– Здесь – особое место для нашего народа, – торжественно произнесла Таа Нефертари, встречая взгляд Апопи. Она знала, что уже завладела его вниманием, видела тот особый огонёк, вспыхнувший на дне его глаз. – Оживи его, избавь от осквернения, которое принесли сюда другие до тебя… Не всегда наш народ был единым, Владыка. Сюда мои предки приходили, воцаряясь на троне Обеих Земель, не только для того, чтобы испытать и доказать свою Силу перед народом и перед Богами… Так затягиваются нити меж Хором и Сетом, и приходит конец вражде. Два трона становятся одним… Повтори путь властителей древности, Владыка Неб-хепеш-Ра
[84]. Я сама подготовлю и проведу для тебя таинство Хеб-Седа…
[85]
Апопи закрыл глаза, вслушиваясь в зов Места Силы. Нефертари знала – он видел и чувствовал многое – и всё же до последнего боялась его решающего слова.
Наконец властитель обернулся к ней. Его ладони, обжигающе горячие, легли на её плечи, словно скрепляя договор.
– Так тому и быть.
Порыв сухого ветра пустыни ударил в лицо. Кольцо из электрума на руке стало вдруг непосильно тяжёлым.
Дважды предательница.
Её глаза оставались сухими, когда она вглядывалась в горизонт за спиной Апопи. Там, за стенами из золотистого камня, лежал погребённый под песками древний некрополь. Однажды Анх-Джесер придёт сюда и воссоздаст место её упокоения. Она, Таа Нефертари, была и оставалась стражем одного из величайших Мест Силы своей возлюбленной земли.
Она выдержит…
Год 2019, Саккара
Первый Яшин энтузиазм по поводу конной прогулки в песках несколько унялся, как только он оказался в седле. Серый конь был смирным, но то и дело дёргался за товарищами, переходя на спотыкающуюся рысь. В эти моменты Войник чувствовал себя мешком – хотелось верить, что хотя бы с картошкой. Смутно он припоминал уроки отчима – старался не дёргать попусту поводья и сжимал лоснящиеся бока животины коленями.
Лошадей Якоб в целом любил и даже несколько раз ездил по конным маршрутам в Сокольниках и в Чехии, потому что мать с отчимом такого рода прогулки просто обожали. К тому же кони Ясмины выгодно отличались от тех, которых наряду с верблюдами предлагали оседлать у пирамид предприимчивые арабы. Те были тощими и вонючими, а за этими явно отлично ухаживали. «Слава египетским богам, что госпожа Ясмина не любит верблюдов», – с облегчением думал Яша, когда девушка пускала своего гнедого в галоп – то путь впереди решала разведать, то просто объезжала кругом их небольшой отряд. Кроме Яши с ними был ещё гид и «ротвейлер» Ясмины, который тоже явно чувствовал себя спокойнее на земле. В самом деле, любому «ротвейлеру» на своих-то ногах спокойнее.
Яша мужественно улыбался Ясмине, когда она оборачивалась к нему, и всячески показывал, что поездка ему в удовольствие. Через некоторое время он смирился, привык и правда начал получать удовольствие. Посмотреть ведь было на что! Необъятная таинственная пустыня, островки плодородной земли в стороне, руины древних построек, попадавшиеся то тут, то там. Да и с погодой сегодня повезло – небо затянуло тучами, редкими для Египта, и ветерок приносил прохладу. Солнце проглядывало сквозь плотный покров, мистически преломляя свет, обрисовывая смутные пока силуэты пирамид на горизонте. Один из них, ступенчатый, Яша даже узнал.
– Саккара, – с улыбкой пояснила Ясмина, поравнявшись с ним, и кивнула вперёд. – А вот там – Дахшур, пирамиды фараона Снофру, предшественника Хуфу. Только представьте, как это выглядело для наших предков, не знавших мегаполисов. Маяки посреди песков. И золотые вершины, притягивавшие свет ладьи Ра. Необыкновенно!
