– И вот вижу же, что врёт. А как убедить сказать правду? – поделилась она сомнениями с дамами через несколько дней. – Что-то произошло, класс начал его гнобить. Корчат рожи, брезгливо морщатся, затыкают носы и делают вид, что он грязный.
– Обувь? – в один голос уточнили дамы и синхронно покачали головами. Лёха был по-кошачьи чистоплотен и ничем от него не пахло. Носки в углу комнаты не стояли, а вовремя менялись и сдавались в стирку.
– Просто беспричинно гадят? – предположила Матильда, хищно прищурившись.
– Не знаю, понаблюдаю, раз от него всё равно ничего не добиться, – вздохнула Алёна. Лёха, при всех его положительных качествах, мог молчать как партизан!
Алёна нашла ответ на свой вопрос случайно. Собиралась зайти в класс и застыла за дверью, потому что услышала, как Вика Лапина отчитывает Марину Дымову.
– Ты почему от него не отсаживаешься? Я тебе что сказала? Или ты хочешь заразиться тем, что он от голубя мог подхватить?
– Вик, ты же сама понимаешь, что это всё фигня! – Марине до жути надоела эта воображала, которая возомнила себя королевой. К тому же Маринин дед, живший в Подмосковье, обожал голубей, и она с малолетства помогала ему на голубятне. И птенцов в руки брала, они смешные такие, носатые, похожие на картофелину в толстой щетине, и со взрослыми птицами дружила. Ничем от птиц не заражалась, и дед её тоже. Нет, понятное дело – дедовы-то породистые, ухоженные, привитые, но считать, что человек заболел от того, что коснулся голубиного крыла на пару секунд, а потом пошел и руки вымыл, это уже перебор! Понятно, что Вика просто издевается нал Лешкой, потому и класс настроила. А ещё, если уж совсем честно, Лёха Марине понравился. Да, именно тем, что так легко и спокойно птице помог. Она всё это время ругала себя, что не осмеливалась ничего сказать, как-то поддержать его. Это же так трудно идти против всех! Она попросту не стала никуда от него пересаживаться, как остальные одноклассники. И тут, на тебе! Эта королевишна командует ей, да ещё таким тоном… как прислуге! Это и придало сил для сопротивления.
Вика зло прищурилась: – Тебе что, этот птичий псих нравится? Грязнуля с помойными и заразными голубями? Еще неизвестно, где его родители и почему он тут живёт, а не где-то там… И вот этот тип тебе не противен?
– Знаешь, нет! – разозлилась Маринка. – Он не грязнуля и не заразный, это ты просто развлечение себе нашла.
Алёна поняла, что услышала достаточно. Вошла в класс, краем глаза заметив, как разъярена Лапина и как сердито косится на неё Марина. Потом в класс подтянулись остальные, начался урок. Она потихоньку всю историю наблюдала за Лёхой и Маринкой, которые сидели вместе, и изо всех сил не делала им замечания, когда Маринка начала с ним разговаривать, а он так обрадовался, что первый раз за это время заулыбался.
– Как я это ненавижу! Нет ни одного такого же жестокого общества, как общество подростков, которые начинают кого-то травить! – шипела она, возвращаясь домой. – Причина любая – худой, толстый, в очках, сильно умный, и много знаешь или наоборот, чего-то не знал. Мало денег, слишком много денег, и это вызывает зависть, плохо одет или слишком хорошо одет и выделяешься. Сделал что-то, что остальные не поняли, вот как Лёха, да можно даже вовсе без причины! Или высмеивают или бойкот устраивают, или, если человек слабый и ответить не может, и физически пинают! – Алёна уже пару раз прекращала такие вещи. Она не считала, что дети должны разбираться сами, и умела гасить напряжение.
– Хотя, даже от этого есть польза. Лёшку я стала гораздо больше уважать, и не только я, как мне кажется! – решила она, заходя домой.
