– Кккккакой? – Лара любых насекомых искренне ненавидела.
– Двупятнистый. Бывают ещё домовые и банановые. Не переживай ты так. Они безобидные. Китайцы, например, их даже дома держат. Сверчки-самцы отлично поют. Так уютно.
– Ой, да, я помню, раньше в деревнях часто жили сверчки за печками, – Марина Сергеевна мило улыбалась перепуганной Ларе.
– Да какого… Какого… они у меня в сумке делают? – зашипела Лара, нервно разглядывая скачущих сверчков.
– Скорее всего, Леша подсунул! – Матильда незаметно хихикнула. – У него тоже это качество проявляется. Видимо, это всё-таки наследственное. Я стараюсь при мальчике об этом не говорить, но периодически нечто такое проявляется.
– Какое ещё качество? – Лара говорила сдавленно, прямо горло перехватило от предчувствия чего-то страшного.
– Ну, как же… Вспышки гнева и злопамятность. Что-то такое по мужской линии у нас в роду передаётся. Паша, к счастью, с тобой это не проявил. А вот его двоюродный дед… Ой, что было…
Лара не смогла себя заставить уточнить что именно. Она с ужасом переводила глаза с бывшей свекрови на её подругу, а они как назло затеяли разговор о случаях из практики Матильды по делам ревнивых мужей, обвиненных во всевозможных кошмарах. Лара себя чувствовала так, словно сама попала в какой-то фантасмагорический мир, где по полу прыжками передвигаются сверчки, из дверного проёма на неё пристально смотрит странными ярко-зелеными глазами серая кошка, а дамы элегантного возраста за столом рассуждают о сокрытии трупов, словно про рецепты печенья говорят.
– Давай скорее! Чего ты там застрял? – Мышка, запустившая хомяка в Ларин сапог, раздраженно шипела на своё тайное оружие.
– Нннне могуууу! – проныл зверь.
– Чего ты не можешь?
– Нннничего нннее могггууу! Зззапах ужасный! – простонал хомяк из мехового сапожного нутра.
– И что? Боишься теперь его усилить? – Мышка следила за людьми.
– Нет, но у меня ничего не получается сделать. Дыхание перехватило, – доложился хомяк.
– Так и не дыши, главное, оставь свой след веё налапниках! – приказала Мышка.
– Я если не могу вздохнуть, у меня ничего не выходит! Вообще! – заскрипел хомяк, измученный вонью ядреного дорогущего элитного аромата.
– Старайся лучше! – рявкнула Мышка, и отошла подальше. Духами воняло действительно невыносимо! Она прокралась к двери гостиной и уставилась на сидящих за столом, решив хоть немного отдохнуть от насыщенного запаха.
– А вот с Алёнушкой он стал гораздо, гораздо спокойнее! – сказала Марина.
– Да, твоя правда, может быть именно это Ларочку и спасло, – Матильда сделала вид, что случайно оговорилась, прижала пальцы к губам, и вроде как исправила фразу: – В смысле, спасло Ларочку от возможного скандала при встрече.
– Дааа? Пппправда? – Лара срочно припомнила эту самую Алёну и сообразила! – Точно! Она же страшненькая, и он её не ревнует, а значит, не вспоминает про меня! – мысли скакали, словно эти самые странные насекомые, и надо было срочно успокоиться. Последние её личностные тренировки основывались на созерцании воды или зелени, а тут рядом в небольшом стеклянном аквариуме росли какие-то растения, зеленел мох, и располагалась искусно выполненная статуэтка жабы. Как живая! Лара сфокусировалась на зеленом островке, стараясь убедить себя в том, что ей ничего не угрожает, всё хорошо! Всё очень хорошо! И вдруг один из сверчков запрыгнул в аквариум, и статуэтка прямо на Лариных глазах выстрелила языком и проглотила сверчка. Лара вскрикнула, позеленела и закрыла глаза руками.
– Дорогая, с тобой всё хорошо?
– Нееет, это знак! Ничего не хорошо! Это мне знак от Вселенной! – промямлила Лара, и старательно не глядя в сторону статуэтки, сползла с дивана, и, придерживаясь за стену, прошествовала к прихожей.
– Ларочка, как, ты нас уже покидаешь? – Матильда невинно подняла брови.
– Я… Я пойду, пожалуй! Только, очень вас прошу, не говорите Пашеньке обо мне, пусть лучше и вовсе забудет…
Она не обратила внимания на метания серой кошки около ей обуви, а попросту отодвинув её ногой, села на пуфик, одела один изящный сапожок, и уже сунула было ногу во второй, как вдруг почувствовала слабый укус, отдёрнула ногу и уставилась на висящий на колготках меховой белоснежный помпон. Визг Лары был настолько пронзителен, что и стальной капкан отцепился бы, а уж тем более деморализованный хомяк! Он обреченно закрыл глаза, мягко шлёпнулся на пол, и был шустро эвакуирован Мышкой. Лара схватила в охапку шубку, шапочку, сумочку и сапожок и вылетела в одном сапоге на лестничную клетку.
– Ларочка, да что с тобой? – Матильда изумленно хлопала глазами вслед бывшей невестке, скачущей по ступенькам в одном сапоге, и чем-то напоминающей утеплившуюся Золушку.
– Это последний знак Всеееелеееенной, последниииииий! – разносило это по этажам удаляющийся Ларин визг.
– Интересно, что ей Лёха в сапог подсунул? – переглянулись дамы.
Субботний вечер на даче, когда вокруг снег и холодно, а они в тепле и уюте, с любимыми собаками и белоснежной кошечкой, что может быть лучше? Разве что звонок из дома!
– Ну и как вам там отдыхается? – Матильда Романова была в наибодрейшем настроении.
– Очень хорошо, только мы приедем с сюрпризом! – рассмеялся Павел, гладя нежную шёрстку кошки, свернувшейся у него на коленях в невесомый клубок.
– Сюрприз, это хорошо! Только и мы с сюрпризом! Во-первых, у вас в гостиной теперь прыгает около полусотни сверчков. Двупятнистых. Но, это сюрприз от Лёхи. Во-вторых, у нас в гостях побывала Лара, которая вознамерилась тебя заполучить обратно.
– Хехть! – Павел только хотел уточнить, какого лешего Лёхе понадобилось радовать их сверчками, тем более какими-то двупятнистыми. Внезапное известие о Ларе скомкало вопрос, и в результате он хрюкнул что-то невнятное, но выразительное и включил смартфон на громкую связь.
– Ты там не падай духом сынок, атака отбита! – хихикнула Матильда, правильно расшифровавшая странные звуки, издаваемые сыном.
– Чем? Сверчками? – простонал Павел, знавший крайнюю целеустремленность Лары.
– Нет, знаками Вселенной, твоей наследственной злопамятностью и мстительностью, и благодатным действием на тебя Алёнушки! – заливисто рассмеялась Матильда. – Пашааа? Ты ещё тут или уже нет?
– Мам, я того… в шоке, ничего не понял, поэтому, ты можешь как-то попроще? И откуда эти глупости про мою злопамятность?
– От двоюродного деда! – сообщила Матильда.
– Счас помру! – простонал Павел.
– Отдай трубку жене и срочно реанимируйся! – строго приказала ему Матильда. – Что за неуместная слабось, когда уже всё отлично!
Алёна опасливо покосилась на протянутый ей смартфон, но в руки его взяла, а потом озадаченно слушала, слушала, пока не начала смеяться. Да ещё как! Вытирая слёзы, всхлипывая и отбиваясь от озадаченных псов, вылизывающих ей лицо.
