Его рука разжалась, отпуская. Разочарование пронзило меня, но тут же я ощутила прикосновение на своём бедре. Пола пальто была безжалостно отброшена, и неутомимая рука заскользила вверх. Лишь слегка задержавшись у края юбки, она отважно нырнула под ткань. Затрепетала, обнаружив край чулочка – ей явно это понравилось.
– Убери руку, водитель увидит. – Я сама не узнала собственный голос.
– Он не повернётся, не волнуйся.
Дэмиан уже добрался до заветной точки и, осторожно отодвинув край трусиков, начал массировать клитор. Я застонала, но спохватившись, быстро прикрыла рот рукой. Бросила на него взгляд, но не смогла разглядеть выражение лица в пляшущих тенях уличных фонарей.
Его пальцы неожиданно ловко подцепили мои трусики и потянули их вниз. Я сжала ноги.
– Одни я тебе сегодня вернул. Может, оставишь мне эти на память?
Его манящий шёпот проникал в самые глубины моего естества. Ноги раздвинулись сами собой. Маленький кусочек алой ткани исчез в его кармане, будто его и не было.
Сиденье подо мной поехало вниз, под ногами появилась подставка. Я почти лежала, а он, склонившись надо мной, продолжил свою сладкую пытку. Пальцы вновь вернулись на мой бугорок. Возбуждение стремительно возрастало. Он увеличил темп, надавил чуть сильнее. Почувствовав приближение развязки, я прикусила собственную руку, чтобы не закричать.
– Анастейша… – Его голос звучит откуда-то издалека.
Я открываю глаза. Это был сон. Теперь уже точно. Но всё было так ярко… Надеюсь, я ничем себя не выдала. Оглядываюсь: я полулежу на сиденье, выдвинутом вперёд. Но трусики, к счастью, ещё на мне.
– Похоже, тебе снятся удивительные сны. – Его лица не видно в полумраке салона, но я чувствую, что он улыбается.
«Надеюсь, я не стонала слишком громко. Чёрт бы тебя побрал, Дэмиан!»
– Почему стоим? – спохватываюсь я.
– Потому что мы привезли тебя домой.
– В смысле домой? Я же не говорила адрес.
– Тоже мне секрет, – усмехается он. – Ну, увидимся.
– Прощай, – отвечаю я.
Водитель распахивает передо мной дверцу авто и держит зонт наготове.
Дэмиан
«Зачем я сказал, что заберу её вечером? Надо было сразу хватать и везти с собой. Все равно на делах сосредоточиться не получается. Мысли всё время скатываются к ней. Вот что за ведьма! Словно приворожила меня».
Наконец приезжаю за малышкой. Несмотря на вечер субботы, в офисе по-прежнему полный сбор. Понятно, что девчонки не хотели упустить возможность в очередной раз увидеть меня. Анастейша смотрит уже чуть по-другому. Скорее всего, ей уже разъяснили, кто я такой.
Она слегка робеет при виде моей машины. Вот и отлично. Может, это слегка собьёт с неё спесь?
Пытается взять деловой тон в беседе, но я живо напоминаю ей, что она забыла этой ночью в моей спальне. Меня страшно заводит то, как трогательно она смущается. Похоже, девочка смутно помнит вчерашнюю ночь. Ну, что ж, помучаю её. Ничего пока не буду рассказывать.
Мой дом тоже производит на неё впечатление. Мы бродим по ещё пустым полутёмным залам. Я вижу, что ей не по себе. Почему-то страшно хочется прижать девчонку к себе, оградить от всего. Что ещё за наваждение?
Когда мы ходим по второму этажу, вдруг гаснет свет, а следом раздаётся звук, похожий на выстрел. Накрываю её своим телом, при этом сердце колотится, как бешеное. Я не раз попадал под пули. Такая уж у меня работа. И, естественно, это всегда всплеск адреналина. Но, чтобы пугаться вот так, до потери пульса, это со мной впервые. И страшно мне вовсе не за себя.
Крадусь вниз, уже готовый разорвать на мелкие клочки любого, кто попытается её обидеть. Но шум устроил неуклюжий Славик. Иду к лестнице, чтобы забрать малышку, а она в этот момент, испугавшись чего-то наверху, уже летит в мои объятия.
Успокаивать её мне понравилось. Может, стоит почаще пугать? Но тут я осознаю, что если в этот раз пронесло, то не факт, что в следующий это не будет выстрел. Моя работа слишком опасна. Не стоит приближать Анастейшу к себе. Она хорошая девочка и не заслужила попасть под обстрел из-за меня.
Вся ситуация внезапно начинает меня сильно злить. Надо было трахнуть её, когда она лыка не вязала, и дело с концом. Ведь именно так я всегда и поступал. А когда получал всё, что хотел, мне, понятное дело, становилось неинтересно.
Я специально начинаю хамить ей и заслуженно получаю по морде. Она опять расцарапала мне щёку, и это меня окончательно выбесило. Хватаю её руку и сжимаю. Но вдруг она вскрикивает от боли и мне уже хочется убить себя за это.
Бесит и то, что от нашей ругани у меня привстал. А малышка, тем временем, отвернулась к окну и надулась. Через какое-то время замечаю, что она уже спит. Осторожно выдвигаю сиденье, чтобы ей было комфортнее. Наблюдаю, как порозовели её щеки, чуть приоткрылся пухлый ротик. Как хочется налететь на неё вихрем, пока ещё не проснулась, не поняла, что к чему. Жадно впиться в её томные губы, подмять под себя. С усилием отвожу взгляд. Говорю Димке, куда её отвезти. Адрес я сегодня пробил. Так, на всякий случай.
Она выходит из машины, и сразу становится как-то пусто. Димка смотрит вопросительно: мол, куда дальше?
– Домой, – машу рукой я.
Недоумение в его глазах. Это же вечер субботы! Телефон переполнен пропущенными от друзей. Они, очевидно, надеялись затащить меня в клуб и сегодня, но у меня нет настроения. Приезжаю домой, накатываю пару стопок и валюсь на кровать. Я стремился выкинуть эту чертовку из головы, но она непрошено вторгается в мои сны.
* * *
Сегодняшняя ситуация, что так напугала меня, что проигрывается заново. Звук выстрела – и мы оба на полу. Страх и вожделение смешиваются воедино. Она испугано ворочается подо мной, и вдруг её руки тянутся к моей ширинке. Я замираю от неожиданности. Звук открывающейся молнии громко разносится в тишине пустой комнаты. Нежные пальчики, нырнув в мои джинсы, выпускают дружка наружу. Это кстати, потому что, когда я рядом с Анастейшей, в штанах мигом становится тесно.
Она начинает ласкать меня, то едва заметно, то стискивая с силой. Это сбивает с толку. Мне не нравится, что я не контролирую процесс. Пытаюсь поймать её губы, но она отворачивается. Тогда переношу свой вес на одну руку, а второй хватаю её лицо. Теперь не отвертишься! Но она резко отталкивает меня, и я падаю на спину. Как так вышло? Как эта пигалица могла отпихнуть меня? Но она уже сидит сверху, довольная.
Склоняется надо мной. Её волосы, как тёмный расплавленный шоколад, стекают мне на лицо. Отвожу их руками, чтобы поймать и поцеловать её, но она с хохотом уворачивается и сползает вниз. Задирает мою рубашку. Её губы медленно спускаются по моему животу, пока не доходят до самого низа.
«Только не останавливайся», – мысленно молю я.
Она и не думает останавливаться. Смущения как не бывало. Облизывает его, как леденец, с видимым удовольствием. А потом её язычок начинает творить какие-то уж совсем непостижимые вещи.
