Терри не помнит, как она упала. Но когда очнулась от судороги, Броуди лежал рядом с ней. Она почти не могла двигаться, но чувствовала, как его бок прижимается к ее боку. Он согревал ее, и от этого тепла Терри ощутила облегчение – она была не одна.
Потом Терри почувствовала что-то еще. Что-то твердое сбоку, что-то необычное на груди. Когда руки начали слушаться, она немного приподнялась и увидела, что вся усыпана собачьими игрушками.
Пока у нее были судороги, Броуди принес ей все игрушки, какие сумел отыскать, а заодно грузики, удерживавшие на месте коробку, где игрушки лежали. Он притащил даже «Броудифон», трубку с большой тревожной кнопкой, которой пока не научился правильно пользоваться.
– Когда я увидела, сколько он сделал, чтобы мне помочь, я расплакалась и крепко его обняла. В тот день он навеки покорил мое сердце, – говорит Терри.
Вскоре Мона добавила Броуди новую обязанность: прижиматься. Он быстро понял, что, когда ему командуют «прижмись», надо приложить свой ошейник к левой стороне груди Терри, прямо над сердцем. Тогда магнит активировал стимулятор блуждающего нерва.
Хотя Терри становилось легче, когда Броуди прижимался к ней, одновременно она испытывала боль, потому что электрический импульс, запускаемый магнитом, вызывал ощущение удушья
[17]. После импульса она всегда закашливалась. Это было для Броуди сигналом: он ложился к ней на ноги, мешая встать, пока она полностью не оправится.
Выход из дома был важной частью тренировки. Поначалу для Терри он казался чем-то вроде перехода из темного помещения на яркий свет, когда с непривычки слепит глаза. Однако Броуди и Мона выходили с Терри вместе, и вскоре она уже с уверенностью посещала такие места, куда и не чаяла вернуться.
Втроем они отправлялись в магазины, рестораны, кино, парки и торговые центры. Для собаки это был стандартный тренинг по поведению в общественных местах, но для Терри нечто гораздо большее: повторное вступление в мир, который она считала для себя навсегда потерянным.
Прожив с Терри всего 10 недель, Броуди начал предупреждать ее о судорогах. Сначала предупреждения не были очевидными: пес начинал тревожиться, кружиться, не слушался хозяйку. Иногда тыкался ей в ноги головой. Она не понимала, что с ним творится, но практически каждый раз после таких эпизодов странного поведения Броуди у нее начинался припадок.
Она быстро связала свои судороги и его необычные действия. Вскоре Терри научилась понимать сигналы пса. Она ложилась и давала ему команду «прижмись». Магнит запускал электрический импульс – бум! – и судорог удавалось избежать. Примерно год ушел на то, чтобы они точно скоординировали свою совместную реакцию. Теперь Броуди просто стучал ей лапой по ноге, пока она не обращала на его внимание
[18].
В их первый год он включал стимулятор блуждающего нерва 69 раз. Во второй – 99. Теперь он выдает предупреждение больше 100 раз за год, а судороги у Терри бывают только пару раз в месяц, потому что большинство из них ему удается предотвратить.
До появления Броуди она попадала в отделение скорой помощи по три раза в неделю из-за травм, вызванных судорогами. За 8 лет, что пес живет у нее, она была там менее 20 раз: 30 % такого успеха она приписывает стимулятору, а 70 – Броуди.
– Это все равно что иметь при себе личный прибор ЭЭГ 24 часа в сутки 7 дней в неделю, – говорит она. – Прибор, который прижимается к тебе, любит обниматься и является твоим лучшим другом.
Когда я приехала к Терри и Броуди в их трехэтажный дом в Лонгфелло, пригороде Миннеаполиса, пес приветствовал меня у дверей, радостно размахивая хвостом и пытаясь лизнуть в лицо, пока я почесывала у него за ушами. Под глазами и на подбородке у него уже заметна седина, но черная шерсть по-прежнему блестит, как в молодости. Я сразу же полюбила этого пожилого джентльмена и легко представила себе, что чувствовала Терри, когда впервые познакомилась с юным псом, который положил конец ее вынужденному затворничеству.
Терри проводила меня в гостиную; она слегка прихрамывала и шла медленно.
– Вот что бывает, когда я не слушаюсь Броуди, – объяснила она.
Терри присела на полу, прислонившись спиной к дивану. Броуди тут же отошел от меня и направился к хозяйке. Он пристально посмотрел ей в глаза, лег перпендикулярно ее ногам и положил голову на колени. Так он и пролежал бóльшую часть нашего разговора. Пес переводил глаза с Терри на меня и обратно, следя за беседой, словно за партией в пинг-понг.
Броуди предупреждает Терри о большинстве ее припадков, даже когда сам спит. Но иногда она не уделяет этим предупреждениям достаточно внимания. Бывает, она торопится или просто сосредоточена на чем-то другом. За несколько дней до моего приезда Терри с Броуди собирались ехать на завтрак с подругой, которая дожидалась их у дома в машине. Броуди постоянно путался у Терри под ногами. Он перегораживал ей путь и не давал пройти.
– Ну же, Броуди, я есть хочу!
Вообще, это было на него не похоже. Обычно Броуди ведет себя как джентльмен, идет с достоинством рядом с хозяйкой и следит, чтобы с ней все было в порядке. А тут она едва не падала, потому что он крутился рядом.
– Броуди, да перестань же! – сказала Терри.
И это последнее, что она запомнила перед судорогой.
Она сильно ушиблась: повредила колени и вывихнула плечо.
– Думаю, я усвоила урок, – говорит она, – этого пса игнорировать нельзя.
Однажды судорога застала ее наверху лестницы, и она скатилась вниз. Броуди пытался ее предупредить, но она решила, что лучше поднимется и ляжет. Она сломала несколько ребер, пару лестничных реек и заработала сотрясение мозга. Броуди подбежал к ней и активировал стимулятор, а потом кинулся к «Броудифону», чтобы вызвать помощь. Приходя в себя после судороги, Терри услышала в трубке голос сотрудницы скорой:
– Броуди, я буду здесь, с тобой. Машина уже едет.
Как многие собаки, предупреждающие о судорогах, Броуди не обязательно должен быть рядом с Терри, чтобы распознать приближение припадка. Он может лежать дома на первом этаже, а она спать в своей комнате на втором. Почувствовав неладное, Броуди бросается вверх по лестнице, с заносом тормозит рядом с ней и предупреждает об опасности. Она прижимает его к груди, включается стимулятор, и все – судорога предотвращена.
Хотя Терри во время моего визита не могла совершать долгих прогулок пешком, Броуди она все равно их устраивала. Сама она ехала на электрическом самокате и держала в руках поводок. Так они прогуливались по своему зеленому району.
