— Пожалуйста. Но поговорим об этом позже, Сецука-сан.
На моей голове все ещё был пиджак, отчего чувствовал я себя довольно глупо. А еще все тело болело. Я только сейчас понял, что моя белая рубашка вся в крови, как и брюки (но на них хуже видно). Обычно онемение от «Ледяного прикосновения» грайма сменяется кучей мелких синяков, которые потом часто сливаются в один большой. Но иногда, если «Ледяных прикосновений» было очень много, начинает лопаться кожа и поверхностные кровеносные сосуды. А если этих прикосновений еще больше, то отдача может ударить по венам и мышцам, разрывая их. Но такое редкость, так как мало кто выживает после столь плотного взаимодействия с граймами. Как правило, в таких случая грайм съедает жертву. Тем не менее история знает случаи, когда человек выживал в стычке, а потом умирал от отдачи «Ледяного прикосновения», которая разрывала не только вены и мышцы, но и кости, и внутренние органы.
Меня доставили в палату, помогли раздеться и перебраться на кушетку. Все это время я сжимал в руке посох. Когда мне начали обрабатывать раны, забежавший санитар сообщил, что Фудзиоку-сана подключили к аппаратам, что теперь он в тяжелом, но не критическом состоянии.
В общем, мне разрешили не тратить остатки сил на поддержание персонального амулета Фудзиоки-сана в истинной форме.
— Путь подчинения девять. Замена, развейся, — тихо проговорил я.
Едва посох обернулся тростью, я расслабленно выдохнул и отключился.
***
За три с небольшим часа я поспал, меня всего обмазали мазями, тело, руки и ноги обмотали бинтами, и, конечно же, меня через капельницу прокапали лекарственно-витаминным коктейлем. В итоге после всех манипуляций чувствовал я себя заметно лучше, когда в больничном халате сидел за столом в своей палате и вкушал довольно вкусный ужин.
Да не один, а в компании. Сецука Айдо зашла ко мне в палату поговорить, когда медсестра принесла мне ужин. Увидев девушку, медсестра настояла, что и ей тоже надо поесть. Так мы и оказались за единственным столом в моей палате.
— Как остальные, Сецука-сан? Все живы?
— К счастью, да. Вашими стараниями, Станислав-сан, — кивнула девушка, облаченная в такой же белый бархатный халат, как и я.
— Наш с вами совместный вечер продолжается, — хмыкнул я.
Она посмотрела на мое лицо, а потом усмехнулась. Искорки, на миг вспыхнувшие в ее глазах, выдали искренность чувств.
Сецука вновь посерьезнела и привычным спокойным тоном произнесла:
— Вы правы, Станислав-сан, вечер продолжается. Но спокойно сидеть и ужинать с вами я могу лишь благодаря вашим действиям, — она поднялась на ноги и склонилась в глубоком поклоне. — От всей души благодарю вас за то, что помогли в сражение с граймами. За то, что спасли жизнь членам моего клана и мне лично. Только из-за ваших выдающихся возможностей этот день не завершился трагедией. Вы поистине могучий вайлорд.
Я отвернулся, вздохнул, и сказал в сторону:
— Пожалуйста, сядьте на ваш стул, Сецука-сан.
Я видел боковым зрением, как она разогнула спину, пару секунд посмотрела на меня, кивнула и неторопливо вернулась на место.
— И… — протянул я задумчиво. — Пожалуйста, не называйте меня вайлордом. Я не вайлорд.
Она ничего не ответила, так что я вновь повернулся к ней. Девушка держала идеально ровную осанку и глядела перед собой, точно зависший робот. Так продолжалось недолго, через несколько секунд жизнь вернулась к ней. Чуть повернув голову, Сецука обозначала поклон и с полуулыбкой на устах ответила:
— Как вам будет угодно, Станислав-сан.
— То, что вы сегодня увидели, мой секрет. Правда… — я поморщился и покачал головой. — Все больше людей о нем узнают, — я не стал скрывать досаду в голосе.
— Я полагаю, Станислав-сан, те, кто способствовал нашей встрече, знают о нем? — осторожно спросила она, пригубив чай из чашки.
Забавно, что она не называет имен и фамилий. Вероятность, что нас подслушивают, очень мала, и все же осторожность девушка соблюдает.
— Знают, — вздохнул я.
— Благодарю за ответ. Кстати, вы не связывались с ними?
— Мой телефон не пережил встречи с граймами, — я снова поморщился и кивнул на тумбочку, на которой лежал смартфон с пробитым экраном.
— Они хотели бы, чтобы вы им кое-что доставили, — спокойно проговорила она и сняла с указательного пальца красное кольцо. То самое, с красной розой из какого-то камня, которое мы сегодня приобрели.
— Вы надели его еще в машине? — рассматривая лежащий на столе артефакт, поинтересовался я. — Когда мы ехали с аукциона?
— Верно, Станислав-сан, — ответила она серьезным голосом.
Я откинулся на спинку и уставился в потолок. Внутри меня вспыхнула ярость. Стоило огромных усилий, чтобы не ударить кулаком по столу.
И все же я сдержался.
Почти.
— Пр-роклятые твари, — прорычал я. — Прошу прощения, Сецука-сан.
— Не стоит, Станислав-сан, — она одарила меня вежливой улыбкой.
Резко выдохнув, я поднялся и взял кольцо со стола.
— Клан Изаксон прислал новые машины с водителями, — ровным тоном сообщила девушка. — Вещи, которые были в багажниках, перегрузили. Также привезли сменную одежду и обувь.
— Благодарю, — кивнул я, — но в багажнике была моя обычная одежда. Раз уж светский вечер окончен, я надену ее.
— Хорошо, я позвоню, чтобы вам ее принесли, — кивнув, она встала. — Вы отправляетесь прямо сейчас?
— Да. Но… у меня просьба, Сецука-сан.
— Все, что угодно, Станислав-сан.
— Не могли бы вы одолжить ваш телефон? Я говорил сестре, что могу задержаться, но не думал, что настолько.
— Конечно, пожалуйста, звоните, — сняв блокировку, она протянула мне «Тойо» — дорогой японский смартфон.
— Благодарю, — я кивнул.
— Я подожду за дверью, — произнесла она, повернувшись к выходу из комнаты.
Подождав, когда она выйдет, я по памяти набрал Светин номер.
— Алло? — спустя несколько гудков услышал настороженный голос.
— Привет, это я.
— Привет, братец. А чего номер такой странный? Что с твоим телефоном?
— Все в порядке, Свет. Просто он сломался.
— Хах! Весело сходит на светский раут?
— Можно и так сказать. Я чего звоню-то, ты меня не теряй. К Насте заеду.
— Чего это? — удилась она.
— А все тебе расскажи, — хмыкнул я и тут же добавил: — Да ладно, не дуйся. Просто, ну… В общем, заведешь себе мужика, поймешь.
— Э? — подвисла она. — А… Насмотрелся на красавиц размалеванных, что ли?
— Все, ладно, — я изобразил возмущение. — Давай до завтра! Утром увидимся!
