– Как интересно! – воскликнула Вероника, держа рога управления на голове обеими руками.
Обменялись удивлёнными или восторженными (Костя) репликами и остальные пассажиры, подключённые к необычному комплексу визуального наблюдения.
– Дайте посмотреть, – положил руку на бедро девушки Точилин.
Вероника сердито сбросила ладонь.
– Подождите минуту!
– Иномериана на самом деле свернулась, – мрачно проговорил Карапетян.
– Печально, – добавил Новожилов со вздохом.
– Найдём ещё, – с детской непосредственностью откликнулся Константин. – Если учесть, что торговцы одеждой и оружием, ракета которых тоже оказалась в Большом Лесу, родом из другой вселенной, то вселенная Леса часто сталкивается с другими. Возможно, и с нашей родной она постоянно бодается. Я не прав, Егор Левонович?
Физик ответил не сразу, увлечённый разглядыванием ландшафта под аппаратом. А когда ответил, стало понятно, что он обуреваем двумя чувствами – сомнением и удивлением.
– Вы креативно мыслите, молодой человек. Брана Большого Леса действительно нередко сталкивается с нашей… гм, родной, если судить по найденным на Земле иномерианам. Вы попали сюда через мембранный пробой в Баире, мы – из Тюмени. Вполне вероятно, существуют и другие иномерианы.
– Даже если это так, – сказал Новожилов, – у нас нет возможности отыскать ещё одну иномериану. Все наши датчики, индикаторы и пеленгаторы остались на борту вертолёта.
– Найдём, – легкомысленно отмахнулся Костя.
– Вертолёт разбился…
– Починим.
Мерадзе засмеялся.
– Люблю оптимистов!
– Командир – шмели! – вдруг заволновался Редошкин.
В полукилометре от кратера в небо ударил фонтан из насекомых, родившийся словно под порывом урагана. Превратившись в огромный двухсотметровый клюв, он метнулся к самолёту явно не с дружескими намерениями.
– У нас есть оружие? – поинтересовался Плащинин, успевший разобраться в нюансах системы обзора.
– К сожалению, я не успел изучить эту штуковину, – признался Редошкин. – Спешил к вам. Но так как драндулет принадлежал Демонам Войны, то все их аппараты наверняка были вооружены.
– Разберёмся в Крепости, – сказал Максим.
Самолёт заложил вираж, обходя шмелиный клюв, и устремился в небо, пробивая высокие тонкие перья облаков.
Распахнувшаяся даль заставила замолчать всех пассажиров, имевших доступ к обзору, настолько велик был масштаб равнины, заросшей Большим Лесом.
– Что там видно? – обратил внимание Спицын на реакцию спутников.
Сергей Макарович снял дугу с рогами, передал ему, уступил место.
Майор присел, цепляя рога, и по тому, как он замер, Максим, как раз в этот момент оглядывающий кабину, понял, что помощник Савельева тоже поражён увиденным.
– Давай поднимемся ещё выше, – азартно предложил Костя, – в космос!
– Не сегодня, – отверг идею ботаника майор, снова возвращаясь к управлению.
Самолёт рванулся вперёд, как стрела из лука!
Никаких амортизаторов или нейтрализаторов инерции он не имел (во всяком случае, пилот о них не знал), поэтому пассажиров бросило в глубины кресел, а вставшего с пола Точилина унесло к выходу из кабины, так что он, не успев уцепиться за кресло Вероники, охнув, врезался задней частью в рёбра закрытого люка.
– Осторожнее! – буркнул Плащинин, с которого свалились рога. – Предупреждать надо!
– Извините, товарищ генерал.
– Мощно стартует! – восхитился Костя. – Как ракета!
– Дайте же посмотреть! – сердито сказал Точилин, делая вид, что не ушибся.
Спицын снял рога, протянул ему, уступил место.
Лейтенант сел, пристроил дугу на голове, притих.
Максим перестал отвлекаться на происходящее в кабине, переключив внимание на полёт. Мелькнула мысль завернуть к псевдогороду, зачем-то воссозданному Лесом недалеко от Крепости. Тянуло взглянуть на статую трёхликой женщины в центральном «замке» города, по идее Кости, представлявшую собой прародительницу Демонов Войны. Да и стоило поискать в этом странном «музее» какие-нибудь артефакты, способные пролить свет на прошлое вселенной Большого Леса.
– Спустись пониже, – попросил Точилин.
– Наоборот, поднимись повыше, Макс! – возразил Костя. – Посмотрим на ландшафт.
– Зачем?
– Во-первых, неплохо бы найти водоём покрупнее, чем местные озёра и реки. Они ведь куда-то текут, реки? Значит, здесь должны быть и моря.
– Зачем тебе моря?
– Убедиться, что они не имеют фауны, как те же самые реки и озёра. Либо наоборот, рыба там водится. Тогда можно будет построить экологический портрет Леса. Во-вторых, неплохо было бы создать карту Леса. Я уверен, что тот ареал, в котором мы оказались, с миллионами кратеров, далеко не единственный. В том смысле, что Лес может реализовать и другие природные экосистемы, отличающиеся от известного нам.
– И снова хорошая мысль, молодой человек, – одобрительно проговорил Карапетян. – Раз уж мы лишились возможности вернуться домой, надо обживаться в этой бране по-серьёзному.
Максим уловил брошенный на него Вероникой тревожный взгляд.
– Егор Левонович, – сказал он с укоризной, – не будьте пессимистом. Обживаться надо, не спорю, однако верю, что мы найдём дорогу домой.
– Оптимист, – пробурчал Точилин.
– А у меня другой вопрос, – проговорил Мерадзе. – Егор Левонович, почему нас разбросало по лесу, если иномериана всего одна? Я имею в виду нашу группу.
– На мой взгляд, пробой между бранами, – ответил Карапетян, – являлся не линейным разрядом, а целым кустом импульсов. Но это лишь прикидочная версия.
– Это называется научная спекуляция, – сказал Точилин. – Не так ли, товарищ майор?
Максим не ответил, подумав, что телохран Плащинина стал бойцом спецназа ФСБ «Альфа» по каким-то связям, а не благодаря умениям и опыту. Иначе трудно было объяснить его несдержанность и амбициозно-мажорское поведение, не свойственное сотрудникам «Альфы».
Лесолёт поднялся на десятикилометровую высоту.
Лес под ним превратился в вязаный, красивый, зелёный с вкраплениями золотого и синего цвета ковёр.
Горизонт раздвинулся, но так и остался размытой туманной полосой, подчёркивающей «бесконечные» размеры лесных угодий.
Напряжение в кабине после всех приключений и боёв с воинством чёрного леса спало, люди почувствовали себя в безопасности, пусть и относительной, начали оживать, шутить и расслабляться.
Точилин вернул рога системы управления Сергею Макаровичу, снова подсел к креслу Вероники, заговорил о каких-то своих путешествиях на земные острова (прозвучало словечко Мальдивы), где он бывал неоднократно, сравнивая их экзотическую растительность с пейзажами Большого Леса.
