– О, Боже, – прошептала Оливия. – Это что, все? Конец?
Аделия встала, направилась к сцене:
– Я сожалею, дорогая, но да. Для тебя шоу «Киар Алари» завершилось.
Оливия отшатнулась от края сцены. Рот искривился:
– Нет. Моя коллекция лучше. Это несправедливо… Это… Это…
Она посмотрела по сторонам, безумный взгляд уставился на Ангелину и Степана:
– Тебя не должно быть здесь. Тебя взяли из милости. Ты убил Северова. И ты стоишь здесь, на сцене и улыбаешься как ни в чем не бывало, злорадствуешь…
– Оливия… – Степан тихо позвал ее, будто надеясь, что разум не покинул ее.
– Ты всегда занимал чье-то место!
– Оливия! – Форт прикрикнул. – Я прошу прекратить эту сцену. Выиграть – большой труд. Но красиво проиграть – это еще большее искусство. Берите пример с господина Уго Мартелли, который покидает шоу вместе с вами, но с высоко поднятой головой…
– Да пошли вы все! – Девушка развернулась и выбежала из зала. Дверь с грохотом закрылась за ней.
Мария Стафф поднялась:
– Каждый делает свой выбор. Мы сделали свой. Может быть мы и пожалеем, что все прошло именно так и мы приняли именно такое решение. Но, напомню, в этот раз мы были единогласны и учитывали не только сегодняшний показ, но и вашу прежнюю работу и прежние достижения. Финальное шоу состоится завтра в семь часов вечера. Мы предоставляем вам полную свободу действий. Шесть моделей. Любой музыкальный трек. Все технические возможности этого зала к вашим услугам. Покажите то, на что вы способны. Покажите шоу, которое запомнит каждый гость. Не только гость, но каждый из нас. – Она помолчала. Заговорила вновь, чуть повысив голос: – Завтра вы станете историей одного из ведущих Домов Высокой моды Европы. А тот, кто выйдет из этого шоу победителем, будет создавать будущее Высокой моды… Надеюсь, вы понимаете важность момента. Сегодня вы вряд ли будете спать. Сегодня я не желаю вам отдохнуть. Сегодня – вечер и ночь ожиданий и надежд. Сегодня – последняя возможность что-то изменить в показе и еще раз оценить свои силы.
Она встала рядом с Фортом, посмотрела на него, будто передавая эстафету.
– Если кому-то из вас нужна будет помощь, обращайтесь, я на связи. И сегодня я на вашей стороне, – проговорил ведущий отрывисто. – Сделаем это шоу вместе.
⁂
Капитан Фариди наблюдал за шоу, и наблюдал, к своему удивлению, с интересом. Решение сократить время шоу и объявление сразу финала его порадовало – любое изменение планов должно было заставить преступника действовать. Любое опрометчивое действие – это возможность совершить ошибку. Ему, капитану Фариди, останется только ее не прозевать. Несколько запросов с утра, фиксация в протоколе наблюдений Фроловой и Марии Стафф. Запрос оператору сотовой связи о подтверждении времени обмена сообщениями между Марроне и Марией Стафф. Копирование переписки с обоих сотовых. Содержание переписки его не заинтересовало.
«Вы помните, что я вам передала после кастинга?» – спрашивала Мария.
«Конечно», – короткий ответ Марроне.
«Вы что-то делаете в этом направлении?» – еще один вопрос через минуту.
«Я пересмотрел коллекцию и многое изменил».
«Хорошо. Надеюсь, мне удастся ее увидеть».
«Я был бы рад удивить вас», – ответил Марроне в 19-16.
Капитан Фариди с оперативниками каждое сообщение сверили с видео, выставили посекундный хронометраж. Выходило, что Марроне, в момент убийства Северова в самом деле спускался по лестнице, и был в другом крыле жилой зоны лайнера.
Но почему из всех участников шоу убийца решил переодеться именно в Марроне? Только ли потому, что они с Северовым знакомы вне шоу? Но убийца очевидно заранее готовился к совершению преступления: заранее подготовил парик, браслет. При этом, он был на борту, так как знал, как был одет Марроне в день убийства.
И то, что Фролова сказала про Крейга и выпавшего с балкона француза, – кстати, его уже допрашивали коллеги, – не укладывалось в схему. Фариди чувствовал себя бездельником, потому что расследование проходило где-то в другом месте и практически без его участия. Он ждал информацию от коллег, надеялся, что на запросы среагируют быстро, и уже в ближайшее время он сможет разложить перед собой все элементы цепи. И понять замысел преступника.
Истерика, которую устроила одна из участниц, только развлекла полицейского, автоматически подтвердила его подозрения, что в этом шоу, как в змеином гнезде, перерезать горло Северову мог каждый. Вопрос в том, какими мотивами руководствовался преступник.
Капитан Фариди стоял у стены и видел всех участников шоу и членов жюри, как на ладони. Единственных, с кого он сразу снял подозрения, стали американские рэперы – этим двоим слишком без разницы были результаты этого шоу. Еще Аделия Роз выглядела абсолютно естественно. Остальные смотрелись тем более подозрительно, чем изображали спокойствие и железные нервы.
– Господин капитан, – к нему подошел карабинер, склонился к уху: – пришли ответы на запросы, которые вы отправляли утром.
И протянул ему папку с распечатками.
⁂
– Ты знаешь, мне кажется, что все-таки первой Бог создал женщину, приложил к идее свою фантазию, душу. А утомившись, из остатков уж по-быстрому сляпал мужика.
Степан и Ангелина гуляли по палубе – вышли из цеха буквально пару минут назад: оформляли коллекцию «Ингви» для шоурум. Степан, как и решил накануне, Ангелину не оставлял ни на минуту. Сейчас он выглядел уставшим, рассеянно тер лоб, говорил чуть более отрывисто, чем обычно, тревожно оглядывался по сторонам. Ангелина знала – он думает о завтрашнем шоу.
– Почему? – Убрала с лица прядь.
Она тоже думала о шоу и развлечься ничего не значащей болтовней ей показалось хорошей затеей.
Молодой дизайнер мечтательно посмотрел на линию горизонта.
– Столько «фишек» было подарено ей. Шелковистые волосы, – он поймал прядь Ангелининых волос, накрутил на указательный палец, осторожно поглаживая большим, будто растирая бесценное масло. – Шея, плечи, тонкая талия… Фейерверк капризов и миллион разнообразных тараканов в голове… Определенно, он был вдохновлен.
– А если талия не тонкая? – девушка лукаво прищурилась, кивнула на проходившую мимо полную даму в нежно-розовом.
Степан усмехнулся:
– Даже в вариативности женских прелестей Бог креативил на полную катушку, – парень облокотился на поручень, посмотрел на линию горизонта, туда, где собирались ванильно-серые облака. – Это жутко нескромно, но когда я придумываю одежду, то чувствуя себя немного Богом. Потому что роде как довожу до совершенства совершенный божий замысел.
Ангелина понимающе усмехнулась:
– Ты просто бабник…
Он засмеялся:
– Мне это уже говорили, и не раз. Собственно, я и не возражаю, – он посмотрел на девушку. Протянул руку: – Пойдем, я кое-что тебе покажу.
