Планирование предстоящей операции по взятию под контроль взбунтовавшегося комплекса ОКБ 'Электрон-5' было перенесено в штаб-квартиру '30–30' – симбиоз научно-производственной базы экспериментальных и перспективных вооружений и элитного силового блока, состоящего из разведывательных, диверсионных и штурмовых центров под единым командованием. Комплекс был из разряда малых – всего 5000 человек, из которых большинство – гражданский персонал, но его оснащение, боеготовность и значимость были исключительными. Он был контрольным комплексом, на который возлагалась задача тщательно следить за тем, чтобы другие секретные центры строго следовали плану проектов, были лояльны Союзу и не позволяли себе лишнего. Силовики '30–30' имели неограниченное право на вмешательство и полевой суд над лицами, совершившими преступления против Страны Советов. Все эти годы забвения '30–30' как спрут распространял свои щупальца по всей территории бывшего СССР и далеко за ее пределы, постоянно шла вербовка новых людей, внедрение агентов и установка контактов с брошенными на произвол судьбы комплексами, в которых тут же открывались 'посольства' и внедрялись офицеры в административный аппарат. Было налажено нормальное снабжение продуктами и материалами, свои люди были внедрены в различные структуры власти и бизнеса современной России. Внутри комплекса действовало строгое разграничение зон влияния – хорошая организация и грамотные руководители не позволили сместить баланс в сторону военной диктатуры и в итоге многие годы каждый занимался своим делом: ученые с инженерами проектировали и производили оружие и технику, 'комитетчики' занимались оперативной работой, политикой и обкаткой новых образцов.
Капитан Сергеенко в полном боевом облачении, включая оптико-электронную плащ-палатку, шел по пустынным коридорам КБ кибернетики и комплексной автоматики. Гулкие шаги отражались от бетонных стен – эта часть комплекса была хорошо укреплена и изолирована от других, здесь конструировались и испытывались самые смертоносные образцы вооружений. Проходя мимо одного из ангаров, Сергеенко сквозь открытые настежь створки защитных ворот с интересом разглядывал новую модель бронированного исполина. Это было явным нарушением техники безопасности, но инженеров можно было понять – эти штуки во время работы производят столько тепла, что находиться с ними в одном изолированном помещении было попросту невозможно. Обвитая кабелями махина была немного крупнее стандартного ТАКТа, что еще более ограничивало ее возможности по применению внутри помещений, созданных для людей, однако значительный прогресс рабочей группы по миниатюризации узлов и агрегатов, включая силовую установку, приводы, кабельные магистрали и элементы питания – позволил почти не увеличив итоговые габариты, сделать машину в разы более устойчивой ко всем видам воздействия. Броня стала толще, грузоподъемность выше, следствием чего стало значительное повышение огневой мощи через пересмотр и замену орудийных систем. Теперь машина несла на себе 4 тубуса противотанковых гранатометов, покоившихся на ее спине и способных мгновенно занять места на плечевых пазах для пуска ракет. Автоматическая 30-мм пушка была заменена на более легкий аналог 20-мм, благодаря новому боеприпасу не потеряв при этом в огневой мощи, но увеличив носимый боезапас, тяжелый 12.7 пулемет теперь был спарен с основным орудием, а на освободившейся руке смонтирован съемный ростовой щит, способный защитить машину от кумулятивного боеприпаса. В манжете удерживающей щит руки так же был смонтирован пулемет Калашникова с ленточной подачей из контейнера на спине, в плечи перекочевали дымовые гранатометы от первой модели. Сама машина стала более угловатой, рубленой, еще более хищной. Управлял ею обновленный модуль 'Рефлекс-2', включающий в себя помимо расширенных поведенческих шаблонов еще и канал командного взаимодействия группы машин, значительно расширяющий ее и без того серьезные боевые возможности.
Остановившись, Сергеенко завороженно наблюдал, как машина отрабатывает загруженную запись боевой симуляции. Машина, стоя на поворотном столе с обездвиженным шасси и без боекомплекта, вела незримый бой с противником. То пригибаясь, то укрываясь щитом, то наоборот – водя стволами по невидимым целям – можно было только предполагать, сколько врагов она убивала в этом электронном подобии собачьего сна. Движения были быстрыми и точными, создавали минимум шума – смертоносный робот был грациозен как живое существо в своем смертельном танце.
– Товарищ капитан, добрый день, мы получили заявку на предоставление вам в распоряжение экспериментальной партии новых ТАКТов. Как видите – мы успеваем с подготовкой в срок, осталось проверить еще несколько систем и можно загружать боеприпасы.
– Павел Вениаминович, как всегда отличная работа, многим вашим коллегам стоит брать с вас пример, когда дело доходит до соблюдения сроков.
– Надеюсь наши питомцы послужат вам хорошо, на крайний случай у вас будет дистанционный деактиватор. Мы давно решили эту проблему с работой модуля 'свойчужой', но никто не хочет повторения трагедии, так что страховка будет не лишней.
– Да, работая с этими штуками хорошо все же иметь кнопку выключения, у меня от них до сих пор мурашки по коже. Давайте еще раз пройдемся по эксплуатационным особенностям и управлению ими перед отъездом, там на месте у меня может и не быть возможности изучить руководство.
Двумя часами ранее Сергеенко присутствовал в штабе на постановке задачи. После изучения всех агентурных сведений и по результатам наружного наблюдения за комплексом 'Электрон-5' было принято решение разделить операцию на три фазы: проникновение малого передового разведывательно-диверсионного отряда через пути снабжения с целью установления связи с гарнизоном и выяснения внутренней обстановки, затем диверсия на системы внутренней связи и транспорта, и финальная – блокирование административного сектора с последующей зачисткой. Главное – минимизировать ущерб предприятию и гражданскому персоналу, по возможности обойтись без ненужных жертв. С бунтовщиками следует поступить согласно условиям военного времени прямо на месте – Союз в данный момент не мог себе позволить содержание особо опасных преступников и предателей в исправительных учреждениях. Пока диверсионные и штурмовые группы готовились, тяжелая техника проходила профилактику и загрузку боеприпасов, разведка собирала максимум возможной информации о работе ОКБ 'Электрон-5'. Рассматривались различные варианты проникновения внутрь, изучались схемы инженерных коммуникаций, но подобные подземные крепости были созданы для того, чтобы исключить любое проникновение извне. Таким образом оставался единственный рискованный вариант – малой группой проникнуть с конвоем снабжения во внутренние помещения и используя преимущество скрытности нарушить связь внутри комплекса, добраться до командного состава гарнизона и по возможности ликвидировать представителей администрации комплекса до того, как они поднимут тревогу. Миссия была близка к самоубийственной и очень полагалась на случай, однако существовал и план 'Б', для которого Центр в том числе выделил механизированный взвод новых ТАКТов. Время в этом вопросе было очень дорогим ресурсом, так что о более тщательной подготовке не могло быть и речи – пришлось идти на риск. Завершив все бумажные формальности по приемке экспериментальных машин, капитан Сергеенко вернулся в расположение своего отряда для инспекции готовности личного состава.
