– Не иронизируй, Тань! Хотя бы силовую поддержку нарастим, если нас станет больше… – я осеклась посередине фразы, неожиданно вспомнив важное и оттого подскочив на ноги. – А ведь у нас есть еще один сторонник! Как из головы вылетело? Вась, Вася, ты здесь?
Татьяна равнодушно поправила волосы и прокомментировала в настенный ковер:
– Если ты раньше меня пугала, то сейчас больше смешишь.
Но я шагала туда и обратно, соображая сама и объясняя компаньонке:
– Да, Вася служит Григорию Алексеевичу! Скорее всего, только потому, что тот может его видеть и явно является каким-то сверхсуществом. А я Васю не вижу! В смысле, видела, но только с амулетом… И если я правильно поняла, он хочет после смерти сделать что-то хорошее – хотя бы отчасти искупить старые грехи! Именно так наш враг номер один и выразился! Вась, ты меня слышишь? – я спрашивала то у ног, то у воздуха вокруг. – Ты ведь и сам должен был понять, где добро! – для пущей убедительности я перешла на пафосный тон: – Мы, воины света, уборщица и эта гадюка, забыли о распрях и объединились – дабы спасти себя и других людей! Ты должен присоединиться к нам, потому что… Есть тому важная причина! Нет, не та, о которой ты подумал… – пафос иссяк, потому я сбавила громкость: – В смысле, не только потому, что без тебя мы обречены на провал. Сделай это ради самого себя же! Если ты ищешь свет, то он в этой стороне, а не в той!
Вася, разумеется, и не думал отвечать. Зато я в глазах Татьяны выглядела все глупее. Да, коммуникация с мистическими силами очень затруднена, но вряд ли можно победить мистическую силу без потусторонних союзников.
– Придумала! – снова вскинулась я, загораясь новой надеждой. – Если он здесь, то все еще должен беречь меня от неприятностей. Тань, я сейчас подойду к тебе, а ты меня ударь – со всего размаха, наотмашь по лицу!
– С удовольствием! – без паузы ответила моя новая лучшая подруга.
Ее решимость и отсутствие раздумий вряд ли говорили в пользу прочности нашего союза, ну да ладно, сейчас было важнее другое. Космы мы друг другу выдерем после того, как победим вселенское зло. Я попыталась сделать шаг вперед и тут же споткнулась, удерживаемая невидимыми путами:
– Видишь? – восторжествовала я. – Вася здесь!
– Я вижу только, как плохо ты изображаешь клоуна. Что нужно прочитать в этой пантомиме?
– Да это не пантомима!
– Тогда нежелание схлопотать по физиономии? Понимаю! Стой там, Люба, а то я всегда готова.
Да что не так с ней? Неужели нельзя отличить, когда человек физически не может вынести ногу вперед, а когда изображает, будто замер в воздухе? Единственное мое верное доказательство контраргументировала, выскочка гардвардская…
– Тогда кинь в меня учебником, – я обреченно перебирала варианты. – Вон, рядом с тобой на тумбе несколько.
Татьяна снова думала недолго. В этом варианте я не была уверена. Наверное, Вася меня оттолкнет – и, есть надежда, я упаду как-нибудь неестественно, что ее хотя бы отчасти убедит. Но испугаться я не успела, а результат получился намного лучше, чем я ожидала!
Учебник метнулся в меня, я сама спонтанно вскинула руки, то ли прикрывая лицо, то ли готовясь полететь в любую сторону, но предмет не достиг цели – ударился обо что-то в воздухе и свалился на пол. Судя по всему, именно такое спасение Вася посчитал лучшим, за что ему огромное спасибо. Ведь Татьяна сразу же заорала истошно, подтверждая, что уж это она определенно заметила. Я тоже кричала – правда, с восторгом:
– Видела, да?! Теперь веришь? Давай, продери быстренько голосовые связки и помогай убеждать – Вася нам нужен намного больше Елизаветы Николаевны!
Через минуту побелевшей Татьяне удалось немного успокоиться. Она теперь и на диван с ногами забралась, и себя обняла, и оглядывалась вокруг, как недавно делала я. Я для себя отметила прекрасный факт: бедняга перепугалась до чертиков, но не сорвалась и не убежала, не вынесла входную дверь, зажимая уши и закрывая глаза. А ведь именно так и поступили бы многие на ее месте и потом делали вид, что ничего такого не рассмотрели. В Татьяне, помимо всех ее недостатков, содержалось то, что я ценила в людях превыше всего – умение держать глаза открытыми, когда больше всего на свете хочется зажмуриться.
– Ва-а-ася… – жалобно простонала она. Я уж было подумала, что девушка вняла моей просьбе, но, оказалось, она все еще тянула звук своей истерии, а заодно и аналитический аппарат на место возвращала. – Ва-а-ася существует… Ва-а-ася же все остальное подтверждает… – она подняла голову, уставилась на меня и снова закричала: – Вася же теперь все своему хозяину доложит! И нам кранты! Был орден – нет ордена. Какая Таня, какая Люба? Те две дуры, которые зачем-то объявили войну неизвестной хрени, которая еще до вампиров появилась?
– Вампиров не существует, – успокоила я. – Я почти уверена.
– Да заткнись ты, орденоносец! Ты же нам смертный приговор подписала, пусть земля нам будет пухом!
– Подожди, – я опешила. – Я ведь тебе все события пересказала. Не делай сейчас вид, что ты не была предупреждена…
– Так ведь интересно было! А оно интересно, когда до конца не веришь! Я хочу провал в памяти – срочно! Вася, передай своему господину, что я ничего не помню – вот как отрезало! О, а как я здесь очутилась?
Ни Вася, ни кто-либо еще в такую халтуру бы не поверили. Потому и я сложила руки на груди, ожидая конца дешевой сцены. В паузе попыталась вернуть ее к здравому смыслу:
– Во-первых, Тань, у нас все равно нет выбора. Не можем же мы сделать вид, что нам все равно, когда по миру ходит какая-то злобная сущность и портит людям жизнь.
– Мне все равно!
Я ее упрямо не расслышала:
– Во-вторых, уже поздно метаться. Очнись и признай – только вместе мы сила!
Ей удалось почти так же, как недавно, высокомерно ухмыльнуться:
– Мы с тобой сила?
– Я Васю имела в виду! – и снова торжественно обратилась к воздуху, чувствуя всю тяжесть мира на своих плечах: – Василий, ты видишь нашу решимость положить головы в борьбе за правое дело! Никто из нас не сдается – секундный приступ слабости не в счет. В конце концов, девочкам можно. Ты с нами или против нас? Ты за добро или хочешь попасть в черный список нашего ордена?
Татьяна начала тихо и истерично смеяться. Наверное, не посчитала мои угрозы внушительными. Зато сама и предложила хороший вариант сквозь смех:
– Стукни, что ли, Вася! Нам нужен ответ! Один стук – ты уже летишь к своему господину с докладом. Два стука – ты сейчас тоже умираешь от смеха!
Вообще-то, мысль дельная, мне пришлось ее только подправить:
– Два раза означает, что ты с нами! Так ты с нами, Василий?
Мы замолчали и перестали дышать, Татьяна тоже посерьезнела и вытянулась, ловя любые шорохи. Она какая угодно, но только не глупая – ей тоже понятно, что от ответа призрака наше будущее зависит очень сильно. В том смысле, что если стукнет один раз, то никакого будущего у нас не будет.
