Аднахиилу оставалось надеяться, что пиршество продлится еще какое-то время. Сама мысль об этом вызывала у него отторжение. Гнев подстегивал решимость уничтожить луну.
Он смотрел на экраны — на отчеты и облака иконок, отображающие ход боя. Корабли формировали скопление, с каждой минутой все более плотное. Имперские космолеты сходились, будто пытаясь прикрыть друг друга огнем. Орки набросились на тесно сбившуюся добычу. Луна все еще была окружена, но флот сильно пострадал, и появились бреши. Орки еще не прорвались в них, но явно намеревались полностью уничтожить блокаду.
— Командир, у нас имеются соображения относительно дальнейшего хода действий, — сказал Элиа.
— Покажите.
Смертный нажал клавишу на панели, расположенной прямо под пультом Аднахиила. В окулюсе появился изогнутый след, идущий через одну из брешей, — это «Глашатай ночи» приближался к поверхности орочьей базы.
— Нет, — сказал Аднахиил, — эта цель внутренняя. — Полет по прежней траектории заставил бы истребительные команды пробить поверхность толщиной с кору планеты... или ринуться прямо в разверстую пасть. Это бы заняло слишком много времени и дало бы оркам возможность распознать и отразить атаку. — Наша цель: челюсти.
Орочьи перехватчики все еще вылетали из огромного пускового отсека. Гротескная пасть открывалась и закрывалась. словно говорила. Это было зримое воплощение крика Зверя. Широко раскрылась, сузилась, снова раскрылась. Она никогда не смыкалась полностью.
— Используйте брешь между кораблями, — сказал Аднахиил. — Идите в бой тем путем, потом — прямо к пасти. Максимальная скорость, непрерывный огонь.
— Слушаюсь, — сказал Элиа.
«Глашатай ночи» ринулся в бой. Он был крупнее и мощнее любого другого участвующего в сражении корабля, и его приближение изменило гравитационные течения. Аднахиил продолжал следить за данными на экране. Он вообразил себе битву в целом: смещающиеся потоки, сети огня, все действия — большие и малые. Облако тянулось к «Глашатаю». Движения замедлились. Орки почувствовали, что на них надвигается, но чужаков уже втянули в бой. Подкрепление с луны развернулось в сторону ударного крейсера. Некоторые космолеты погибли под перекрестным огнем практически сразу. Других захватил водоворот битвы. Иные же еще только приближались.
— Враг увидел нас, — сказал Элиа.
— И я их вижу, — отозвался Аднахиил. — Держитесь прежнего курса. Мы встретим их и сокрушим.
Ударный крейсер ринулся в брешь. По правому и левому бортам, сверху и снизу, бездна пылала и вопила. На краях окулюса мелькали вспышки торпедного огня. Перегретая плазма клубилась перед глазами Аднахиила. В правом верхнем углу десяток орочьих перехватчиков рванулся к эсминцу «Безмерный», его пустотные щиты обрушились. Корпус, уже сильно поврежденный, взорвался яркой звездой. Эсминец и перехватчики накрыло огненной волной. Слева сверкал перекрестный огонь двух фрегатов, пытающихся пробиться сквозь строй зеленокожих, напоминающий рой разъяренных шершней.
На расстоянии брешь еще недавно казалась совершенно пустой. Теперь стало видно, что это настоящее кладбище изломанных кораблей и гаснущих вспышек. Сплошные руины. «Глашатай ночи» ударил носом по трупам кораблей. Гигантская могила из покореженного металла длиной полкилометра пронеслась вдоль его корпуса, переворачиваясь в воздухе. Пустотные щиты с трудом выдерживали удары. Аднахиил увидел в окулюсе обломки — они наполнили экран, потом исчезли, когда пошла передача данных с сенсоров по другую сторону препятствия.
Разбитый корпус ударился в гигантский корабль так, что тот содрогнулся. Аднахиил почувствовал колебания стен и палубы. «Глашатай ночи» шел быстро, но мертвый космолет был огромен. Первые красные иконки, оповещающие о повреждениях, появились на экранах тактикариума.
— Аномальные гравитационные искажения, — сообщил Элиа.
В тот же самый миг по кораблю прошли странные волны, и Аднахиила сначала придавило, потом дернуло вверх, так что он едва не взлетел над мостиком. На него давили противоборствующие силы. Его ухо Лимана пока сопротивлялось дезориентации, но уже трудно было понять, где верх, где низ. Все словно закружилось. Однако же он устоял. Внизу офицеры и служители падали, теряя равновесие, кто-то свалился с кресла. Сервиторы дергались вверх-вниз по консолям. Корпус гудел.
В форме траектории Аднахиил усмотрел новый смысл. Орочье гравитационное оружие прошло по этим координатам словно коса, выкашивающая корабли. Донесения, поступавшие на Терру, свидетельствовали, что оно все еще активно, но уже в меньшей степени. Оно действовало в ограниченном диапазоне и нестабильно.
«Орки вернулись, однако им успели нанести реальный урон», — подумал Аднахиил. База ослабела.
На полет «Глашатая ночи» очень уповали, и притворяться, что это не так, было бессмысленно. Но отголоски действия оружия все еще чувствовались, его использовали совсем недавно. Аднахиил не любил делать ставки — война и так подразумевала слишком большой элемент случайности, так что увеличивать его по доброй воле значило расписаться в собственном легкомыслии. Впрочем, у него не было выбора — все, что касалось Караула Смерти, и так было одной большой ставкой.
Но слабеющее действие гравитации дарило надежду. Если он и сделал ставку, то, может, она все же удачная. «Глашатай ночи» несся сквозь руины, не сбавляя скорость. Впереди Аднахиил увидел путь к изгибу поверхности штурмовой луны.
— Лево руля! - приказал он. — Одиночный огонь!
— Есть лево руля, — отозвался Элиа.
Нос «Глашатая» свернул с темного пути к облаку смертоносного света, и его батареи дали залп. Первые подвернувшиеся орочьи перехватчики погибли. Корпус содрогнулся — корабль вошел в зону перекрывающихся ударных волн. Цели приближались.
— Мастер вокса, — позвал Аднахиил, — начинайте трансляцию на все имперские суда.
— Есть! — отозвался мастер вокса Энгер.
— Всем кораблям Имперского Космофлота, — начал Аднахиил. — Мы собираемся вонзить клинок в сердце зеленокожих. Удержите ксеносов, не дайте им отвести удар. — Он помолчал. — Энгер, заканчивайте трансляцию.
Теперь уцелевшие офицеры на судах знали, что происходит. «Глашатай ночи» не пришел им на помощь, это они должны были помочь осуществлении; его миссии.
Если хоть кто-нибудь доживет до исхода дня — получит благодарность Империума за службу.
Картинка в окулюсе сместилась, отражая изменение курса. Шар орочьей луны сдвинулся в центр. Он был частично скрыт взрывающимися кораблями и точечными вспышками залпов. Пасть его воплощала собой ненависть, ревущую, созданную из камня и железа. База приближалась.
— Как близко... — начал Элиа.
— Насколько возможно.
Аднахиил сменил позу за пультом, приготовившись к неизбежному удару гравитационного оружия, взвешивая риски, оценивая грозящие гибелью ставки. Если бы «Глашатай ночи» принял на себя всю атакующую мощь, на какую были способны орки, миссия бы закончилась, не успев начаться. Но ему нужно было доставить Караул Смерти как можно ближе к цели.
