Третий бандит тем временем очухался и застонал. Ну да, полноценный «шок» — это не просто педагогическая искорка в задницу, там всё тело болит и болит нехило.
— А этот?
— Этот? — Вилли ударом ноги перевернула и его. — Хммм…
Повнимательнее всмотрелась в лицо бандита.
— Тоже не помню, — сказала кузина и спокойно вскинула карабин. — Похоже, что и этот бесполезный…
Бандит ошалевшими глазами посмотрел на Мину, а та чуть двинула пальцем на спусковом крючке.
— Сестра! — воскликнул я. — Что же ты делаешь?
— Да вот думаю, что мир станет лучше без этого злодея… А ещё за него не дают ни рублика.
— Вильгельмина, ну ведь так же нельзя, — я покачал головой. — Может, он всё-таки будет нам чем-то полезен… Эй, ты же можешь быть нам хоть чем-то полезен?
— Т-ты… блефуешь, сопля… — кое-как выдавил бандит.
Сестра пожала плечами и спокойно выстрелила.
Дымящаяся гильза упала на землю.
Пуля вошла в землю аккурат между ногами налётчика — в считанных линиях от причинного места.
— Ой, — сказала Вилли. — Промахнууулась… Какая досада. Ну, ничего, сейчас я…
Сестра спокойно передёрнула затвор карабина и прицелилась прямо в лицо бандиту.
Тот явственно побелел.
Колдунья — это всегда страшновато. Даже если эта колдунья маленькая. А, может — особенно, если эта колдунья ещё маленькая. А уж ведьма с винтовкой — так вообще…
— Ну, так что? — я присел около налётчика на корточки и с улыбкой посмотрел на него. — Ты нас чем-нибудь порадуешь? Или пусть твоей судьбой распоряжается моя милая младшая сестрёнка? Вильгельмина, ты же можешь?
— Запросто, — невозмутимо ответила кузина, не спуская прицела с бандита. — Кровь за кровь.
— С-сегодня… — кое-как выдавил он, то и дело косясь на ствол карабина, нацеленный ему в лицо.
Ну да, ну да, с такого ракурса эти три линии тьмы кажутся настоящей бездной…
— Сегодня?.. — терпеливо подсказал я.
— Поезд, — сглотнул налётчик. — Будет захват поезда.
— Откуда знаешь?
— Мы… мы должны были участвовать…
— И для этого вам потребовался динамит? Вы его захватывать собирались или взрывать?
— В-ваше б-благ-городие, я не знаю! Я всего лишь…
— Ну и ладно, не знаешь, так не знаешь… — не стал спорить я. — А кто знает, кстати?
— Он, — налётчик указал на истекающего кровью подельника.
Если ещё не умер, то скоро умрёт. Вилли его в живот подстрелила, а с пулей в брюхе долго не живут, до городских эскулапов он точно не дотянет… Да и что-то нет у меня ни малейшего желания выкладывать кругленькую сумму за спасение какого-то бандита. А у эскулапов таких желаний нет тем более — забесплатно они если кого и будут лечить, то лишь из князей.
И я уже молчу о том, чтобы потратить на этого бандюка что-то из наших эликсиров последнего шанса. А лечебной магией такого ранга ни я, ни Мина не владеем.
Так что помрёт дед Максим, да и хрен же с ним.
А этот тип, конечно, деловой. Очень удобно, чего уж там… Валить всё на того, кто и сейчас ничего не скажет, а скоро и вовсе замолчит намертво. В прямом смысле этого слова.
— Думаешь, если он помрёт, то с тебя и взятки гладки? Да нет уж, милсдарь. Мы-то и мертвеца сможем разговорить, если понадобится, — я погрозил бандиту пальцем, не забыв добавить небольших молний, пробегающих по руке. — Но тогда нам будет полезнее он, а не ты… Смекаешь?
Налётчик торопливо кивнул.
— Тогда — дай нам что-нибудь ценное, и мы скажем полиции, что ты просто вёл автомобиль, не пытался в нас стрелять… Ну и всё такое. Получишь по минимуму.
— В-ваше благородие, — выдавил бандит. — Я… я и правда почти ничего не знаю. Вечным огнём клянусь, не знаю! Н-но… но, я знаю, что поезд будет захватывать Либрия. А главный там — какой-то Юф.
Я поднялся на ноги и отошёл чуть в сторону, впрочем, не спуская глаз с пойманных разбойников…
Или теперь правильнее говорить террористов?
— Думаешь, к нам и правда заглянул тот самый Юф? — негромко спросила Вилли, не опуская трофейного карабина.
— Думаю… — протянул я, — Что мы тут такого шума навели, а полицейских свистков почему-то до сих пор не слышно. Странно это…
Как есть странно.
Глава 14
— Ну и как ты собираешься вызволять мой мотоцикл? — скептически произнесла Хильда, покачиваясь в седле своей Снежинки. Одной рукой кузина держала поводья, а вторую положила на рукоять висящего на поясе револьвера.
— Как, как… — проворчал я, шагая на своих двоих и ведя под узды Пылинку. — Обыкновенно. Волшебные слова я знаю, вот как.
— А меня научишь?
— Баш на баш, сестра, баш на баш…
— Ну, после того, как ты уговорил папу взять меня на охоту, я уже почти верю в то, что ты — исполняющий желания джинн, — хихикнула кузина и пропела. — Арабская нооочь!..
— Ты главное лишний раз рот не открывай, как до разговора с надзирателем дойдёт, — сказал я. — Поприветствуешь, извинишься… Пообещаешь, что больше так себя вести не будешь.
— И он?.. — с сомнением произнесла Хильда.
— И он тебе сразу ключи от мотоцикла и вернёт.
— Ой темнишь ты что-то, Курт, ой темнишь… Не может оно всё так просто быть. Ну, не может!
— Кто сказал, что будет просто? — пожал я плечами. — Дипломатия — это всегда поиск компромиссов…
— Не помню, чтобы ты у нас большим дипломатом был, — ехидно произнесла сестра. — Ты что, втихаря открыл Зелье Удачи? Так лучше бы философский камень поискал — я бы себе сразу купила…
— …«Цундапп Блиц», — гнусаво закончил я. — Ты что-нибудь новенькое придумаешь уже или нет?
…Но я лишь бедняк. Из богатства — лишь сны,
Я грёзы свои разбросал пред тобой.
Ступай же легко, ведь шагая вперёд,
Мои ты сминаешь мечты[1].
— продекламировала Хильда. — О, я поняла! Ты такой желчный, потому что у самого мечты нет! Тебе срочно нужно придумать, чего бы ты очень хотел купить!
— Быть может — банку клея? — хмыкнул я. — Кое-кому в рот влить, чтобы болтала помень… Тсс! Тихо. Почти приехали.
— Стой! Кто идёт? — окликнул нас вышедший из дверей полицейской управы городовой.
— Не идёт, а едет, — буркнул я.
При том, что вот как раз я и не ехал, а шёл пешком, с трофейным карабином наперевес.
Хильда на своей лошадке таки ехала, а вот свою Пылинку мне пришлось отдать под перевозку трёх замотанных в мешковину трупов. Трое выживших налётчиков были привязаны к седлу Снежинке и двигались своим ходом.