– Необыкновенно, – согласился Яша, украдкой залюбовавшись ею.
В отличие от него, Ясмина держалась в седле как влитая – и правда залюбуешься, особенно когда она лихо пускала своего гнедого в галоп и уносилась вперёд.
Сегодня на ней была тонкая свободная рубашка, прихваченная поясом, а вместо платка – шляпка, делавшая её похожей на археологов начала двадцатого века. Тёмные льняные брюки выгодно подчёркивали стройные ноги, сжимавшие бока коня. «Ишь размечтался», – осёк себя Яша, поняв, что снова начинает по-идиотски улыбаться.
– И климат тогда был совсем другим. Нил неоднократно менял своё русло, поэтому мы до сих пор не можем в точности определить даже местоположение древней столицы, знаменитого Мемфиса, – продолжала Ясмина. – Город Мёртвых… Все Города Мёртвых, – она мелодично рассмеялась, поправив себя. – Раньше это не были просто развалины среди песков. Это были центры культуры и ремёсел. Жизнь там кипела вопреки названию! Эти города ведь строились вокруг культа того или иного Владыки, покровительствующего тому или иному… Месту Силы.
На этих словах Якоб невольно вздрогнул, почувствовав смутное узнавание. Но Ясмина как ни в чём не бывало продолжала рассказывать что-то из жизни ремесленников и жрецов. Когда она сделала паузу, Яша проговорил:
– Подождите. Давайте сделаем несколько кадров уже здесь? С вами и пирамидами на горизонте. Отсюда их уже отлично видно.
– Хорошо, – с улыбкой согласилась девушка и крикнула что-то своим спутникам.
Группа остановилась. «Ротвейлер», кажется, вздохнул с облегчением, как и сам Яша, когда они спешились. Ясмина по просьбе Войника осталась в седле, выехала к тому месту, которое он указал.
Яша достал из небольшого рюкзака фотоаппарат, настроил, сделал пару пробных кадров. Вид здесь и правда был шикарный – пирамиды величественно возвышались впереди, выступая из сизой дымки, и так легко было представить, что время не разрушило их. Что города, о которых рассказывала Ясмина, всё ещё существовали, полные жизни, а не призраков. Что вскоре, добравшись до Саккары, они шагнут на чистые улицы среди аккуратных выбеленных домов и мастерских, а не на заметённые песками тропы среди развалин.
Войник снял Ясмину на фоне маячившей впереди ступенчатой пирамиды, древнейшего памятника гения Джосера и Имхотепа. Ещё парочка Домов Вечности – то ли Дахшур, то ли Абусир, Яша не запомнил точно – попала в кадр. В какой-то момент свет – или воображение? – сыграли с ним странную шутку: показалось, что перед ним не женщина в современной одежде, а всадница родом из древности, облачённая в развевающуюся на лёгком ветру светлую тунику. Скудные лучи блеснули в литых золочёных украшениях сбруи. Яша сморгнул, и наваждение исчезло. Ясмина помахала ему рукой.
Немного отдохнув, хлебнув воды из предусмотрительно взятых с собой пластиковых бутылок, они продолжали путь.
Якоб не уловил момент, когда они пересекли некую невидимую границу. Его восприятие неуловимо изменилось. Он словно ощущал жизнь, пульсирующую глубоко под песками, все те слои, до которых ещё не докопались археологи. Ясмина, ехавшая рядом, рассказывала что-то о гробнице прославленного мудреца Птаххотепа
[86], которую непременно нужно будет посетить после. Потом о Серапеуме
[87], где хоронили огромных чёрных быков Аписов, в которых якобы перерождалась сила бога и фараона. Она говорила о том, что весь этот огромный некрополь был особым местом для египтян. Храмы и захоронения здесь охватывали сразу множество эпох – от додинастического Египта до эллинистического. Войнику очень хотелось спросить про гробницу Таа Нефертари, но он решил повременить с вопросом, тем более что Ясмина перешла к рассказу о пирамиде Джосера.
