– Бешеной собаке семь вёрст не крюк! – только и бормотала её сестра, которая была на голову её выше, на несколько лет младше, но по сравнению с Матильдой и правда выглядела квашней. Нет, не из-за веса, она как раз была худощавой, а из-за апатичности и хронического, с детства, нежелания что- то делать.
– Паш, я уже давно в футбол не играю, ты знаешь, но вот когда я сестрицу вижу, мне её так пнуть хочется!!! Словно я сейчас пенальти забиваю в решающие минуты игры. Аж нога чешется! – жаловалась Матильда Романовна сыну, пока они дожидались медленного и степенного перемещения достойной Лидии из квартиры во двор.
– Ты просто её ускорить пытаешься, – утешил Павел маму. – Мне тоже всё детство жуть как хотелось её поторопить!
– Жаль, жаль, что не сделал! Желания должны исполняться! Был бы прецедент! – вздохнула Матильда. – Ничего, глядишь, пока до лифта дойдёт, сообразит, что надо с дочурки деньги за Лёхино содержание потребовать. А мы её как раз в гости к дочурке и везём, вот и славненько будет!
Было действительно славненько. С несвойственной ей скоростью Лида обдумала слова сестры и заявила о своих притязаниях, чем вызвала шок, разброд и шатания в семье нежной дочурки.
– Ты чего? Ты ж его бабка! – ахнула обескураженная дочка.
– А ты мать! Так что плати алименты! Или забирай своего спиногрыза! Он мне никакой жизни не даёт. Только пристроюсь сериал посмотреть, или ещё чего, а он приваливает и чего-то хочет! Не хочешь платить – забирай и воспитывай сама!
– Только через мой труп! – заявил крупный краснолицый мужчина – отчим Лёхи. – Мне этого бандита в моём доме не надо! Вы взяли, распустили совсем, вы и воспитывайте! – вопил он тёще.
– Сейчас я ему его труп запросто могу устроить! – прошипела Матильда беззвучно. – И какой это его дом? Пришел к жене, сына её выставил, да ещё и права качает!
Впрочем, на лице у неё сияла милая, нежная, чуть рассеянная улыбка, и пока родственнички азартно выясняли отношения, Матильда пересела поближе к племяннице и начала жаловаться на скорую женитьбу Павла и скуку с одиночеством, неизбежно ей угрожавшими.
– Ой, тётя, вам скучно, а мне-то тут как весело! – чуть не плакала Лёшкина мать, и вдруг, сфокусировавшись на тётке, сообразила, что Лёху-то они не привезли! – А чё? Он там ничё пока не того?
– Не чего? – Матильда была нежна до приторности. Аж самой противно стало!
– Ну, ничего не сломал, не взор… в смысле не повредил?
– Нет, ничего такого, а что?
– Тетенька, милая, я тебе в ножки поклонюсь… Подержи ты Лёшку хоть ещё пару месяцев, пока мать не угомонится!
– А что? У тебя проблемы с ним? Да ты что? А меня так слушается… Мне-то скучно, так мы общаемся!
– Чего? Чего он делает? – мысль о том, что старший сын может кого-то слушаться, её не посещала давным-давно. А уж про общение идеи и вовсе в голову не приходили с момента нового замужества. – Вот если бы ты с ним и дальше пообщалась, и может, мозги бы ему вправила…
Матильда сделала потрясенное лицо, заохала, начала отказываться, отговариваясь тем, что Лёшеньке лучше дома! И чем больше отказывалась, тем больше её племянница убеждалась, что только этот вариант и спасёт её от неминуемых бед и разрушений!
– Мам, ну ты и актриса! Сара Бернар все локоны бы себе повыдергала себе от лютой зависти! – Павел вёл машину обратно в Москву и восхищался увиденным спектаклем. Когда под конец матушку уговаривали уже трое, а по телефону к ним присоединился и Лёхин папаша, которому срочно набрала его бывшая. При этом матушка мило отнекивалась, расчетливо сдавая позиции, а он был готов кричать «браво» и кидать к маминым ногам надёрганную тут же из цветочных горшков герань. – Но, какие же гады… А? И ведь расписывают парня таким хулиганом!
