— Я отправлюсь в зал диагностиады. Там безопасно, туда не пробраться.
— Как пожелаете, мой господин, — согласился примас-ультра, и Кубика с прежней спешкой увели прочь.
Он прибыл в тамбур диагностиады на одноместном цилиндрическом лифте, пронесшемся по вакуумной трубе. Дворец остался далеко позади, и генерал-фабрикатор понемногу расслабился. Снаружи собрались разнообразные воины Марса, перекрывшие подходы к зданию всемирного разума. В защите нуждался не только Кубик, но и хор техножрецов, образующих ядро системы.
Капсулу лифта от диагностиады отделяла дверь метровой толщины с ручкой-маховиком. Верховный лорд успокоился, пока отключал ее комплексные сторожевые про граммы. Когда преграда сдвинулась, он уже составлял план действий.
Дверь с громыханием закрылась за Кубиком, вошедшим внутрь исполинской сферы. Обходя по кругу огромный шпиль со встроенным в него главным интерфейсным троном, генерал-фабрикатор слушал фоновые шепотки сотен адептов, соединенных сознаниями. Тишина, никакой опасности...
Вздохнув, Кубик опустил плечи. Он держал на себе весь Марс, и ему следовало узнать, что случилось во дворце.
Генерал-фабрикатор попробовал подключить свой разум к планетарной ноосфере. Безуспешно. Запустив внутреннюю проверку, Кубик убедился, что его имплантаты работают без сбоев. Тогда он подошел к пульту, врезанному в стену у главного входа, и склонился над консолью. Вставив зонд в контактный разъем, Верховный лорд мгновенно нашел источник проблемы.
Потоки данных и Движущая Сила поступали в зал и выходили из него по единственному каналу. Немыслимо, но кто-то заблокировал его.
Вытянув механодендрит из консоли, Кубик убрал его под рясу и направился к двери. За ней постоянно дежурил один из членов Синода, наблюдающий за машинами.
— Можно не утруждаться, — раздался голос за спиной техножреца. — Если я попал сюда, то наверняка позаботился о том, чтобы изолировать вас, верно? Адепт мертв. В диагностиаде весьма, весьма удобно скрываться. Войти в нее можно лишь парой способов, а выйти — только одним. И линия связи тоже одна. Вы хорошо придумали, решив спрятаться здесь, но — увы — я уже ждал вас.
— Дракан Вангорич. — Повернувшись, механикус увидел перед собой великого магистра Ассасинорума. — Какая честь. Вы явились лично.
— Ну, вы важная персона, генерал-фабрикатор.
На лорде-защитнике была ряса одного из живых компонентов бормочущей диагностиады. Кубик поискал взглядом пустую нишу и, разумеется, нашел. В руке Вангорич держал легкий пистолет-игольник с подствольным плазмометом. Оружие выглядело так, словно его сконструировали специально для убийства повелителя Марса.
— Вы знали, что я так поступлю, — сказал Кубик. — Что приду сюда.
— «Знал»? — повторил Дракан. — Я все спланировал! Как-никак я великий магистр ассасинов. Надо полагать, такой человек неплохо разбирается в своем деле. С другой стороны, в наши трудные времена так сразу и не скажешь. Похоже, очень немногие люди соответствуют занимаемым должностям.
— Вы не можете убить меня, — произнес генерал-фабрикатор.
— Разве? Ваши слуги отвлечены, ищут врага не там, где нужно. У нас полно времени.
— В семи процентах случаев основной причиной гибели тиранов становилось их злорадство в адрес жертвы перед казнью, — сообщил техножрец.
