Один из наиболее сохранившихся дневников привлёк Яшино внимание. Наверное, он был заполнен в более поздние годы жизни лорда и потому выглядел лучше прочих. На первой странице красиво, с фигурными вензелями была вписана фраза: Out of space – out of time.
– Вне пространства и вне времени… Вне времени и вне пространства
[66], – пробормотал Яша. Слова отзывались внутри, и он снова потянулся было за смартфоном, но помедлил, перевернул страницу.
Дневник начинался с эпиграфа. Строки тянулись вязью, повторялись на полях других страниц, никак не желая складываться в единое целое, как и вообще всё в этой истории.
Вне времени и вне пространства…
Шёпотом повторяя строки, Войник вбил их в поисковую строку и обнаружил стихотворение По.
– О, так вы были ценителем американской литературы, лорд Карнаган? Или просто тянуло на всякий мрачняк? – хмыкнул Яша.
Строки по-прежнему отзывались, резонировали в нём смутным узнаванием. В них словно был какой-то смысл, который, очевидно, понимал сам Джонатан, но не мог уловить Войник. Слишком много символизма, слишком туманно…
Дорогой тёмной, нелюдимой,
Лишь злыми духами хранимой,
Где некий чёрный трон стоит,
Где некий Идол, Ночь царит,
До этих мест, в недавний миг,
Из крайней Фуле я достиг,
Из той страны, где вечно сны,
где чар высоких постоянство,
Вне Времени – и вне Пространства…
[67]Войник зачитал текст вслух. Снова стало не по себе, но он всё же закончил, как будто читал какое-то заклинание, которое не потеряло своей силы и в переводе:
…Дорогой тёмной, нелюдимой,
Лишь злыми духами хранимой,
Где некий чёрный трон стоит,
Где некий Идол, Ночь царит,
Из крайних мест, в недавний миг,
Я дома своего достиг…
Краем глаза он видел смутное движение, но, когда обернулся, рядом, разумеется, никого не оказалось. Впрочем, к таким финтам своего восприятия он уже был привычен. А вот то, что Картер весь подобрался и снова слишком внимательно стал вглядываться в коридор – это и впрямь несколько пугало.
– Вот что, Пластик, сделай лицо попроще. И так стрёмно, – буркнул Якоб.
Пёс даже ухом не повёл – и вдруг разразился громким тявканьем. Голос у него был какой-то нелепый, не подходящий солидному виду, и в другой момент Яша бы даже посмеялся – но сейчас было не до смеха. Даже заспанный бульдог понимал, что кругом творилась какая-то чертовщина.
А на столе поверх потрёпанных старых тетрадей зловеще поблёскивало кольцо.
– Знаешь что, дружок, пожалуй, хватит нам на сегодня мрачного чтива, – заявил Яша, откладывая записи лорда и пакуя их обратно в контейнер. – Пойдём лучше ужин готовить – что скажешь?
Пластик некоторое время вглядывался в коридор, тихо рыча. Войник осторожно потрепал его по голове. Вдруг и правда зажгутся на морде добродушного пса глаза-угли? К счастью, обошлось.
Вечерело. Борька задерживался.
Яша настроил плеер, включил музыку пободрее, зажёг во всей квартире свет и, насвистывая нехитрый мотив, пошёл готовить. «Некие Идолы» и царящая Ночь в компании злых духов в его планы на вечер не вписывались – ни на этот вечер, ни на какой другой.
Глава 16. Псы и пчёлы
Год 2019, Каир
Борька быстро дожёвывал свою порцию курицы. Ознакомиться с находками Яши ему очень не терпелось, но совесть не позволяла ужинать прямо над реликвиями. Им и так досталось.
Наконец друзья расположились на диване, и Войник показал египтологу свои заметки, сопровождая рассказ живыми иллюстрациями авторства уже самого Карнагана.
– Слушай, а я ведь помню, Тронтон тоже про это говорил, – возбуждённо сказал Борька. – Лорд Джонатан был оккультистом, да. Тогда многие в его кругах этим увлекались, но дело не в том… Понимаешь, он знал древнеегипетский. Мы с профессором даже думали, что часть его дневников сфабрикована, написана позднее. Он ведь жил ещё до того, как Гардинер
[68] опубликовал свой труд. А по Гардинеру до сих пор язык изучают.
– Или у него был доступ к таким источникам, которыми он не пожелал делиться, – задумчиво протянул Яша.
– Это ты о чём?
– Да пёс его знает. Так к чему ты про древнеегипетский? У него тут не просто красивые картинки, а цельный связный текст?
– Да-а! Я именно об этом. Посмотри, вот тут он пишет о богине Меретсегер. Формула с гробниц. Меретсегер, согласно верованиям египтян, и правда могла насылать слепоту на осквернителей. Это – ритуальная формула. Может, переписал откуда-то. А вот здесь… Такое изображение Хора и Сета мы видим в эпоху Среднего Царства на тронах статуй Сенусерта Первого
[69]. Да, ещё до Рамессидов некоторые фараоны считали своим покровителем не только Хора и Амона, но и Сета.
– Я помню, ты говорил, – Яша мягко остановил готового пуститься в пространные объяснения друга.
– Нет, ты послушай, если уж спросил, – обиделся Борька. – Вот по-твоему тут Хор и Сет канат тянут, а они совершают ритуал объединения Египта, понимаешь? Потому что Сенусерт сыграл огромнейшую роль в объединении разрозненных регионов после Первого Переходного Периода.
– Ещё один египетский король Артур, ага.
– Это изображение было найдено в Лиште
[70]. Раскопки велись в конце девятнадцатого века, значит, лорд Карнаган уже мог видеть эти изображения. Иначе я ничем не могу это объяснить.
– Так, значит, Сенусерт ничего против Сета не имел, а семья царевны…
– Сет был божеством чужестранцев, и ему поклонялись гиксосы. Конечно же, фиванские правители считали его враждебным! Но потом пришли Рамессиды, и…
