Что чувствует человек за секунду до того, как его захватит водоворот? Поглотит шторм? Что чувствует жертва, когда рядом приготовился к броску хищник?
Плавная мелодия позволяет мне пройтись по сцене, обвести взглядом всех присутствующих.
Я не замечаю ничего необычного. Вроде бы. Несколько постоянных клиентов. Несколько новичков, явно впервые пришли. Знакомые и незнакомые лица. Практически все гости следят за каждым моим движением.
Охранники где-то вдали, влюбленный в меня бармен завороженно смотрит на сцену и не обращает внимания на то, что давно налил в стакан больше положенного. Карабас прячется за стойкой, стоит спиной, нервно трясется, вероятно пересчитывает деньги.
И вдруг я вижу тень. По центру, у самой стены. Огромная темная фигура. Я закрываю глаза и открываю снова, проверяю, действительно ли вижу это или мне кажется.
Я ощущаю как немеют ноги, а дрожь проходит вдоль позвоночника. Моя взмокшая кожа холодеет, становится гусиной.
Я рада вернуться к шесту и ухватиться за него, чтобы не упасть. Я сбрасываю юбку и продолжаю танец.
Я повторяю себе, что фантазерка. Возможно, там никого и нет. Возможно, я просто устала.
Но я чувствую… он смотрит на меня.
Я не могу и танцевать, и разглядывать зал. Но я пытаюсь. Во время очередной крутки я жадно ищу глазами мрачную фигуру. Однако возле стены никого нет. Пусто.
Я сглатываю, и горло обжигает боль.
Я испытываю легкое разочарование.
Соскальзываю вниз, усаживаюсь на шпагат и вновь сдвигаю ноги, выгибаюсь, показываю упругую попу, замираю, склонив голову, на коленях.
И меня как будто подбрасывает. Не от бурных аплодисментов, не от требований повторить и шумных комплиментов.
Меня пронимает от взгляда, который я не вижу, но ощущаю глубоко внутри.
Я вскидываю голову вверх, еще не поднимаюсь, просто смотрю вперед, сквозь разметавшиеся пряди светлого парика.
Огромная мрачная тень обретает четкие контуры.
Прямо передо мной возникает незнакомец. Темноволосый мужчина очень высокого роста. Черная футболка с коротким рукавом не скрывает бугрящиеся мышцы.
Черт побери, да он просто гигантский.
Я представляю, что произойдет, если он окажется сверху, накроет своим мощным, мускулистым телом. Я густо краснею. А думала, уже разучилась смущаться. Но щеки обжигает огонь.
Или это от его взгляда?
Я даже не могу разобрать черты лица, понять красив ли он, ведь мой взор пленен в капкане горящих глаз.
Я растворяюсь в этой черноте, падаю в бездну. Голова кругом идет, а тело трясет точно в лихорадке.
Он не человек. Демон, явившийся по мою душу. Он вышел прямо из адского пекла.
Какая ирония, тогда я еще не догадываюсь, насколько близка к истине.
Он подступает очень близко, подает мне руку, и я не сомневаюсь ни мгновения, мои заледеневшие пальцы тонут в его горячей ладони.
Я опускаюсь вниз, покидаю сцену, следую за ним как загипнотизированная, я даже не думаю о том, почему охрана его не тормознет, ведь обычно такое не принято, девочка сама сходит вниз, мужчины ее не стягивают.
Вопросы отступают, когда мозг охвачен пламенем.
Он отводит меня к дальнему столику, отодвигает стул и жестом приказывает сесть, я медлю лишь потому что не хочу отпускать его руку.
Он ухмыляется, и низ живота моментально обдает кипятком.
Я замираю с открытым ртом, наверное, выгляжу полной дурой. Но я себя совсем не контролирую, не понимаю, что происходит. Меня колотит озноб.
А Демон лишь ухмыляется шире, забавляется реакцией. Подталкивает, усаживает на стул, и тут уже я не сопротивляюсь, потому как воля отключается, когда его пальцы дразнящим движением скользят по моей обнаженной спине.
Он отходит и располагается напротив, пододвигает ко мне стопку. Кивает, мол, давай, выпей.
Он не говорит ни слова, и за это я ему отчасти благодарна. Кажется, сейчас я способна испытать оргазм только от звука его голоса.
А вдруг у него неприятный, отталкивающий голос? Вдруг есть речевые дефекты? Эти мысли помогают слегка понизить накал.
И я прихожу в чувство прежде чем опрокидываю стопку «Кровавой Мэри». Томатный сок с водкой – немного перебор. Обычно я прошу бармена налить мне ситро, смешать безалкогольную шипучку под видом шампанского.
Но Демон не отступает. Он накрывает мои пальцы своими, пронизывает тяжелым взглядом. Я вынуждена подчиниться, послушно пью до дна, откинув голову назад, обнажив беззащитную шею.
Он выглядит довольным, достает пачку купюр из кармана джинсов, кладет на стол, прямо передо мой.
У меня округляются глаза.
Валюта. Толстенная пачка.
Он кивает, будто подтверждает.
Бери, ангелочек, не бойся.
Он подзывает официантку, жестом приказывает повторить заказ. Почему молчит? Он немой или просто не хочет тратить слова попусту? Или иностранец?
Внешность у него впечатляющая. Даже в своих сумасшедших ботфортах я едва достаю ему до плеча. А тело у него будто вылеплено из железа, свито из стальных канатов мышц. Хватка тяжелая. Такой переломает все кости и даже не заметит, раздавит как будто насекомое.
Он красив. Но не как парень с глянцевой обложки. Он красив… грубо, по-животному. Как зверь, голодный хищник.
И он опасен. Он опасен настолько, что у меня перехватывает дыхание.
Разум вопит – убегай. А я тянусь на встречу.
Я хочу заговорить, но Демон отрицательно качает головой.
Молчи.
Я смотрю на него и сердце обрывается, я не вижу ничего, никого вокруг. Я позволю ему сделать все, что угодно. Все, что он пожелает.
А будет ли он спрашивать? Такой явно не привык к отказам.
Я пытаюсь протрезветь, но это плохо сочетается с очередной стопкой водки, которую заставляет выпить Демон.
Я же не пью, я же не…
Под его взглядом я забываю обо всем на свете.
– Простите, я побеспокою, – рядом появляется Карабас. – Что же вы сразу не сказали, я и не увидел. Моя вина. Извините. Я вам другой столик найду, самый лучший столик сию минуту приготовлю. Знаете, Антон Кириллович уже ожидает, подготовил нужные документы. Только опять же извините, нам не назвали никакого имени, фотографию прислали, а больше данных нет. Как вас представить?
Я сбрасываю оцепенение.
Любопытно, перед кем лебезит Карабас?
Я получаю ответ в следующее мгновение:
– Демон.
Я вздрагиваю.
Неужели ослышалась?
– Простите, – у Карабаса видимо тоже проблемы со слухом. – Как?
