– Лера? – услышала она приглушённый голос, подняла глаза, встречаясь с тёмным взглядом. – Смотри на меня, – она не отводила взгляда, как зверёк от хищника перед атакой. Твёрдый захват рукой затылка не дал бы повернуть голову, даже если бы она захотела. – Вдохни, – она вдохнула, почувствовала движение внутри глотки. – Успокойся. Тише. Дыши носом. Теперь вдохни ещё раз, – второй раз не был неожиданным, она приноровилась, третий и четвёртый прошёл значительно легче, а пятый толчок спровоцировала она, как и все последующие.
Несмотря на то, что мужская рука непривычно удерживала Леру, а двигался Игорь сам, буквально трахая её рот, она чувствовала власть над ним. Ни больше и ни меньше – власть! И ещё какое-то нереальное, невозможное, запредельное удовольствие от происходящего. Блаженство, уносящее за пределы гравитации и реальности.
Игорь почти выскользнул перед окончанием, но всё же результат Лера… проглотила. Плямкнула языком, не понимая, как относиться к непривычному вкусу. Схватила бокал с виски и растаявшим льдом, махнула одним глотком и затрясла головой в отвращении.
– Лер, – смеясь, Игорь протянул ей стакан с персиковым соком. – Хорошая моя, – он улыбнулся, как довольный котяра.
– Я только что впервые в жизни попробовала виски и сперму.
– И как?
– Ноль к десяти в пользу спермы!
– Приму за комплимент, – засмеялся Игорь. – Огурчик?
– Штаны надень, огурчик! Никакой в тебе романтики!
– Ты даже не представляешь, сколько во мне романтики.
И она узнала, сколько в Игоре Вячеславовиче романтики, когда они улетели в Питер и жили в его загородном доме все новогодние каникулы. Розы, свечи, музыка, танцы, эротические игры, поцелуи до утра, сидя на веранде, смотря в темноту питерской зимней ночи и на сверкающий снег под фонарями на лужайке перед домом.
Глава 22
Алёну лишили родительских прав сразу после развода, состоявшегося в январе. Игорь не посвящал Леру в процесс, она и сама не стремилась вникать в детали. Знала только, что не обошлось без всесильного Макара Степановича, заставившего одним звонком провернуться колеса неповоротливой судебной системы, не оставив бывшей Алёшиной и шанса на оправдание и решение в свою пользу.
Воспоминания о дне, когда Алёна забрала Лису и Лину, и о проведённой после этого ночи в опустевшем номере, врезавшиеся в память болезненной, размазанной кляксой, чувство беспомощности и вины, растекающееся по венам, как высокотоксичный газ циан, отдавая запахом миндаля и отчаяния, всякий раз доставляли боль.
Новость о том, что Алёна не биологическая мать девочек, обрадовала Леру. Она не слишком задумывалась о генетической предрасположенности к алкоголизму или психопатии, подтверждённой специалистами у бывшей жены Игоря, но понимание того, что эта женщина не имеет отношения к детям, иррационально радовало. А может, в Лере говорила банальная ревность.
Лера переехала к Игорю после новогодних каникул. Мысль, что после почти двух недель взаимного блаженства в загородном доме Игоря, снова придётся жить раздельно, приводила в уныние, заранее нагоняя тоску.
Она всё понимала, ни на что не претендовала. Необходимо в первую очередь учитывать интересы девочек. Малышкам предстояло пройти небольшой курс терапии у детского психолога. Правда, Лидия Максимовна, с которой Игорь общался все каникулы по несколько раз в день, говорила, что сестрички прекрасно себя чувствуют. Не плачут по ночам, не капризничают по пустякам, идут на контакт, одним словом, ведут себя так, словно и не было инцидента с мамой и «тем дяденькой». Но Игорь настаивал на проработке ситуации, и Лера была с ним согласна.
Только здравый смысл – здравым смыслом. А желание засыпать и просыпаться рядом с любимым человеком не задушить, сколько разумных доводов ни приводи. Всё решил Игорь. Единолично. Впрочем, скорее всего, он считал мысли Леры, так что, согласие получил заочно.
Зайдя с ней в съёмную квартиру, сразу по возвращению из пригорода, он поинтересовался, какие вещи необходимы Лере прямо сейчас, а какие можно будет перенести в течение ближайших дней. Опешила, но спорить не стала. Не об этом ли она мечтала?
Девочки восприняли нового человека на их площади благодушно. Настолько спокойно, что это немного пугало. А как же детская ревность? Обиды?
Утром они приходили в спальню к папе, заваливались поперёк кровати, норовя во сне столкнуть и Леру, и отца. После первой ночи в постели Игоря, Лера поняла, что сон в пижаме вовсе не мужская прихоть, а необходимость. И даже купила себе несколько вполне скромных трикотажных комплектов. Вот они и пригодились.
Потом дружно завтракали, в суете собирались по своим делам. Игорь подвозил Леру на работу, а девочек в детский сад доставлял водитель. Только к вечеру, а то и к ночи все снова оказывались под одной крышей, ужинали, делились событиями дня и укладывались спать.
Ничем не наполненная, но в то же время полная событий новая жизнь нравилась Лере, да и Игорь, не стесняясь, выражал своё счастье, особенно усердствуя ночами. Мысль о том, что с началом совместной жизни пыл мужчины остывает, не нашла подтверждения.
Лидия Максимовна отнеслась к переменам в жизни сына сдержанно, но от комментариев воздерживалась. Может быть, она высказывала недовольство Игорю, с Лерой же всегда держалась хоть и отстранённо, но приветливо. Довольно скоро девушка поняла – Лидия Максимовна не против новых отношений сына, просто человек такой – сдержанный в проявлении эмоций. Она по-прежнему приходила на выручку с внучками, а то и «отпускала молодых» на выходные побыть наедине, без двух пар любопытных синих глазёнок.
Тема о переводе статуса отношений в официальный не поднималась. Всем было ясно, вопрос этот решённый и обсуждению не подлежит. Лера не вздыхала, не просматривала каталоги свадебных платьев. Игорь не думал о том, где они проведут медовый месяц или неделю, что позволит график.
Однажды, ярким весенним днём, в апреле, когда хмурое, стальное небо вдруг стало пронзительно синим, и лишь одно кучевое белое облако повисло над куполом Исаакиевского собора, Игорь сделал предложение Лере, а она ответила согласием.
В ресторане «Мансарда», на тех же самых местах, где они ужинали в первый раз. Совсем не верилось, что прошло чуть больше полугода, а мужчина, сразивший Леру настолько, что она готова была бездумно отдаться ему после первой встречи, встал на одно колено и немного театральным жестом протянул кольцо.
Лера обошлась бы и без ювелирного украшения, тем более за безумные деньги, но спорить не стала. Пискнула «да» и разрыдалась. От счастья ведь тоже плачут. Безумную ночь, последовавшую за предложением, Лера не забудет никогда в жизни.
Как и подарок, преподнесённый будущим мужем – поездка на Таловские болота, где Лера провела три дня в компании «товарищей по борьбе». Уставшие, замёрзшие, счастливые, они смотрели на результат своего многомесячного труда и радовались, как дети, появлению монгольского зуйка. Перелётным пернатым снова было где отдохнуть в долгом, нелёгком пути.
