Одна из этих групп располагалась в Северной Англии, в деревне Скруби; другая – недалеко от Гейнсборо. В 1608 году обе конгрегации переместились в Голландию, стремясь к безопасности и свободе вероисповедания. Группа из Скруби поселилась в Лейдене; группа из Гейнсборо обрела дом в Амстердаме.
После десяти лет, проведенных в Голландии, группа из Скруби, во главе которой стоял пастор Джон Робинсон, осознала, что их дети растут, ничего не зная о родной стране, и даже забывают родной язык. Но возвратиться в Англию? Вновь вернуться к злым путям английского общества? Они слышали о том, что в 1607 году была создана новая колония, Виргиния. Возможно, новый континент, Америка – это и есть ответ? То была смелая мысль, полная нежданных опасностей, но маленькая горстка решила попытаться. Они приехали обратно в Англию, к ним примкнули пилигримы, настроенные так же, и в сентябре 1620 года примерно сотня странников отплыла из Плимута на корабле под названием «Мэйфлауэр». В ноябре экипаж узрел скалистый берег Новой Англии, и отцы-пилигримы сошли на берег там, где сейчас находится Плимут, штат Массачусетс.
Тем временем вторая группа нашла спасение от гонений в Голландии. Этим «отделившимся» помогли местные меннониты. Об их связи нам известно немного, но мы знаем, что они обменялись вероисповеданием для того, чтобы сравнить доктрины. Пастор Джон Смит, выпускник Кембриджа, изучил Новый Завет на греческом и обнаружил, что на его страницах ни разу не упоминается обряд крещения младенцев. Но если младенцы не являются частью завета благодати – а ею становятся только взрослые, верующие в Иисуса Христа, – то не должны ли церкви составляться на основе исповедания веры, а не уз заветов? И по исповеданию веры они основали первую баптистскую церковь. Смит крестил омовением себя, а потом сорок своих прихожан. Шел 1609 год. Так откуда все-таки пошли баптисты? И кто они? Как их воспринимать? Как английских сепаратистов – или как английских сепаратистов, смешавшихся с «перекрещенцами»?
Против помазанника Божьего
Впрочем, отделиться от Церкви Англии – нет, это была слишком резкая мера для огромного большинства пуритан. Они все так же надеялись на какую-либо альтернативу расколу. Все основания надеяться на земные власти, казалось, исчезли в 1625 году, когда трон вслед за отцом наследовал Карл I. У Якова I были свои теории о божественном праве королей; Карл решительно намеревался воплотить их в жизнь. Никакой закон и никакой парламент не могли его ограничить. А в глазах пуритан король пал еще ниже: его жена, Генриетта Мария, французская принцесса, была католичкой.
Пытаясь усмирить пуритан, Карл обрел ревностного слугу в лице архиепископа Уильяма Лода, верившего, что Бог избрал епископов для управления Своей Церковью. Епископская партия во главе с архиепископом выступила против пуритан. С поддержкой короля они вернули витражи, кресты и даже распятия, подняли стол для причастия, назвали его алтарем и настояли на том, чтобы служба совершалась по Книге общих молитв и никак иначе.
Эта высокоумная и высокомерная политика привела к тому, что некоторые пуритане ушли в сепаратизм, а другие уплыли через океан в Америку. Через десять лет после того, как Лод стал архиепископом, в районе Массачусетского залива было уже двадцать городов и церквей – там жили шестнадцать тысяч человек, и среди них – те четыреста, которые слышали прощальную проповедь Джона Коттона в Саутгемптоне.
Последней каплей в обоих королевствах стало то, что Карл попытался силой склонить пресвитериан-шотландцев покориться его Высокой Церкви. Он настаивал на том, чтобы они совершали богослужения по Книге общих молитв. «Скелет от книг для мессы», – сказал о ней Джон Мильтон. Так ее и восприняли шотландцы. Они восстали и объединились в «Национальную лигу завета» – и, стремясь защитить свою Церковь, осмелились выступить с оружием против короля.
Чтобы вывести армию на поле боя, Карлу пришлось созывать парламент – а он, как и его отец, пытался игнорировать парламент десять лет. Когда же тот наконец собрался, появились противоборствующие стороны: партия роялистов и партия парламентариев. Последние, составившие явное большинство, были в общем согласны с идеями пуритан, но разделились по вопросу о форме Церкви. С одной стороны были пресвитериане, с другой – индепенденты (или конгрегационалисты). Впрочем, единые в ненависти к архиепископу Лоду, парламентарии преуспели в том, что привели того на суд и отрубили ему голову.
Карл попытался покарать глав оппозиции, но тут разразилась гражданская война. Роялисты оставили Лондон, примкнули к защитникам короля, и парламент наконец-то получил свободу провести реформы в Церкви, которых всегда желали пуритане. В Вестминстер были созваны десятки пуританских богословов. Им поручили создать новые формы богослужения и новую форму церковного управления для Церкви Англии.
Вестминстерская ассамблея, заседавшая с 1643 по 1649 год, издала Вестминстерское исповедание веры, – призванное взамен «Тридцати девяти статей», – а также Большой и Малый катехизисы для использования в церквях. Уже одни эти писания сделали ассамблею одним из самых важных собраний в христианской истории. Многие ортодоксальные пресвитериане и конгрегационалисты используют эти документы до сих пор.
В 1645 году парламент распорядился создать по всей стране пресвитерии и избрать старейшин для церквей. Впрочем, система так и не обрела полную силу: парламент никогда не правил всей страной, и даже когда король был повержен, властью завладела армия.
Правление святых
Война сама собой выдвинула на первый план одну из господствующих фигур в христианской истории – сквайра-помещика по имени Оливер Кромвель (1599–1658). В роли командира полка на службе парламентских войск он проявил себя военным гением. Его полк, «железнобокие», не потерпел ни одного поражения, отчасти потому, что Кромвель внушил своим солдатам чувство долга и христианской миссии.
Со временем взошедшая звезда Кромвеля привела его к главенству над Армией нового образца – войсками численностью в 21 тысячу человек, считавших свою роль в английской истории призывом Божьим. В их глазах война была пуританским крестовым походом против врагов праведности. Справедливая цель оправдывала средство ее достижения – насилие. Именно поэтому Армия молилась перед битвами и рвалась в бой с пением христианских гимнов.
К концу 1646 года армия Кромвеля заставила Карла сложить оружие. Еще два года король пытался столкнуть друг с другом своих врагов: пресвитериан, под чьим контролем находился парламент, и индепендентов, господствовавших в армии. Он преуспел: внес разлад в парламент и тайно заключил союз с шотландцами. Но в Армии яростно восстали против Карла, и в 1648 году война началась снова.
На этот раз Армия разбила союзников короля, пресвитериан выгнали из Палаты общин, и так называемое Охвостье, остаток парламента и послушное орудие Армии, учредило верховный суд – и судило короля. В январе 1649 года Карл взошел на эшафот в Лондоне, перед королевским дворцом Уайт-холл, и перед собравшейся толпой его казнили.
Это был опрометчивый шаг – явный знак того, что пуритане теряли власть. Ведь теперь роялисты получили их собственного мученика. А века королевской традиции в Англии не могли стереть даже Божьи святые.
