В спине нападавшего торчал тонкий меч, инкрустированный рубинами на рукоятке. А рядом стояла Оливия, в шоковом оцепенении и со стеклянными глазами.
– Оливия, – окликнул ее муж, скидывая с себя мертвое тело и поднимаясь на ноги, – ты в порядке?
– Да, я в полном порядке. У тебя кровь на голове. Ты ранен.
– Пустяки. Это всего лишь царапина. Ты цела?
Бегло пробежав взглядом по ее телу и убедившись, что с ней все в порядке, Дерек спокойно выдохнул. Впервые он испугался. Но не за себя, а за жизнь своей жены. Таким уязвленным он еще себя ни разу не чувствовал, даже в самых страшных сражениях.
– Ты только что спасла мне жизнь, – спокойно сказал Дерек, стараясь унять свое волнение.
– Это всего лишь случайность, – в тон ему ответила Оливия.
– Ты вся дрожишь.
Только сейчас она заметила, что ее руки трясутся и тело бьет мелкая дрожь.
Дерек подошел и прижал к своей груди хрупкое, трясущееся тело жены. Она молча плакала.
Он хотел ее оградить от всего жестокого мира, закрыть собой и успокоить. Гладил по голове и шептал нежные слова, успокаиваясь сам и не ставя никаких преград между ними.
В эту минуту оголенных чувств и открытых поступков Дерек не сдерживал себя. Вдыхал запах ее тела, зарылся своим носом в ее волосы, крепко прижимал тело жены к своему изголодавшемуся по ласкам мужскому телу. Его руки гладили, успокаивали, защищали, дарили нежность и заботу. Весь мир в эту минуту исчез, время остановилось.
Его губы нежно касались ее волос, дрожащих ресниц, мокрых щек. Своими поцелуями он не просто стирал слезинки с ее лица, он хотел забрать себе весь ее испуг, успокоить, защитить.
– Тише! Тише! Все хорошо. Все хорошо, – шептал он.
– Я только что убила человека!
– Ты спасла мне жизнь!
Его руки окутали и согрели, его голос успокоил и утешил, его близость оградила от всего мира, подарила мимолетное забвение и спокойствие.
– Милорд! Миледи! С вами все в порядке? – спросил Марк, возвращаясь с удавшейся погони.
Придя в себя от голоса Марка, супруги резко отстранилась друг от друга.
Острое ощущение пустоты и одиночества возникло у Оливии в эту минуту. В объятиях мужа она впервые за много лет испытала чувство тепла, защищенности и спокойствия. Его теплое тело и крепкие руки вобрали в себя все ее тревоги и страхи. Дарили спокойствие и комфорт. В них хотелось тонуть, плыть и не возвращаться к реальности.
Часто моргая и пытаясь совладать с расшалившимися нервами и чувствами, она ахнула:
– Ты весь в крови!
– Ничего, это всего лишь царапина, – как бы между прочим сказал Дерек, тоже пытаясь прийти в себя после минутной близости с женой, которая прошлась по телу, как удар молнии.
– Давай посмотрю и сама решу – царапина это или нет.
Оливия взяла его за руку и повела к ручью. Она не сожалела о содеянном. В жестоком мире нельзя быть сентиментальным, когда стоит вопрос жизни и смерти. А испуг прошел, когда она очутилась в объятиях мужа. Сейчас девушку больше беспокоила ее реакция на него. Что это с ней? Заметил ли Дерек, как он на нее действует?
И как можно равнодушнее сказала:
– Присядь. Ты высокий, мне плохо видно.
Повинуясь ее словам, он присел на камень вдоль берега.
Оливия, подняв подол своего платья, оторвала кусок лоскута, намочила его в воде и стала промывать рану на голове.
– Рана большая, но не глубокая. Зашивать не придется.
Оливия пыталась остановить кровь, прижав лоскут к ране.
– Ай! – рыкнул лорд.
– Тише! Сиди спокойно!
– Больно!
– Терпи.
Как маленький нашкодивший ребенок, Дерек молча слушался указаний жены и украдкой бросал на нее взгляд из-под опущенных век.
Перевязав голову, Оливия переключила свое внимание на руку, оторвав еще один лоскут с подола своего платья.
– Ого. Рана на плече гораздо серьезнее. Кость цела, мышцы тоже вроде. Пошевели рукой.
Дерек спокойно двигал рукой в разных направлениях.
– Очень хорошо. Но ее надо зашивать.
– Обойдется, – отмахнулся Дерек.
– Нет. Не обойдется. Надо ехать к Милбоунам. У меня с собой ничего нет.
– А ты умеешь шить раны? – с опаской спросил Дерек.
– Узнаешь.
Взгляды молодых встретились. Они молча смотрели друг другу в глаза.
«Кто ты на самом деле? – задался вопросом лорд. – Падшая женщина, лгунья, убийца? Или отважная, чуткая, смелая, нежная девушка?»
Она в свою очередь думала: «Кто ты, Черный Ворон? Жестокий, беспощадный воин, готовый обвинить меня во всех грехах? Или нежный мужчина, подаривший минутное наслаждение в хижине ремесленника; чуткий муж, успокаивающий своими руками и шепотом несколько минут назад?»
– Милорд, Пруди пришел в себя, – послышался голос Марка. Он держал в руке меч Оливии. – Миледи, я так понимаю, это ваше? Искусная вещь.
– Да, спасибо, Марк. Отец специально заказал его для меня.
– Очень красивая работа и удобная рукоятка, как раз для вашей руки.
Оливия взяла меч и вставила его в ножны, спрятанные в складках платья.
– И всегда ты путешествуешь с мечом? – с опаской спросил Дерек.
– Береженого Бог бережет, – сказала Оливия, задетая его подозрительным тоном.
Тем временем подошел Пруди с огромной шишкой на голове, опущенными глазами и все еще затуманенным взглядом после сотрясения. Он мялся на месте, боясь посмотреть им в глаза от стыда.
– Простите, миледи. Я подвел вас.
– Все обошлось. А вот у тебя еще долго будет болеть голова, – сказала девушка.
– Вы так добры, миледи, – с облегчением на лице, Пруди посмотрел на свою госпожу.
Дерек отметил произошедшую перемену в отношении своих воинов к леди Фергисон. В их взглядах светились благоговение, уважение и гордость за госпожу.
Она во второй раз показала, что не из робкого десятка и может дать отпор любому мужчине в смелости, решительности и ловкости.
– Тогда в путь. Мы и так слишком задержались, – скомандовал Дерек, злясь на Оливию и на то, как она влияет на мужчин. – Еще пару часов – и мы будем на месте.
Вскочив на лошадей, путники отправились в путь.
Марк поравнялся с Дереком и спросил:
– Как ты думаешь, что это были за бандиты? Что им надо было?
– Не похожи они на случайных грабителей. И им нужны были именно мы, а не наши деньги. Они нас будто искали.
– Ты думаешь, их заказали?
