– Вот эта формулировка мне уже понятнее, – он выглядел действительно довольным моим появлением. – И я радуюсь. Хотя бы потому, что следующий шаг к тебе должен был сделать я – мне прекрасно известно, что верность вассалов сюзерену строится с двух сторон. Я говорю про настоящую верность, а не то, что можно получить богатствами или запугиванием. Но ты проявляешь недюжинное рвение.
– Вы опять меня метафорами материте? – я поморщилась, однако заняла стул напротив его стола, раз уж явилась, а сам он не догадался предложить. – У вас это прямо уже в привычку вошло. Пора избавляться.
– Тоже верно. Мы ведь товарищи, а я по инерции общаюсь с тобой так, как с остальными. Итак, Любовь, как твои дела?
Он старается! На самом деле пытается наладить нормальный разговор. Я чинно выпрямилась и ответила как можно подробнее – хорошее общение начинается именно с такой болтовни:
– Дела идут нормально. Сегодня в институте тест почти завалила. В смысле, написала на четверку. Это не катастрофа, конечно, но верный знак, что я немного от учебы отвлеклась. Да и предмет я очень люблю – инвестиционный менеджмент, зато по аудиту…
– Ты реально думаешь, что эта чушь мне интересна? – перебил он, нахмурившись. – Я тут, наверное, как раз такой вид создаю – свободных ушей, в которые можно вливать любой аудит?
– А… – я растерялась. – А зачем же вы меня тогда о делах спрашивали?
– Чтобы ты сказала в ответ какую-нибудь незначащую хрень и спросила о моих, конечно.
– Да что вы говорите, – протянула я, в очередной раз изумляясь своей способности сдерживать хохот. – И как же ваши дела, Григорий Алексеевич?
– Отлично. Спасибо, что спросила. Подчиненные постепенно меняют ко мне отношение и расслабляются – ты была права в том, что этот способ манипуляции людьми тоньше и продуктивней.
– Очень сомневаюсь, что я именно это имела в виду… – я и сама не была уверена.
Но он продолжил, не обратив внимания на мою реплику:
– С новой секретаршей я сразу начал взаимодействовать по другим правилам, и результат превосходный. Она именно такая, как я ожидал.
По отношению к Татьяне я не могла унять раздражения, потому и вставила, хотя и не собиралась жаловаться:
– Она сделала вид, что меня не заметила. Надеюсь, это только ко мне относится, а то для секретаря такое пренебрежение к людям – не самое лучшее качество.
– А может, она на самом деле не заметила? – шеф скосил сосредоточенный взгляд на дверь. – В очередной раз благодарю, что обратила мое внимание на это. Возможно, переоценил ее энергоемкость. Я подрегулирую.
– В каком смысле подрегулируете? Она вам робот, что ли? – я все-таки усмехнулась.
– Нет, конечно. Она – прекрасный образец привлекательной человечины, который можно использовать и не особенно заботиться о последствиях.
Я не сдержала упрека:
– Григорий Алексеевич! Вы себя слышите? Меня ваши интимные отношения не касаются, а Татьяна вообще во мне никаких теплых чувств не вызывает! Но это не значит, что о ней можно говорить как о куске мяса!
На мою отповедь он отреагировал лишь легким пожатием плеч.
– Почему только мяса, уборщица? Еще костей, килограмма косметики и желания вылизывать себе выгоды любым способом. Я вижу все ее достоинства, не упрекай меня в невнимательности.
– Смешно, – одобрила я. – У вас своеобразный юмор. Потому не экспериментируйте с ним при посторонних. Ладно, я пойду уже, а то меня от ваших шуток тоже немного колбасит.
– Не уходи, уборщица, – попросил он. – Я на сегодня почти закончил. Как ты смотришь на совместный ужин?
– Никак я на него не смотрю, – ответила, поднимаясь. – Очень хочу быть добросердечной и хоть чем-то вам помочь, но и свою психику поберечь надо.
– За мой счет! – подкинул он аргумент.
Но я это аргументом не посчитала:
– Понятное дело, что за ваш! Я бы еще вашу компанию из своего кошелька оплачивала. Но прошу простить – у меня скоро смена, никак не получится. Так бы я с удовольствием, но придется отложить до… Кстати, когда вы собираетесь вообще перестать шутить и непонятно выражаться?
– Смена уборщицы? – он уточнил как будто с интересом.
– Ага. Представляете, я все еще та, кем вы меня называете и за что платите мне зарплату. Хорошего вечера, Григорий Алексеевич. Приятно было с вами поболтать! Видите, это легко – не всегда говорить то, что думаешь? Или хотя бы прикидывать, как это звучит.
В приемной Татьяна уже сон не изображала и взгляд от меня не успела отвести. И я отвесила с барского плеча – я же добрая, да и вообще с такими людьми надо демонстрировать повышенную зрелость:
– До свидания, Татьяна, хорошего вечера!
И она вдруг ответила:
– О, это вы? А когда вы пришли?
– Здесь вирусное ку-ку, я уже привыкла, – ответила я со вздохом.
И уже мне вслед она заголосила:
– Вы меня, конечно, простите, но в следующий раз сообщайте о визите! Мне стоит напоминать, что не может любая уборщица сюда являться и отвлекать директора? Вы не у себя дома, уважаемая! У нас здесь серьезная организация!
Я и не думала останавливаться, хотя она уже на визг перешла, чтобы я точно все расслышала. Вижу, Татьяночка окончательно проснулась, как и все ее отношение. Она, наверное, этот ответ придумывала, пока я в кабинете сидела, а сразу не сообразила, как меня на место поставить.
⁂
Капец – а этим словом можно охарактеризовать все проявления нашего директора – подкрался незаметно. Через несколько часов я заканчивала с уборкой, наслаждаясь гулкой тишиной опустевших коридоров. И как раз когда шла выливать воду и полоскать тряпки, сзади раздалось:
– Теперь можно на ужин, раз твоя смена закончена?
Подпрыгнула на месте и от неожиданности уронила ведро. Заорала, даже не пытаясь обуздать тон:
– Господи! Как же вы меня напугали!
Григорий Алексеевич выглядел спокойным, но по привычке говорил не в лад:
– Нет, так не называй. Обожаю грубую лесть, но эта терминологически неверна. Так как насчет ужина?
– Какой еще ужин?! Вы время видели? Мне с утра в институт!
– Зачем?
Он, видимо, был в настроении издеваться. Потому и я подхватила тот же тон, забитый сарказмом в каждом звуке:
– Образование получать!
– А давай тебе просто диплом купим?
– Какое здоровское предложение! Купим, конечно, когда я себя признаю неспособной и безмозглой – то есть никогда. Вы просто кладезь древней мудрости! Я буквально уже лечу на ужин, но тут такое дело – еще и эту лужу теперь вытирать, от всей души благодарю!
– То есть ужину мешает только лужа?
