Покупки были получены, публика уже не толпилась в проходах и холле, так что мы могли спокойно оставить свои места и направиться к выходу.
***
Айдо Сецука сидела на заднем сидении арендованного «Тодо. Тора» рядом со своим сегодняшним кавалером. Мельком бросив на него косой взгляд, девушка вновь уставилась в лобовое стекло.
Странный парень. В качестве партнера на вечер довольно посредственный, плохо скрывает свои эмоции. Неинтересный собеседник… Хотя нет, когда Станислав рассказывал об истории Малахит-сити, слушать его было интересно. Но вот в остальном… Сецука не понимала, почему именно этого человека Добрин-сан отправил с ней в качестве сопровождающего. Следуя правилам хорошего тона, глава клана Добриных не мог вообще не выделить сопровождающего, хотя, в общем-то, сопровождающий клану Айдо был не нужен. Эдакая забота, тайное гостеприимство… от которого пользы меньше, чем … Но иначе старики не могут — дед Сецуки в аналогичной ситуации поступил бы так же.
И, зная Добрина-сана, Сецука была уверена, что просто, как говорят русские «для галочки», он сопровождающего не отправит.
Так почему же выбрал именно этого Станислава? Чем он хорош? Какой-то гениальный работник, которого хотят женить на одной из дочерей клановых родов, которую, в свою очередь, решили оставить в клане? Но судя по поведению Станислава, он не похож на того, кто старается выслужиться и заслужить место в клане.
Слишком уж он… самовлюбленный? Надменный? Самоуверенный?
Одним словом, раздражающий.
Но Сецука прекрасно умела скрывать свои эмоции. Она выполняла поручение деда, выполняла его ради клана. Ну и ради друзей клана. Да и своей личной подруги — Виты-чан. Сецука приняла бы любого партнера на этот вечер, и с любым партнером вела бы себя достойно.
И все же самой Сецуке было любопытно. А временами любопытство сменялось раздражением. Кого, черт их дери, они с ней отправили? Что за неотесанный болван, который пялится на других, не скрывая враждебности? Что, Добрины не могли кого-нибудь поприличнее ей в пару подобрать?
— Сецука-сан, обратите внимание, Малахатинский театр драмы, — услышала девушка голос своего кавалера, который указывал в свое окно. Повернув голову, дочь клана Айдо увидела красивое здание с колоннами, похожее на Аукционный дом, который они недавно покинули.
«Чего это он? Освоился, что ли? Пока туда ехали, ни слова не сказал, а на обратной дороге решил мне экскурсию провести?» — мысленно фыркнула девушка.
— Какой прекрасный образчик классической европейской архитектуры, — мило улыбнулась Сецука. — Благодарю, Станислав-сан, что обратили на него мое внимание. Если подумать, я ни разу не была в Малахатинском театре. Было бы интересно когда-нибудь его посетить.
— Уверен, у вас будет немало возможностей, — улыбнулся в ответ парень и снова повернулся к окну.
Он что, и правда сейчас хотел показать ей здание? Очень красивое здание, которое часто изображают на открытках Малахитинска.
Здание, которое и правда понравилось Сецуке. И которое она, задумавшись о своем, едва не пропустила.
Машина неслась вперед, как и мысли дочери клана Айдо. Девушка все так же пристально смотрела в лобовое стекло между пассажирским и водительским сидением. Впереди возле самого края дороги, задрав голову, стояла женщина. Когда их машина поравнялась с этой женщиной, та рухнула на колени, вскинув к небу руки. Из-за звукоизоляции салона Сецука не могла слышать ее крик, но выражение лица несчастной было уж очень красноречивым.
А в следующий миг в воздухе над женщиной появилась вертикальная черная линия, мгновенье спустя распахнувшаяся межпространственным разломом.
— Остановите машину!!! — закричала Сецука, увидев первого грайма, вырвавшегося из разлома.
Завизжали тормоза, а в следующую секунду автомобиль начал вращаться. Сецука очень пожалела, что решила не пристегиваться.
Глава 12
Э-э-э…
А если бы ехал на заднем сидении своего драндулета, сдох бы накер.
В премиальном же новом японце даже для пассажиров задних сидений хватает подушек безопасности: они в дверях, в спинках передних сидений, и даже в самих сидениях. Последние, вроде как, реагируют на вес, то есть если пассажир есть, она не срабатывает, а если сидение пустое, но соседнее занято — вылетает и создает дополнительное уплотнение.
И все же я не был пристегнут, так что зажало меня в довольно нелепой позе. Не говоря уже о том, что одна из подушек при вылете врезалась в затылок, а другая в лицо — дышать было нечем.
А еще было больно. Возможно, будь мое тело таким же, как у обычных людей, без переломов не обошлось бы.
— Сецука…сан… жива? — прохрипел я в подушку.
— Жги…льдом… Холодное… Солнце…
Свой амулет она пробудила на родном языке, так что я не уверен, что понял все правильно. Специально японский я не учил, но мы часто смотрели со Светой рисованные сериалы на японском с русскими сабами, и теперь некоторые фразы и слова я могу понимать на слух.
Холодное солнце.
Какое противоречивое имя у персонального амулета. А ведь, по сути, это имя выдает твою собственную натуру.
Я почувствовал холод, а через миг подушки были разрезаны, и часть разбитых стекол высыпалась в салон.
Машина стояла посреди дороги на колесах — сделав несколько оборотов, она вернулась в исходное положение.
Слева на нас летел грайм. В него устремился голубоватый холодный луч, грайм увернулся и ушел в сторону.
— Сражайтесь! — по-русски крикнула Сецука, попытавшаяся открыть дверь. Не вышло, дверь заклинило. Ни секунды не колебавшись девушка вылезла в разбитое окно.
Я бросил взгляд на водителя. Чуть раньше Сецука освободила его от плена подушек безопасности. Сейчас он был без сознания, но вроде дышал.
Я выглянул в окно.
И выругался.
Над дорогой мрачной дырой зиял межпространственный разлом, из которого то и дело вылезали граймы. Когда грайм приходит в одиночку, разлом обычно сразу исчезает. Когда же приходит несколько граймов, разлом начинает расти и притягивает из другого мира все больше новых граймов.
Японские вайлорды отважно сражались со злобными духами. Но явно проигрывали числом. Вертя головой по сторонам, я увидел лишь семерых членов клана Айдо. Где еще двое — большой вопрос. Должно быть, не в состоянии сражаться после аварии — не только наша машина пострадала. Один «Тодо. Рью» стоял на боковой двери, а второй и вовсе на крыше. Видимо, нам с Сецукой еще крупно повезло.
— Проклятье! — выругался на родном языке Мори Кейго — второй мужчина из прибывших Айдо, помимо Фуджиоки Кацу использовавший трость. Он врезался спиной в переднее крыло нашего автомобиля и осел на асфальт. В руке Кейго держал тонкий меч, лезвие которого горело красноватым огнем. Либо его трость была спящим амулетом, либо в трости находился меч, являющийся амулетом.