На следующий день Маринка демонстративно плюхнула свой рюкзак на Лёхину парту, и тому показалось, что у Лапиной, сидящей через ряд от них, сейчас глаза на лоб полезут! – Поможешь мне с математикой? – спросила Дымова.
– Да запросто! – кивнул Леха, стараясь очень широко не улыбаться.
Лешка не знал, что с этого момента даже самая чуткая собака не смогла бы уловить его страх. Он просто растворился. Домой шли уже втроём, Леха шагал рядом с Андрюхой и Маринкой. А Алёна, глядя на них из окна учительской, с удовольствием увидела, как вытянулись лица их расчудесных одноклассников.
Людмилиного терпения хватило на четыре дня. Потом она всё-таки Светке позвонила.
– Доченька, это я! – сообщила она.
Света только хмыкнула. Они как раз выгуливали собак, Алёна и Лёха прошли чуть вперед, чтобы проконтролировать, что именно выкапывает на газоне под елкой Тенька, и почему её не останавливают Урс и Бэк. Кася крутилась около её ног, а Блэк дисциплинированно шел рядом, через шаг поднимая голову и вопрошая взглядом, правильно ли он идёт.
– Правильно, правильно, – утешила его Света, убрав подальше смартфон. – Можешь тоже пойти посмотреть.
Пёс побежал полюбопытствовать и моментально включился в раскопки, добывая какой-то изогнутый корень, срочно понадобившийся Теньке.
– Доченька, может, ты вернёшься домой? – Людмила за эти дни и порыдала уже раз сто, и поругалась с мужем, и перекопала со злости практически весь огород, даже деревья все подрезала, хотя, временами хотелось не подрезать сухие ветки, а попросту взять и срубить всё от ярости. Как ни странно, ключевым фактором изменения ей настроения стала соседка с её сыночком. Она пришла требовать, чтобы Люда спилила одну из яблонь, которая затеняла её цветник. Была послана, ушла, а потом вернулась и потребовала, чтобы Люда не вызывала машину для очистки септика, когда соседи дома, была послана ещё дальше, и под конец, Люда, теперь постоянно высматривавшая врагиню, увидала её сыночка, который стоял посреди огорода в замусоленных трениках, сползающих с пузца и загорал на весеннем солнышке. Минут десять она наблюдала за этим потрясающе эстетичным зрелищем, а потом поняла, что её от омерзения сейчас вытошнит! Вернулась в дом, метнула в угол зачем-то принесенную пилу, и презрительно сузив глаза зашипела:
– И я… Я ещё хотела дочку за это отдать… За ЭТО… Ему тридцати нет, а он… Как квашня ленивая! Да, пусть тот врач, и зарабатывает не так чтоб много, зато явно не такое… Вот то! – она ткнула пальцем в стенку, указывая сторону, где должен был находиться объект её презрения, и объяснила мужу, таращившему глаза то на неё, то на нервно подрагивающую пилу. – Как я могла хотеть, чтобы Света за соседского никчемушника замуж вышла? А?
Муж с превеликим недоумением развел руками, и тут же получил продолжение:
– Вот и я говорю, что мне самой такая идея в голову бы не пришла! Это ты меня надоумил! Точно! Всё так и было! Да как тебе такое в голову-то пришло?
Муж только вздохнул, и отправился убирать пилу в гараж, рассудив, что ему и одной пилы-жены вполне-вполне достаточно!
Иван вернулся через десять дней, в субботу. Уставший, похудевший, с одной мыслью – поспать и прийти в себя, но надо было забрать Блэка и хотя бы спасибо сказать Светлане. Он первые дни всё думал о том, получится у них что-то или нет. Большей частью казалось, что нет, и тогда становилось гораздо труднее работать. Позволить себе это он не мог, поэтому, заставил себя отодвинуть все посторонние мысли подальше и сосредоточиться на работе. А вот сейчас вся неуверенность и раздумья непрошено вернулись.
