Один из лучших примеров веры Григория в силу святой мессы мы найдем в его «Диалогах». Цитата пространна, но позволит ясно представить, какой была средневековая набожность. Григорию сообщили о смерти одного из монахов, уличенного в тайном накоплении денег и сурово наказанного. Он пишет:
Когда же прошло по смерти его тридцать дней, душа моя стала сокрушаться об умершем брате, с сильною скорбью размышлять о наказании его и изыскивать средство избавить его от мучений. Тогда я опять позвал к себе того же Прециоза, наместника нашего монастыря, и с печалью сказал: «Давно уже умерший брат наш страдает в огне; мы должны оказать ему любовь и постараться, сколько можем, избавить его от мучений. Иди и с нынешнего же дня тридцать дней сряду совершай за него жертвоприношение, не опуская ни одного дня, в который бы не была принесена за его освобождение Спасительная Жертва». Он тотчас пошел и стал исполнять приказание.
В заботах о других делах мы и не считали проходящих дней; вдруг в одну ночь умерший брат явился в сновидении родному брату своему Копиозу. Увидев его, Копиоз спросил: «Что, брат, в каком ты находишься состоянии?» Умерший отвечал ему: «Доселе мне было худо, но теперь уже хорошо, потому что сегодня я приобщился».
Копиоз поспешил сообщить монахам добрые вести. Они подсчитали точное число дней и нашли, что это случилось в тридцатый день с того, в который за усопшего впервые совершили мессу. Прежде Копиоз не знал, что братия совершала мессы за Иуста, а братья не знали, что Копиоз узрел того в видении. И только обо всем узнав, они вдруг поняли, что и видение, и совершение тридцати месс совпали по времени – а значит, умерший брат был освобожден от наказания благодаря Спасительной Жертве!
Эта доктрина распространилась в Западных Церквях со времен Григория очень широко – и придала средневековому христианству особый облик.
Рекомендации к дальнейшему прочтению
Deanesly, Margaret. A History of the Medieval Church 590–1500. London: Methuen, 1969.
Duckett, Eleanor Shipley. The Gateway to the Middle Ages: Monasticism. Ann Arbor: University of the Michigan Press, 1961.
Gontard, Friedrich. The Chair of Peter. New York: Holt, Rinehart and Winston, 1964.
*Kardong, Terrence G. Together into Life Everlasting: An Introduction to the Rule of Benedict. Richardton, ND: Assumption Abbey, 1984.
*Markus, Robert A. Gregory the Great and His World. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.
Zimmerman, Odo John, trans. Saint Gregory the Great: Dialogues. New York: Fathers of the Church, 1959.
18. В поисках единства
Карл Великий и христианство
Шел день святого Марка, 25 апреля 799 года. Обычный день для покаяния и молитвы. Впрочем, в тот год на верных обрушились несчастья и губительный неурожай, и папа Лев III (795–816) вел по Риму торжественную процессию, призывая благословление Божье на поля и произрастания их.
Процессия шла от Латеранской базилики через центр города к собору Святого Петра. Как только она завернула за угол у монастыря святых Стефана и Сильвестра, на папу набросились вооруженные люди. Они отогнали свиту, сорвали Льва с лошади и увезли его в греческий монастырь.
То был бунт, возглавленный влиятельными чиновниками и сановниками, лояльными предыдущему папе, Адриану I. Льва, помимо прочего, обвинили в клятвопреступлении и прелюбодействе. Сторонники папы смогли под покровом темноты спасти его и вернуть в собор Святого Петра. Но на улицах по-прежнему продолжались бои. Это убедило Льва просить помощи – и он воззвал к традиционному защитнику папства, королю франков Карлу Великому.
На следующий год Карл, готовый решить проблемы папы раз и навсегда, перешел вместе с армией Альпы – и в декабре воссел на троне перед большим собранием епископов, знати, дипломатов, членов королевской семьи и бунтовщиков. 23 декабря, держа Евангелие в увешанной кольцами руке, папа под присягой отверг все обвинения против себя. Мятеж утих – но предстояло свершиться событиям куда более важным.
В Рождество Карл явился в собор Святого Петра с большой свитой – на христианское богослужение. Лев совершил мессу. Карл в молитве преклонил колени у крипты апостола, и папа приблизился к королю, держа в руках золотую корону. Лев возложил ее на голову Карла, и все собравшиеся воскликнули: «Карлу, благочестивейшему августу, коронованному Богом, великому миротворцу-императору, многая лета и многих побед!» Папа простерся ниц. Карл Великий, король франков, восстановил христианскую Римскую империю.
Наше время ознаменовано идеей автономных суверенных государств без какой-либо религиозной принадлежности, а также представлением Церкви как добровольного союза, отделенного от остального общества. Но в Средние века ни одной из этих идей не существовало.
Под влиянием идей Августина о Граде Божьем Карл Великий добавил к традиционным римским воззрениям на империю христианскую идею вселенской Католической Церкви и дал Средневековью «христианский мир» – объединенное общество, в котором религиозные заботы о вечном сочетались с земными, или временными делами.
Как это случилось? Как царство, которое, по словам Иисуса, было «не от мира сего», стало частью власти земной в столь великой мере?
Ответ скрыт в упорстве идеи и в расцвете могучего королевства.
Идеи умирают медленно
После падения Западной Римской империи прошли века, и все же она по-прежнему властвовала в сердцах. Варварские королевства, коих было немало, часто воевали друг с другом. Но люди все так же желали единства, некогда бывшего знаком империи, и ждали того дня, когда появится новая Римская держава. И подобно грекам, верившим в то, что Рим перешел в Константинополь, римляне и их соседи-германцы думали, что империя вновь возродится среди них.
В смешении римского и германского народов и в слиянии двух культур превыше всех поднялись франки. Казалось, именно им уготовано восстановить имперскую власть. Хлодвиг, при активной поддержке Католической Церкви, сделал королевство франков господствующей силой среди германских племен.
Впрочем, после смерти Хлодвига его династия стала увядать из-за внутренней слабости. Принятая у германцев практика обращения с королевством как с личной собственностью и разделения его между сыновьями короля привела к непрестанной и жестокой гражданской войне. Королевские наследники плели убийственные заговоры, став весьма искушенными в предательствах и интригах.
А еще обретали силу знатные землевладельцы. В их руки переходило все больше власти. И один из них – майордом, или палатный мэр – со временем стал самой влиятельной фигурой в королевстве.
Новая заря для королевства франков забрезжила в 714 году, когда майордомом стал Карл Мартелл, дедушка Карла Великого. Мартелл позволил королям из династии Меровингов сохранить права на престол. Но они были только номинальными правителями; настоящей властью обладал майордом.
