Два дня команда провела на борту берга, отдыхая и составляя планы. Никто толком не знал Денвера, и потому разговоры рано или поздно сводились к Галли и «Правой руке». Последние желают остановить ПОРОК, и если корпорация собирается перезапустить тесты – с новым составом иммунных, – то работать придется заодно с «Правыми».
Галли. Надо к нему.
Утром третьего дня Томас принял душ и присоединился к остальным за завтраком. Было видно: после двухдневного простоя все хотят действовать. План составили такой: найти Галли и договориться о сотрудничестве. Все еще беспокоило предупреждение Ньюта: якобы группа шизов собирается напасть на Денвер, – однако с воздуха на подступах к городу никого заметить не удалось.
Наконец, приготовившись, все собрались у грузового люка.
– Говорить снова буду я, – предупредил Хорхе.
Бренда кивнула.
– Как только окажемся в городе, сразу ловим такси.
– Ну и ладно, – пробормотал Минхо. – Хватит уже языками чесать, идемте.
Томас и сам не сказал бы лучше. Ходьба, движение – вот что поможет забыть горечь от потери друга, забыть об ужасной записке.
Хорхе нажал кнопку, и крышка люка поползла вниз. Едва она успела открыться наполовину, как в образовавшуюся щель Томас увидел троих неизвестных. Когда же пандус опустился полностью, стало понятно: это не встречающая делегация.
Двое мужчин и одна женщина, в металлических респираторах. У мужчин в руках пистолеты, у женщины – пушка. Потные лица покрыты пылью и грязью, одежда местами изодрана, словно этим троим пришлось прорываться сюда с боями. Оставалось только надеяться, что они – дополнительные силы охраны на воротах.
– Это что еще такое? – произнес Хорхе.
– Пасть захлопни, иммуняк, – ответил один из мужчин в респираторе. Искаженные маской слова прозвучали еще более угрожающе. – Все четверо спускайтесь на землю, только спокойно. Будете сопротивляться, сами не обрадуетесь. Не пытайтесь хитрить.
Глянув им за спины, Томас с ужасом заметил, что ворота открыты настежь и в узком проходе валяются два мертвых тела.
Первым ответил Хорхе:
– Начнешь палить, hermano, и мы тебя задавим, как бульдозер. Одного ты, может, и снимешь, но остальные и тебя, и твоих дружков-отморозков уложат.
Блефует, видно же.
– Нам терять нечего, – ответил мужчина в респираторе. – Давай, если смелый, иди сюда. Двоих-то я точно кокну, даже моргнуть не успеете.
Он прицелился Хорхе в голову.
– Понятно, – ответил латинос и поднял руки. – Один – ноль в твою пользу.
Минхо застонал.
– Ах ты, ушлепок стебанутый, – произнес он и тоже поднял руки. – Вам тут лучше бдительность не ослаблять. Попомните мое слово.
Выбора не оставалось, и Томас, подняв руки, первым спустился по пандусу. Трое отвели группу к тарахтящему на холостых оборотах старенькому микроавтобусу. За рулем сидела женщина, на заднем сиденье – еще двое мужчин с пушками.
Один из конвоиров открыл боковую дверь и кивком велел пленникам проходить внутрь.
– Залезайте. Одно лишнее движение – и я стреляю. Говорю же, нам терять нечего. Невелика беда завалить одного-двух иммуняк, мир от этого не рухнет.
Томас забрался в пассажирскую часть салона, прикидывая на ходу шансы. Четверо против шестерых. Против шестерых с оружием.
– Кто платит за похищение иммунных? – спросил Томас, пока в салон садились его друзья. Он думал, хоть кто-то да подтвердит догадку Терезы, что иммунными торгуют как рабами.
Ему не ответили.
Наконец трое поджидавших беглецов у берга сели в машину и закрыли за собой двери. Взяли пленных на мушку.
– В углу лежат черные мешки на голову, – сказал главный из похитителей. – Надевайте. Предупреждаю: мне очень сильно не понравится, если кто-то станет подглядывать по дороге. Свои секреты мы предпочитаем хранить надежно.
Томас вздохнул. Невежливо спорить с хозяином положения. Он надел мешок на голову, и его окружила тьма.
Взревев мотором, микроавтобус тронулся в путь.
Глава сорок третья
Дорога была ровной, однако длилась бесконечно. Ехать вслепую и думать о неприятных вещах – далеко не то, чего хотел бы Томас. И к тому времени как машина остановилась, его изрядно подташнивало.
Когда открыли боковую дверь, Томас машинально потянулся снять мешок с головы.
– Не снимай, пока не скажем, – предупредили его. – Медленно, без резких движений выходим из салона. Сделайте одолжение – не заставляйте вас убивать.
– А ты и впрямь ушлепок стебанутый, – прозвучал рядом голос Минхо. – Легко из себя крутого строить, когда вас шестеро и у всех пушки. Может, вы…
Минхо не договорил: послышались звук удара и громкий вскрик.
Томаса схватили чьи-то руки и с силой выдернули из салона. Он чуть не упал, а стоило восстановить равновесие, как его потянули дальше. Он едва-едва успевал перебирать ногами.
Он не смел жаловаться, когда его вели вниз по ступеням, затем – по длинному коридору. Наконец остановились; кто-то провел ключ-картой по панели электронного замка, щелкнуло – и открылась со скрипом дверь. Их ввели в какое-то помещение, и тут же раздалось многоголосое бормотание. Их ждали.
Женщина толкнула Томаса в спину, и он, чуть не упав, сделал несколько шагов вперед. Едва успел сдернуть мешок с головы, как дверь за спиной затворилась.
Их заперли в большой комнате. Бледный свет выхватывал из темноты лица десятков сидящих на полу или стоящих людей: грязных, исцарапанных, покрытых синяками.
Вперед выступила женщина.
– Что там снаружи? Мы тут всего несколько часов. Когда нас похитили, в городе творился настоящий кошмар. Как там теперь? Хуже?
Другие люди поднялись с пола и окружили Томаса.
– Мы улетали из Денвера, – ответил он. – Сегодня вернулись. Нас схватили у ворот. Что за кошмар в городе? В чем дело?
Женщина опустила взгляд.
– Правительство ввело чрезвычайное положение. Полиция, коп-машины, проверяющие – их вдруг не стало. Они будто разом исчезли. Мы пытались получить работу на стройке, и тут нас поймали. Мы даже сообразить ничего не успели.
– А мы работали охранниками в Доме шизов, – сказал один мужчина. – То и дело пропадали наши, ну мы и смылись в город. Нас прямо на аэродроме сцапали.
– Как же все рухнуло, да еще в один момент? – спросила Бренда. – Мы тут дня три назад были…
Мужчина резко и горько рассмеялся.
– В Денвере жило слишком много дебилов, веривших, будто вирус под контролем. Нарыв зрел долго и вот лопнул, окатив город гноем. Мир обречен, шансов нет. Вирус его погубит, это уже давно было ясно.