– Просто не удосужились на него внимания обратить. Только и всего. На детей, Пашенька, надо тратить и любовь и тепло и время. И разговаривать надо, а то вот рос-рос, рос-рос, вырос, подросток уже рядом, а кто он? Совсем незнакомый человек. Ладно, это всё лирика, а мы с тобой молодцы! Хотя ты всё пытался рассмеяться! – нежно укорила она сына. – Чуть все карты мне не спутал!
– Да ладно тебе, если бы я даже по полу там от хохота катался, это бы ничего не изменило! Ты их так заморочила, что они бы и внимания на меня не обратили бы! Единственное, что мне не понравилось, так это то, что они намекают, что ждут приглашения на свадьбу. И даже этот… Кнур!
– Зятёк который? – понятливо уточнила Матильда. – Хорошее прозвище! Принимаем! Да, кнур – это перебор! Как бы Алёнушка не передумала и не сбежала прямо из ЗАГСа, увидав такое богатство-то родственное! И ведь ума хватит оскорбиться!
– Хватит, то-то и оно! Я бы вообще не заморачивался. В ЗАГС и с вами всеми отметить. Но, Алёна, наверное, так не захочет.
– Так уточни. Или хочешь, я спрошу?
– Нет уж, ты её убедишь даже на кольца из фольги!
– Зачем ты меня так обижаешь? – натурально оскорбилась Матильда. – Кольцо сам купи, какое сочтёшь нужным, а я ей фамильное подарю, от пра-пра-прабабки.
– То, которое Лара увидеть мечтала? – насмешливо фыркнул Павел.
– Увидеть? Нет, милый, она его зацапать мечтала! Только фигушки! Я его просто потеряла… Она, помнится, чуть весь палисадник по песчинке не перебрала. Я ещё пожалела, что не догадалась сказать, что в компостной куче посеяла!
– А как оно у тебя-то оказалось потом? – внезапно заинтересовался Павел, отметив, что матушка Ларе кольцо своё знаменитое даже тронуть не позволила, а Алёне сама собралась дарить!
– Сынок, ты что? Я его из рук не выпускала. Просто меня клиенты кое-чему учили, так, чисто для развлечения… – она хихикнула, взяла из бардачка зажигалку и вдруг та куда-то исчезла прямо из её рук.
– Мам! – Павел был шокирован.
– Следи за дорогой! – Матильда строго призвала сына к порядку. – Вон твоя зажигалка! – она кивнула на приборную доску, где у стекла покачивалась исчезнувшая вещица.
– Я в шоке! Я в лютом шоке! И этот человек запрещал мне в детстве таскать конфеты из вазочки! – со смехом простонал Павел. – Но, как бы там ни было, с Алёной поговорю я сам. Должен же я узнать, какую она хочет свадьбу?
Лёха не спал, нервничал и переживал, хотя, Матильда уже по телефону сказала, что всё хорошо. Но, то ж по телефону! Выскочил встречать машину вперёд Бэка!
– Всё, не нервничай. В августе привезу твою мать, и всё оформим! – успокоил его Павел. И Лёха облегченно прислонился к дереву, правда, ненадолго, потому что, в ветвях над его головой что-то зашуршало, посыпались листья и мелкие веточки, он подпрыгнул, ухватившись за ветку, ловко изловил Мышку и вручил её Урсу.
– Забери ты эту кошку, я тебя очень прошу… – Лёха боялся, что даже Мышку не донесёт. Как-то организм от радости ослаб!
– Да что такое-то? Приличные собаки по деревьям не лазают! Ты поняла? Если поняла, повтори! – фыркал над понурившейся Мышкой Урс.
