Прозвучал недолгий гудок. Двери разъединились на четыре треугольных пластины, которые разъехались в стороны. За порогом стоял кузнец войны, окруженный собственными ветеранами.
— Согласен, — произнес он. — Выбора нет.
— К нам подходит «Ненависть», — доложил командир Маркариан.
Его живые, как у бодрого старика, глаза метались в клетке из полумертвой плоти. Сервы из экипажа «Данталиона» давно уже научились читать пожелания капитана по его взгляду, и на главном гололите вспыхнуло изображение корабля Черных Храмовников крупным планом.
Церберин изучил его вместе с Гонориусом и Реохом. Присутствие последнего смущало первого капитана: за время их затянувшегося союза с Железными Воинами апотекарий сбросил оболочку цивилизованного человека и вел себя почти как варвар.
— Она пострадала на войне, — сказал Маркариан, пустив слюну из уголка наполовину парализованного рта.
Гололит-офицеры, догадавшись, что нужно командиру, выделили участки «Ненависти» кодовыми цветами.
— Повреждения от гравитационной плети и кинетических зарядов, — отрапортовал магистр авгуров. — Нерегулярные скачки мощности реактора, до четырех процентов.
— Космолетов эскорта нет, — заметил библиарий. — Флагман в одиночку прибыл для контакта с нами.
— Черные Храмовники порывисты по меркам сынов Дорна, — произнес Мендель Реох. — Интересно, кто бы победил в столкновении двух наших родов...
— В них больше нетерпимости, чем мудрости, — отозвался Калькатор. — Вы бы выиграли.
— Кузнец войны, я просил тебя помалкивать, — оборвал его Церберии. — Если Боэмунд узнает, что ты на борту моего звездолета, наше общение получится кратким и завершится кровопролитием. Кулаки Образцовые никогда не ошибаются, такова истина. Не преврати ее в ложь.
Калькатор покорно опустил голову в шлеме:
— Ни я, ни мои бойцы не произнесут ни слова, первый капитан.
— Получен запрос на установление связи, мои господа, — сообщил магистр вокса.
Церберин встал на гололит-пластину узкого обзора.
— Подключай.
На объемном экране возникло покрытое шрамами лицо Боэмунда.
— Ты жив, Церберин! А я боялся, что на мостике «Данталиона» окажется Железный Воин.
— Я все еще командую моими кораблями, верховный маршал.
— Вижу, что «Парагон», «Молчаливый», «Отважный» и «Жиллиман» по-прежнему в строю. Ты хорошо справился. Сколько твоих воинов уцелело?
— Двести сорок восемь из четырехсот боевых братьев, с которыми я отправился в путь.
Раскрывая численность своего соединения, Церберин ощутил дрожь беспокойства.
— Мне жаль. Все мы понесли тяжелые потери на этой войне. И все же то, что ты выжил, — повод для празднества! Тейн восстановил Имперских Кулаков из орденов-наследников, так что теперь ты и твои бойцы — единственные Кулаки Образцовые.
Первый капитан склонил голову.
— Сначала нужно раздавить астартес-предателей, — не умолкал Боэмунд, — потом ты сможешь примкнуть к крестовому походу Тейна. Он истребляет оставшиеся орды зеленокожих и восстанавливает мир в Империуме, хвала Повелителю Человечества!
Церберин молчал, чувствуя затылком взгляд Калькатора.
— Брат? — подбодрил его верховный маршал.
— Я так не могу, — скованно проговорил капитан.
— Объяснись! — с угрозой в голосе потребовал Боэмунд.
— На протяжении всей кампании Железные Воины сражались плечом к плечу с нами. Без их поддержки, без доступа к их разведданнььм, припасам и базам Кулаки Образцовые полностью погибли бы еще несколько недель назад.
— Тогда отступись. Мы закончим дело вместо вас, если тебе не хватает духу, — пренебрежительно сказал верховный маршал.
— И так я поступить не вправе. Я поклялся сохранить жизнь кузнеца войны и его людей. Покинь систему, и потом мы встретимся в любом месте по твоему выбору. Но ты должен разрешить Железным Воинам уйти.
Боэмунд свирепо улыбнулся, и его изуродованное лицо стало еще неприятнее.
— Ты грозишься напасть на Черных Храмовников? Следи за своими речами, Кулак Образцовый.
— Я говорю как есть. У меня нет желания биться с вами. Дай мне исполнить мой обет, и все будет хорошо.
— Позволить изменникам сбежать? Здесь нет ничего хорошего! — рявкнул маршал. — Тот, кто якшается с предателями, сам становится предателем. Приготовься, мы высадимся к тебе на борт. Я арестую тебя и отправлю на Терру, где ты пойдешь под трибунал Инквизиции. Там определят твою судьбу. Молюсь, чтобы судьи проявили милосердие и даровали тебе быструю смерть. И еще: передай своим друзьям-демонопоклонникам, что Боэмунд идет за их головами!
Верховный маршал отошел от передатчика, и фокусирующие катушки сдвинули обзор на задний план. Церберин мельком заметил бронированные капсулы и ровные платформы переноса.
— Он на палубе телепортации, — выдохнул первый капитан.
— Мой господин, «Ненависть» подает энергию на главный огневой комплекс! — крикнул кто-то из сервов.
— Они подняли щиты!
— Будь проклят Боэмунд! — зарычал Церберин. — Он прибыл сюда для битвы. По боевым постам! Всем кораблям активировать щиты и зарядить орудия!
Взвыли сирены. Маркариан спокойно отдал несколько команд подряд. Палубный экипаж немедленно взялся за работу, готовя «Данталион» к сражению.
— Задействовать пси-заслон, — заключил командир.
Слуги библиариума запели в своих нишах, сплетая вокруг капитанского мостика незримое защитное поле.
Церберин беспомощно смотрел, как боевая баржа несется вперед. Верховный маршал намеревался пройти через центр флота Кулаков Образцовых.
— На борту «Ненависти» открывается множество пусковых труб, — доложил другой серв.
— Они берут на прицел наши орудийные батареи и двигатели, — сообщил третий.
Рапорты накладывались друг на друга, и в общем шуме тонули обережные песни хора.
— Капитан Аркос из Четвертой требует разговора с вами, — передал Церберину магистр вокса.
— «Требует»? — повторил Калькатор. — Ты теряешь власть над своими воинами, первый капитан.
— Выведи его на гололит, — велел Кулак Образцовый, игнорируя насмешку.
Аркос сразу перешел к делу:
— Ты что творишь?! С ума сошел?! Я не стану атаковать других Адептус Астартес!
— Исполняй приказы! — гаркнул Церберии.
— Приказам изменников не подчиняюсь. Все это зашло слишком далеко. Я свяжусь с Боэмундом и поддержу его. — Четвертый капитан разорвал гололит-контакт.
— Мой господин, пришло послание от первого сержанта Роста на борту «Парагона». Он опротестовывает ваши распоряжения. Корабль покидает строй, — доложил магистр вокса.
