Боргенезе ухмыльнулся.
— Я так и думал. Сегодня только три типа людей знает про отпечатки пальцев. Первые два — историки и полицейские. Не думаю, что вы к ним относитесь.
Луиза, наконец, сумела задать вопрос.
— Возможно, установка Путсина изменила бы положение дел?
— Вот как? — Советник напустил на себя озабоченный вид. — Вы помните, как ее построить?
— Забыла, — призналась она.
— Вот видите, — сказал Боргенезе. — И, уверяю вас, Путсин тоже забудет. Как осужденный преступник — а его осудят — он получит ложную память, которая не позволит ему проникнуть в прошлое.
Мы не хотим, чтобы такая установка появилась у человечества, пока оно не станет полностью и окончательно цивилизованным. За последние сто лет ее изобретали дюжину раз, и она неизменно так или иначе терялась.
Советник на мгновение прикрыл глаза, а когда открыл их, Луиза смотрела на Луиса, а тот уставился в пол.
— Вы двое можете идти, — сказал он. — Когда будете готовы, для обоих найдется работа в моем департаменте. Можете не спешить, ваши места не займут.
Луис покинул кабинет, миновал длинный коридор и вышел в ночь.
Она догнала его, когда он уже соскочил с ленты и направлялся к Приютам.
— Догадываюсь, что сказать тебе почти нечего, — пролепетала она. — В самом деле, что скажешь девушке, которая узнала, что ты ее едва не убил?
Он тоже не знал, что сказать.
Они молча шли рядом.
Она остановилась возле своей двери, но входить не стала.
— И все же это говорит о твоих чувствах — то, что ты забыл собственное имя и взял мое. — Теперь она улыбалась. — Думаю, что сумею сделать для тебя не меньше.
В нем шевельнулась надежда, и он подошел ближе. Но снова ничего не сказал. Может, она имеет в виду не то, о чем он думает.
— Луис и Луиза Обиспо, — негромко произнесла она. — Мне мало что придется менять, просто добавить к имени «миссис». — Она смотрела на него уже знакомым призывным взглядом. — Хочешь зайти?
Она отворила дверь.
Иногда преступление ведет к новым возможностям, и регрессия не всегда зло.
Сбалансированные миры
— После пикника можно сбросить водородные бомбы на Мерхейвен, — предложил Грэнди, заметно оживившись при этой мысли.
Ясон откинулся в кресле.
— На Мерхейвене родился мой отец.
— Кровь заговорила, — мрачно процедил Грэнди. — Что ж, может быть. Но я подумал, тебе надо бы найти выход для своей энергии.
— Мы всегда сбрасывали бомбы на Мерхейвен, — резонно заметил Ясон. — И до сего дня они исправно подрывали их еще до того, как бомбы приблизятся на опасное расстояние. В один прекрасный день удача может изменить, — добавил он с убежденностью философа.
Поразительно, подумал Ясон, как несколько веков сумели погубить великую мечту. Когда первая межзвездная экспедиция достигла двойной системы Альфы Центавра и обнаружила целых три планеты, то оказалось, что каждая из них чудесным образом годится для заселения людьми. Более того, достаточно близкое взаимное расположение планет благоприятствовало торговле между ними. Первопроходцам уже виделось создание в недалеком будущем нерушимого межпланетного альянса, что с учетом постоянных раздоров дома, в Солнечной системе, казалось почти утопией. Похоже, никто не знает, когда это началось и почему, но теперь Крэнси, вторая планета, почти непрерывно сражалась с Мерхейвеном, третьей, в то время как первая, Рестап, играла роль посредника и получала выгоды от распри, истощавшей ресурсы соседей.
Это чужая ссора, и не его дело лезть в нее.
— Чего ты добиваешься? — спросил Ясон. — Мне кажется, они порядочные люди, и даже если я ошибаюсь, ты не можешь нанести внезапный удар по целой планете.
— Ха, — фыркнул его двоюродный дед, вертя в пальцах тонкий цилиндр. — Ты когда-нибудь встречал мерхейвенианца?
— Ты же знаешь. Мой отец оттуда родом.
— То-то и оно, — неодобрительно проворчал Грэнди. Лоб его прорезала морщина, и под розовой кожей, что стало заметно невооруженным взглядом, пошел мыслительный процесс. Морщины медленно взбирались по лысой голове и исчезали где-то на затылке. — Но твоя мать была крэнсианкой, а значит, ты тоже крэнсианин, и только это имеет значение, — наконец сказал он, удовлетворенный этим заключением. — Частенько я нянчил ее на своих коленях, пока она не выросла. Милая была проказница. — Он вытер глаза предплечьем.
Чистый самообман, подумал Ясон. Грэнди не из тех, кто нянчится с детьми — если только это не пышущая здоровьем девица лет восемнадцати. После стольких лет его печаль отнюдь не казалась убедительной. Может, играло свою роль чувство вины. При жизни матери люди Крэнси совсем не славились добротой. По причинам, известным им одним, они подвергли ее своего рода изгнанию: мать всегда ждали с распростертыми объятиями, но без мужа. Сейчас, в порыве клановой сентиментальности, об этом забыли.
Он поднял глаза и увидел, что его двоюродный дед уже отбросил тоску, подлинную или мнимую. Грэнди вставил в изящный цилиндр сигарету, глубоко затянулся и с силой выпустил дым. Крутанув мундштук, он придал дыму форму куба, который завис на некотором отдалении в неподвижном воздухе.
— Это не вредно? — спросил Ясон. — Я думал, привычка курить давным-давно исчезла.
— Вредная привычка? — с вызовом спросил Грэнди. — Конечно. У нас их целая куча. Они пойдут тебе на пользу. — Он завертел мундштуком, дымовой куб распался и принял знакомую форму тора. Снова затянулся и выдохнул дым в форме женской головки, чтобы не оставалось сомнений, какой пол символизирует тор. Кольцо дыма, как ореол, осеняло голову девушки. Пока Грэнди манипулировал мундштуком, вся композиция уплывала под потолок.
— Мы внесли улучшения, — сообщил Грэнди. — Раньше никто не мог растянуть сигарету больше чем на десять минут. Теперь я сумею убить на это полдня.
Девушка из дыма заколыхалась.
Ясон отвернулся.
— По поводу пикника…
Грэнди потушил сигарету и отложил мундштук. Девушка доплыла до вентилятора и растворилась.
— Мы все спланировали. Естественно, ты прилетишь на Крэнси; ты там никогда не бывал, и тебе захочется посмотреть, как там зелено. Остановимся на главном континенте, потому что там живет большая часть семьи. После чего посетим меньшие континенты и острова…
— Боюсь, не получится, — перебил Ясон. — Я на Рестапе по делам бизнеса. Если хочешь пикник, устраивай здесь или вообще не устраивай. — На самом деле, бизнес здесь был ни при чем — его организация нормально справлялась со всеми делами в рабочем порядке. Но Рестап подходил, как место удобное для стоянки; его интересовала Крэнси, но не до такой степени, чтобы изменять свой маршрут.
— Бизнес на Рестапе? — спросил Грэнди. На его лице совершенно не росли волосы, но те участки, где обычно находятся брови, полезли на лоб. — Почему на Рестапе? Разве Земля в беде?
