– Вот самая важная часть – моя спальня, – торжественно сообщил он, заведя меня в ещё одно гулкое, безликое помещение. – Она должна стать отражением меня. Ты же понимаешь, что твой первый проект не подходит ни для меня, ни для этого дома?
Я кивнула. Действительно, то, что я предложила, было достаточно банальным и скучным. В его вариант точно нужно добавить огня. В моей голове уже начал зреть некий образ, но я всё же решила уточнить:
– Может быть, у тебя есть какие-то особые пожелания?
– Например? – хитро улыбнулся он.
– Для того чтобы угадать, мне необходимо знать о тебе как можно больше. Твои сексуальные предпочтения, например, – сама того не ожидая, выпалила я.
– Ну, это ты уже знаешь, – развеселился он.
– Ничего я не знаю, – отрезала я и поспешила уйти от скользкой темы. – Мне стоит знать твои желания, привычки и особые приметы.
– Особые приметы? – переспросил он. – Ты имеешь в виду татуировки? Вижу, до тебя дошли слухи. Или ты всё же что-то помнишь?
– Я слышала про твою таинственную татушку. Так что там на ней? – не удержалась я.
– Я об этом не рассказываю. Только показываю. Хочешь взглянуть? – Его рука с готовностью легла на ширинку.
– Нет, нет! – Я усиленно замотала головой и, открыв дверь, выскочила на балкон. Нужно было немедленно снизить градус. Свежий ветерок приятно холодил раскрасневшееся от его намёков лицо. Я устремила взгляд поверх деревьев и пораженно воскликнула:
– Это что, залив?!
– Да, – ответил он, бесшумно встав у меня за спиной.
«И чему я удивляюсь? У такой шикарной виллы вполне может быть собственный выход к морю».
Мы двинулись далее по второму этажу, но внезапно погас свет. Густая тьма мгновенно сковала меня. Необъяснимый страх начал расползаться по всему телу.
– Стой здесь, – приказал он мне. – Я пойду проверю, что случилось.
– Нет, пожалуйста! – Я начала шарить в темноте, чтобы нащупать его. – Не оставляй меня здесь одну!
– Хорошо, пойдём вместе. – Он поймал мою руку и осторожно повёл за собой.
Мы почти дошли до лестницы, когда раздался громкий хлопок. В следующее мгновение я лежала на полу, придавленная его телом.
– Что это было? – пискнула я из-под него.
– Похоже на выстрел, – тихо сообщил он мне в самое ухо. Его дыхание обожгло кожу. Всё смешалось: страх, адреналин, его парфюм и это мощное тело на мне. Я с трудом сдерживалась, чтобы не застонать от возбуждения.
Он упруго вскочил на ноги и помог подняться мне. Я потянулась, чтобы найти его спасительную руку, но наткнулась на холодный металл.
– Это что? Пистолет? – испугалась я.
– Тихо! Стой здесь. Я быстро.
И не успела я что-либо возразить, как его тень скользнула к лестнице. Я юркнула в одну из ближайших гостевых и затаилась там, прислушиваясь. Снизу не доносилось ни звука. Вдруг что-то стукнулось в окно. Сердце подскочило к горлу, и я, не разбирая дороги, кубарем покатилась вниз, ища спасительные объятия Дэмиана.
Туда я и угодила, слетев с лестницы. Если бы он не поймал меня, я бы, скорее всего, что-нибудь себе сломала.
– Там кто-то постучал в окно! – выпалила я, задыхаясь от страха.
– Наверное, это просто ветка. Успокойся. – Он крепко прижимал меня к себе.
– Успокойся?! В нас же стреляли! – Меня всю трясло.
– Это был не выстрел. Просто неуклюжий Славик впотьмах налетел на стремянку и оттуда свалилось ведёрко с краской.
– Извините, – прогундосил Славик откуда-то из темноты холла.
– Что с электричеством, Слав? – поинтересовался у прораба Дэмиан.
– Мы же от посёлка тянули, а там всё время перебои. Наш старый генератор полетел, а новый ещё не привезли. Потому так и мучаемся пока.
– А где солнечные батареи, которые я просил установить?
– Так мы установили. Но вы договоритесь там, в небесной канцелярии, чтобы в Петербурге почаще включали солнце, а то от них особого толку нет.
– А ты чего ревёшь? – переключился на меня Дэмиан, заметив мои подрагивания.
– Потому что тут ни черта не видно и жутко, – всхлипнула я, не выдержав напряжения.
– Всё, всё. Сейчас домой поедем, – пообещал он.
– Я не хочу ехать через этот зловещий лес!
– Не хочешь, значит, не поедем, – заверил меня Дэмиан.
Он достал телефон и велел водителю подъехать к дому. Через пять минут мы уже сидели в его машине.
– Куда? – поинтересовался водитель, когда мы выехали на шоссе.
– Домой.
– Не могли бы вы у метро остановить? – вклинилась я.
– Конечно, остановлюсь, – с готовностью отозвался водитель.
– Нет, не остановишься, – внезапно возразил Дэмиан. – Почему бы тебе не поехать ко мне?
– Нет. Я хочу домой.
– Может, хватит стоить из себя недотрогу? Вчерашняя ночь уже всё показала.
Теперь он с вызовом смотрел на меня.
– Я не собираюсь никуда с тобой ехать! Может, я и не помню, что там было прошлой ночью, но этого больше не повторится! Даже не надейся! – выдала я, так как меня дико разозлили его пошлые намёки.
– Как ты можешь говорить, что это не повторится, если даже не помнишь, о чём речь?
– Не важно! Между нами теперь сугубо деловые отношения. И попрошу высадить меня, как только мы въедем в город!
– Чего ждать-то?! – Он тоже перешёл на повышенный тон. – Может, тебя высадить прямо тут? На трассе? Раз уж мы заговорили о работе?
Моя рука с громким звуком настигла его щёку. Кольцо вновь расцарапало кожу до крови. Он дёрнулся и перехватил мою ладонь. Сжал так, что металл впился в фаланги пальцев. Я вскрикнула, и он сразу отпустил меня.
– Может, прекратишь портить мне лицо? – злобно прошипел он. – Я никому не позволяю поднимать на меня руку, а ты сделала это уже дважды. Запомни: следующего раза не будет!
В его глазах вспыхнуло адское пламя. Я отодвинулась подальше и с удивлением почувствовала вспыхнувшее внутри желание.
«Не нужно забывать, что он бандит и бабник. Мне стоит держаться как можно дальше от таких, как он», – напомнила я себе и отвернулась к окну.
За стеклом на огромной скорости проносились фонари, а за пределами их света простирался непроглядный лес. Моросил неприятный дождичек, и меня начало клонить в сон.
* * *
Неожиданно я почувствовала, как его горячая ладонь накрыла мою. Я хотела выдернуть руку, но почему-то застыла в оцепенении. Его большой палец стал медленно поглаживать мою кожу. Затем наглые пальцы просочились сквозь мои и легонько сжали их. По-прежнему глядя в окно, я упорно делала вид, что ничего не происходит.