Почему папиросы? Потому что зарядиться от дожигателей — не вариант, нас мигом найдут по выстрелам и, скорее всего, пальнут из пушки…
Папиросы полыхнули в руке от зажжённой спички, и тотчас же по телу растеклась приятная теплота.
Схемы усиления тела и мощного ослепляющего светляка всплыли мгновенно.
— Восемь!.. Девять!..
Бросок магического огонька за угол дома.
Вспышка! И ослепительный белый свет заливает всё вокруг.
Рывок вперёд, расталкивая ставший внезапно плотным воздух. И на полтора десятка саженей вперёд, пока работающая «шарманка» не вымыла только-только раздобытые крохи магии.
Где нас не достанут пушки и пулемёты бронехода? Вблизи!
Один из автоматчиков что-то заметил краем глаза и начал поворачиваться к нам, вскидывая оружие…
На бегу всадил в него пулю. Тело автоматчика ещё падало на землю, когда я прыгнул вперёд на последних остатках работающих чар усиления. Оттолкнулся ногой от трупа и вскочил прямо на бронеход.
Выстрел!
Говорливый здоровяк выпускает из рук пулемёт и проваливается в люк с простреленной головой.
Хильда и Вилли тоже добегают и скрываются за бронеходом, открывая огонь. Ещё двое автоматчиков валятся на землю, даже не успевая ничего сообразить.
Беру на прицел ещё одного террориста, намечая взглядом следующую цель… Кончается действие усиливающих чар, и время обретает свой привычный ход.
Выстрел валит с ног одного врага. Удар ребром ладони левой руки по курку, перезарядка, ещё выстрел, и ещё один террорист падает с пулей в голове.
Оставшийся в живых уравнитель откатывается в сторону и открывает огонь по мне из автомата.
Успеваю вовремя залечь за открытым люком, о крышку которого с противным лязгом рикошетят пистолетные пули.
Судя по паническим воплям, набранные заложники решили сделать самое разумное, что только можно было сделать в их случае. А именно — дать дёра со всех ног.
Взревел мотор бронехода, и машина сдвинулась назад. Сёстры забрались на корпус, а вот мне прилетело облаком вонючих выхлопных газов, которые принесло от кормы. Я на мгновение потерял ориентацию, отвернулся… И как раз успел заметить, что дверца левого спонсона открывается, и из бронехода вылезает враг.
Выстрел!
Проклятье, промахнулся! Но террорист хотя бы залезает обратно внутрь.
Движение где-то снизу — внутри бронехода. Чьи-то руки тянутся к краю… Два выстрела наугад внутрь, проскакиваю сбоку и толкаю плечом тяжёлую металлическую плиту.
Над головой прошла автоматная очередь, но я успел перекатиться и укрыться за командирской рубкой. Высунулся сбоку и двумя выстрелами снял последнего оставшегося вне бронехода автоматчика.
Всё, патронов больше нет.
Сунул «ле ма» обратно в кобуру, бросил взгляд на валяющийся неподалёку «льюис».
Бронеход закрутился на месте, пытаясь сбросить нас с корпуса, но для этого он был слишком медлителен и недостаточно резок. Сидящие в рубке террористы попытались было достать меня из револьверов, но я быстро нашёл мёртвую зону, которую не получалось простреливать из амбразур.
На крышу забрались сёстры, вскарабкавшись с кормы бронехода.
— Пулемёт! — указал я. — И дай револьвер!
Хильда без лишних слов кинула мне свой «драгун», подхватила «льюис», зажала приклад подмышкой и опустилась на одно колено.
Снял с себя китель, не особо заботясь об отлетающих пуговицах, но не забыв забрать портсигар с последней папиросой и спички.
Поджог последнюю пороховую гильзу, впитав крупицу магической силы. Вызвал в памяти печать порчи и наложил на идущую к корме выхлопную трубу, на которой тут же расползлось пятно ржавчины. Трижды выстрелил по ней, и мягкие револьверные пули в пыль раскрошили ещё совсем недавно нормальный металл. С нескольких пинков сломал трубу и заткнул её кителем.
Как заставить вылезти сидящих внутри бронированной коробки врагов? Выкурить их!
В идеале бы такая выходка дала только заглохший мотор бронехода… В идеале, в смысле, если бы состояние машины было превосходным. Но купленный «марк», который, в общем-то, в большинстве западных стран уже считался устаревшим?..
Бронеход ещё какое-то время покрутился на месте, а затем встал, как вкопанный, когда его двигатель заглох.
Я жестами указал взять на прицел спонсоны, а сам притаился за рубкой.
Первыми открылись боковые люки, но террористы оттуда не полезли — только открыли беспорядочный огонь из револьверов…
А затем из левого спонсона на удивление метко вылетел металлический кругляш, заброшенный прямо на крышу бронехода.
— Вниз! — заорал я, соскакивая на землю.
Взрыв!
Мы едва успели укрыться по бокам машины, и осколки с визгом отрикошетили от брони.
От близкого разрыва заложило уши, но я всё равно услышал, как лязгнул отрываемый люк в рубке. Я чуть продвинулся вперёд, прикрываясь гусеницей, присел, выглядывая снизу…
Пуля с визгом отскочила от трака — пришлось ретироваться обратно.
Собрались с сёстрами за бронеходом.
— Три раза стрелял? — спросила меня Хильда. — Значит только одна пуля осталась.
— Угу, — кивнул я, сразу же откидывая дверцу барабана и начиная шомполом выбивать стреляные гильзы.
Блондинка выщелкнула с патронташа полдюжины патронов и передала мне.
— Глянь, где они, — кивнула она Вилли.
Та бесшумно вскарабкалась на корму танка, осторожно выглянула.
— Уходят к усадь…
И тут я почувствовал это. Мы все это почувствовали.
Как в уши вкрадывается многоголосый шёпот, по всему телу начинают бегать мурашки, а сердце сжимает холодной рукой.
Изо рта вылетело облако пара.
Я вскочил на бронеход рядом с Вилли, пригнулся и…
Очертания усадьбы искажались в пространстве, а бежавшие было внутрь уравнители замерли на месте, как вкопанные. Сквозь паркет большого зала начала просачиваться чёрная маслянистая жидкость, капли которой начали собираться в большие лужи, а по их поверхности пробежала первая волна иголок.
Ферромагическая жидкость, Дыхание Смерти, Сдвиг. И тихо. Стало оглушительно тихо.
Всё это означает только одно — прорыв Той Стороны.
Поместье задрожало, но теперь это была уже не иллюзия, вызванная пространственным Сдвигом — оно заходило ходуном на самом деле… А затем будто бы прогремел беззвучный взрыв, и в стороны рванули куски стены, кирпичи, балки и обломки мебели.
Но, пролетев буквально сажень, все они застыли в воздухе.
Собравшийся на земле харз стал подниматься каплями в воздух — как будто бы начался чёрный дождь, идущий с земли на небо.
