– Упасть – не встать! – хмыкнул Матевосян. – А я уже не надеялся.
– А по мне, так и тут неплохо, – сказал Мерадзе.
Плащинин по обыкновению обратил взор на Савельева.
– Похоже, это и в самом деле шанс, Сергей Макарович? Надо воспользоваться.
– Пожалуй, – кивнул полковник.
– Мы бы задержались… – заикнулся Карапетян, переглянувшись с Новожиловым.
– Чтобы нас всех грохнули пауки с рогами? – осведомился Редошкин.
И только Спицын остался верен себе, не издав ни звука.
– Вы уверены, что правильно будет всем лететь к иномериане? – спросил Плащинин, когда все замолчали.
– Да, – кивнул Максим. – Может быть, вертолёт не прилетит и нам придётся возвращаться сюда. Но если шанс действительно есть, его надо использовать.
– В таком случае пять минут на сборы, и летим!
– Что берём с собой? – деловито спросил Мерадзе.
– Ничего.
– Хотя бы «демонское» оружие заберём.
– И траву, что мы собрали, – добавил приунывший Костя.
– Пять минут! Сбор в ангаре.
– Сбор в тоннеле, у самолёта, – предложил Максим. – Нет смысла лететь на двух пепелацах, уместимся на одном.
Возражать Плащинин не стал.
Самолёт взлетел над кратером спустя час. Столько времени понадобилось на подзарядку аккумуляторов самолёта, а также на то, чтобы собрать всё необходимое и доставить в тоннель обоих пленников, всё ещё находившихся под воздействием «шмелиной гипнопрограммы».
Матевосян заикнулся о поиске Точилина, однако Плащинин оборвал его поговоркой:
– Семеро одного не ждут! Бегство – его выбор!
Матевосян нерешительно посмотрел на Максима, проворчал, что их не семеро, а больше, но Максим взглядом отправил лейтенанта в тоннель. В душе он сочувствовал генералу, вынужденному подчиняться жёстким обстоятельствам. Ему ещё предстояло докладывать начальству обо всём, что происходило в мире Большого Леса, и не факт, что это начальство после извещения о гибели и зомбировании лётчиков останется благосклонным к решениям Плащинина. Хотя он-то, в принципе, был ни в чём не виноват.
Кабина самолёта вместила всех беглецов, хотя пятерым из них пришлось расположиться на полу, тесно прижавшись друг к другу.
Максим не форсировал двигатель, но летели с очень большой скоростью и добрались до речной петли, отгородившей своеобразный полуостров с узким перешейком, где когда-то стоял лагерь боевиков африканского СОА, всего за сорок минут.
Зависли на высоте одного километра над рекой, разглядывая полуостров и не узнавая его: Лес постарался зачистить этот район, и за два с лишним месяца участок успел зарасти молодыми «баобабами» и многоходульными «баньянами». Единственным указателем недавнего присутствия в этом месте человека остался остов военного катера с пулемётом на носу, наполовину вытащенный на песчаный берег.
– Что дальше, майор? – осведомился Плащинин, сидевший в числе шести операторов перед терминалом самолёта с рожками на висках.
– Ждём, – ответил Максим с оптимизмом, которого на самом деле не испытывал.
– Долго? – присоединился к генералу Костя. Рогов обзора ему не дали, и он в нетерпении ёрзал по полу, не зная, чем себя занять.
– Не суетись, – тихо обратилась к нему Вероника.
– Может, подождём час, – рассудительно проговорил Редошкин, – а может, сутки.
Помолчав, добавил:
– А то и двое.
– Потрясно! Здесь есть туалет? Или мы будем писать через люк?
Вероника прыснула.
– Молодой человек… – сердито проговорил Плащинин.
– Командир! – вдруг воскликнул Редошкин.
Максим и сам заметил сверкнувший под самолётом серебристый крестик и отреагировал мгновенно, заложив вираж, после чего самолёт опустился на полкилометра и завис в полусотне метров от беспилотника-тетракоптера, обвешанного со всех сторон видеокамерами. Кроме того, была видна длинная бечева, уходившая из-под корпуса дрона и пропадавшая из виду в двадцати метрах от него.
– Подлетим поближе? – почему-то шёпотом произнёс Плащинин.
– Ждём! – повторил Максим, сдерживая нервную дрожь в пальцах. – Нас должны заметить и с такого расстояния, и только после того, как дрон вернётся домой, там отреагируют и пошлют «вертушку».
– А если не пошлют? – с надеждой спросил Костя.
– Увидим.
– Я вылезу, командир, – предложил Редошкин. – Помашу руками, чтобы там поняли, где мы.
– Идите вдвоём с Вероникой.
Сергей Макарович одобрительно поднял вверх большой палец, оценив мысль подчинённого: девушка в данном случае, будучи племянницей президента, являлась для верхушки спецслужб, зависимой от мнения начальников крупнее рангом, более ценным заложником ситуации.
Максим открыл люк, повернув нос аппарата люком к беспилотнику.
Редошкин и Вероника замахали руками, а лейтенант даже крикнул:
– Эй, там, кордебалет наверху, мы здесь! Ждём «вертушку»! Ворочайтесь пошустрей!
– Залезайте обратно, – приказал Максим спустя несколько минут, закрыл люк, и, как оказалось, вовремя.
– Командир, к нам гости! – воскликнул Мерадзе, занявший место Вероники.
В самом деле, к излучине реки приближался «птеродактиль», да не один, а целых пять, летящих в кильватерной колонне. Они были ещё далеко, километрах в пяти-шести, но не было сомнений, что гиганты держат курс к месту выхода беспилотника.
– Надо уходить, – озабоченно сказал Плащинин.
– Извините! – сказал Максим. – Если они собьют дрон, наши парни на Земле не узнают, что мы их ждём. Вика, на пушку! Жора, атакуем!
– Есть! – лейтенант и Вероника торопливо заняли места операторов.
Самолёт поднялся выше, прыгая навстречу отряду летающих клювастых «динозавров». Когда до первого чудовища осталось всего двести метров, Максим крикнул:
– Огонь!
Полотнище невидимого разряда сорвалось с острого носа самолёта и разнесло переднюю тварь на атомы!
Плащинин, впервые наблюдавший за стрельбой из «демонского» излучателя, невольно вздрогнул.
– Чтоб тебя!
Максим прицелился.
– Огонь!
Исчез и второй «птеродактиль», за ним третий, и только после этого оставшиеся два машинозверя осознали опасность и повернули обратно.
Преследовать их Максим не стал.
– Рядовой Соловьёва, благодарю за службу!
– Служу России! – браво откликнулась Вероника.
Сергей Макарович засмеялся.
– Отличная работа, товарищи бойцы! Вика, ты прирождённый спецназовец!