— Я не собираюсь злорадствовать, — возразил Вангорич. — Мы с вами поговорим. Точнее, вы будете слушать, а я — говорить, но без злорадства. Так вот, меня воспитали в храме Вененум. У нас неприметная община, не то что у наших коллег с этими их пушками, технологиями чужаков и супервоинами-психопатами. Мы более элегантны, предпочитаем коварство и отраву... но не только. Взять хотя бы Круля — уверен, вам известно о нем. Хотя он из моего храма, в основном орудует кулаками. Я, впрочем, всегда питал симпатию к ядам. Весьма тактичное средство. Отрави человека, и он даже не поймет, что его убили. Ремесло ассасинов состоит в том, чтобы менять течение реки, аккуратно убирая камни. Если использовать яд, люди и не догадаются, кто подвинул валуи.
— Удачная аналогия, — отозвался Кубик, выбрав бесчувственный механический голос. — Вы и есть отрава, Вангорич. Все, к чему вы прикасаетесь, гниет.
Дракан улыбнулся: ему понравилось сравнение.
— Никогда не думал, что вам по душе метафоры, генерал-фабрикатор. Я предпочитаю считать себя незаметным, словно яд, но не губителем, а целителем. Многие токсины применяются как лекарства, поскольку смертельны только в больших дозах.
Техножрец издал негодующую трель:
— Великих магистров вывели из числа Верховных Двенадцати по разумным причинам. Мы проявили небрежность, позволив вам вернуться в Совет.
— Вы поступили верно, приняв меня обратно. Но это следовало проделать раньше.
— Чтобы вы назначили себя правителем?
— Чтобы я предотвратил гибель миллиардов имперских граждан, — ответил Вангорич. — Знаете, Кубик, я уже довольно давно не отнимал жизни лично, но для вас сделаю исключение. Хотя в Сенаторуме Империалис я видел множество примеров жалкого, эгоистичного, ребяческого поведения, вы поступали гораздо хуже остальных. Я собирался все забыть и простить, двигаться в будущее вместе с Советом и править согласно воле Императора, какими бы безнадежно идеалистичными ни были Его замыслы. Но потом вам понадобилось нарушить приказ Тейна и переместить Улланор. Именно тогда я принял решение. В какой-то мере за смерть Верховных лордов ответственны вы: до вашей последней ошибки, вызванной жадностью, я планировал просто заставлять вас всех работать в команде, но благодаря вам понял, что лучше справлюсь один. Странно, что я вообще ожидал чего-то иного, — вы же хотели отделиться от Имиприума! Но я оптимист, вот в чем моя проблема.
— Невозможно отделиться от того, во что не входишь.
— Казуистика! Империя Марса не выживет без Империума, и наоборот. Мы — единый народ, и никакие ваши утверждения этого не изменят. Вы, один из Верховных лордов Терры, многократно предавали ваш долг и вашего Императора-Омниссию.
— Вы не сумеете убить меня безнаказанно.
— Смогу, — сказал Дракан. — Я предоставлю вам выбор. Яды весьма разнообразны, и не все из них пагубны для биологических организмов. Существует отрава и для машин. Направляя сюда Красный Приют, я поручил моему инфоциту Йендль тайно внедрить в марсианскую ноосферу вирус, пожирающий данные. Конечно, ваши хранилища информации надежно защищены, но мы, вененумы, умные люди. Нашему фагу хватило времени, чтобы созреть и узнать своего врага. За прошедшие месяцы вирус перестраивал себя, собирая нужные сведения, и достиг максимально возможной смертоносности. Теперь он в ноосфере как у себя дома. Отлично знает все замки и ключи, окна и двери.
Кубик дернул механическими конечностями.
— Вы разрушите империю, чтобы преподать мне урок. Какое тщеславие...
— Нет, конечно! — фыркнул Вангорич. — Я излагаю возможные варианты. Вот первый: вы ничего не делаете, я поднимаю пистолет и посылаю вам в голову заряд настолько мощного нейротоксина, что он выжигает все оставшиеся в вашем теле органические нервы, а потом выпускаю инфофаг в мировое ядро. В результате либо развалится марсианская цивилизация, либо просто сотрутся миллиарды терабайт крайне ценных сведений. Вам наверняка хочется избежать обоих исходов.
