— Кстати, ваше появление в паркинге система тоже зафиксировала, — заметил Некрасов. — Мы все под колпаком.
Петелина уважала технические достижения, но не забывала и о старых, как мир, показаниях свидетелей. Она попросила:
— Я бы хотела получить сведения о сотрудниках, которые были с вами в лифте.
— Не верите системе, хотите опросить лично? Зря. Человеческая память подводит, а техника нет. Но я оправлю вам на телефон нужные файлы.
Некрасов поколдовал над клавиатурой, и Петелина услышала сигналы получения информации на телефон.
— Только время зря потеряете, — предупредил айтишник. — У нас уникальная система, которой я горжусь. В создании участвовала моя дочь.
— Вероника? — удивилась следователь.
— У меня одна дочь.
— Но она же всегда дома.
— Работает удаленно. В век интернета — это норма.
— У Вероники есть соответствующая квалификация?
— Понимаете. Когда все это случилось, у Вероники осталось одно окошко в мир — монитор ноутбука. Я помог ей адаптироваться в новой реальности. Она закончила экстерном школу, поступила в технический университет. Мы добились для нее удаленной формы обучения. Ей пошли навстречу, потому что уже тогда Вероника участвовала в серьезных разработках нашей компании.
— Значит, Вероника продвинутый пользователь в сфере компьютеров, — сделала вывод следователь.
— Она разработчик высшего класса, — не без гордости подтвердил Некрасов. — Усидчивость, пытливый ум, самоконтроль, способность к точным наукам и, надеюсь, наследственность, помогают ей добиться результата. Наша компания выплачивает ей зарплату не потому что она моя дочь, а потому что Вероника классный кодировщик.
— Она может самостоятельно разработать сайт? — спросила Елена.
— Создать сайт — это просто. Нужен только дизайн и контент, то есть наполнение.
С дизайном и содержанием сайта Sud Naroda заморачиваться не пришлось, подумала Петелина. Выходит, Веронике вполне по силам его сделать.
— Павел Федорович, — продолжила расспрос следователь, — Вероника, просила вас покалечить Панина?
Некрасов усмехнулся:
— Это было так, пустой разговор. Она выпустила пар.
— Значит, Вероника кипела негодованием, когда узнала, что Борис Панин на свободе?
— А что бы вы чувствовали на ее месте?
Следователь проигнорировала отвлекающий вопрос и задала свой:
— Вероника предложила, каким способом покалечить Панина?
Некрасов откинулся на спинку кресла, посмотрел в окно.
— В чем заключается работа программиста? Создать алгоритм, последовательность действия для решения конкретной задачи. Она и к жизненным проблемам также подходит.
— То есть, Вероника разработала конкретный план?
— Это все слова, только слова.
— Повторите их, — настаивала следователь.
— Сбить Панина машиной, так, чтобы он стал инвалидом. А алгоритм такой. Послать Панину на телефон трояна. Отслеживать его перемещения, найти подходящее место. Перехватить электронный ключ тяжелого внедорожника, угнать его, ударить Панина в область таза с определенной скоростью. — Некрасов развел руки, оправдываясь: — Да, моя дочь любит точность.
— Вы отговорили Веронику.
— Попросил не думать об этом. И в итоге этого не случилось, — подтвердил Некрасов.
— Но случилось другое. Как вы оцениваете сайт Sud Naroda с точки зрения разработчика? Прямая трансляция, защищенное голосование, переменный IP-адрес. Вероника могла бы такое сделать?
— К чему вы клоните? — нахмурился Некрасов. — В этой башне найдется не одна сотня специалистов, кто сделает такой сайт на раз-два. И что даст ей сайт? Панин здоровый мужик, а она прикована к коляске, вы про это забыли?
— Когда вы видели дочь в последний раз?
— Сегодня общались по видеозвонку.
— Я имею в виду личную встречу, — уточнила Петелина.
Некрасов закатил глаза, вспоминая:
— Три недели назад к ней заезжал. Как раз про Панина спорили. Но я ее убедил, что в жизни надо двигаться дальше, а не оглядываться назад. Месть удел слабых людей, а Вероника должны быть сильной.
— И как по-вашему, Вероника сильная?
Некрасов налег на стол и посмотрел в глаза следователю:
— Я горжусь своей дочкой, несмотря ни на что.
Глава 30
3 июня. 19:30. 1 день 14 часов до казни
Фонарик дрожал в слабой руке девочки. Тросик позволял ей двигаться в радиусе двух метров от стены. Софья много раз исследовала пространство, до которого могла дотянуться, в поисках чего-нибудь тяжелого. Пусто. В ее распоряжении был матрас, пластиковое ведро и небольшой фонарик.
Она пыталась стучать по стене, в надежде что ее услышат. В ход шел велосипедный тросик, которым она была пристегнута. Тросик был в оплетке и звуки получались не громче, чем колотить ладошками. Ее талию стягивал тросик с замком. Бить замком не получалось, из-за невозможности размахнуться. Чем еще? Ударить фонариком, значит остаться в темноте. Это страшно. Но даже если бы у нее был молоток, вряд ли он принес спасение — где-то вверху вечно стучат, гремят и сверлят.
Часто Софья сама шарахалась от звуков. Ей казалось, что открывается дверь и заходит тот, кто называл ее Ландышем. Когда он вернется, кошмар повторится. Он угрожал прийти завтра. Возможно, завтра давно наступило, она совершенно потерялась во времени. Одно ясно, чем дольше его нет, тем больше вероятность, что в следующую секунду он появится и снова будет трогать ее, срывать одежду.
Девочка обхватила себя руками и сжалась. В подвале было холодно, рваное розовое платье не грело. Она стиснула веки и заплакала, но слез уже не было, только страдания. Во рту давно пересохло, а теперь и в глазах пустыня.
Последний раз ей воду давал мучитель. Когда это было? Неизвестно. После его ухода она металась в попытках освободиться, но лишь до крови содрала кожу на животе под тугим тросиком. Окончательно устала, упала в забытьи, а когда очнулась уже потеряла счет времени.
Тогда у нее еще были слезы. Она плакала и вспоминала музыкальную школу, бесконечные репетиции, придирки занудливых педагогов — как же там было прекрасно!
Сейчас школа казалась далеким прошлым, девочка думала только о еде. Вспоминала мамины завтраки, от которых порой воротила нос. Как изнывала над супом, требуя гамбургеры и картошку фри. Какая же она была дура! Ей бы сейчас маминого супа, куриную котлетку, она любую кашу проглотила бы в момент.
Софья приподняла фонарик и посветила в заветную точку. На раскладном походном столике красовалось пирожное с малиновыми ягодами и полулитровая бутылка колы. Она много раз пыталась до них дотянуться, и всегда не хватало какого-то сантиметра. Может сейчас получится. Она же похудела, и тросик на талии должен сдвинуться.
