Демьян идет за ним. Приближается, не говоря ни слова. Даже не смотрит на меня, никак не реагирует. Подходит вплотную, опускается на колени.
Я хочу позвать его, обратиться, но слова не идут. Я не решаюсь. Открываю рот, но с уст не срывается ни звука.
Он начинает избивать мэра. Действует долго и методично. Неужели он не понимает, что тот уже мертв? Неужели не осознает?
Его огромные кулаки раз за разом врезаются в голову мэра. А я не могу отвернуться. Мне попросту не удается повернуть голову. Шея затекает. Я превращаюсь в ледяную статую. Так холодно. Везде. Снаружи. Внутри.
– Пожалуйста, прекрати.
Все-таки не выдерживаю. Подползаю к нему, хватаю за локоть.
– Не надо. Не превращайся в него.
Из горла Демьяна вырывается утробный рык. Он толкает меня в грудь. Ладонью. Припечатывает к полу. Наваливается сверху и смотрит так… Будто смотрит сквозь меня. Это еще более жутко, чем все остальное. Чем все, что я сегодня увидела в этой проклятой комнате. Его глаза не пылают, не горят огнем. Они пусты, в них только черный лед. Он смотрит меня и не видит, не узнает. Он ли это вообще? Я его уже не чувствую. Больше не чувствую. Он наваливается сверху. Отмечаю его возбуждение. Губы кривятся в оскале. Еще секунда и монстр вопьется в мою глотку, попросту загрызет, разорвет на части, на клочки.
Я боюсь шевельнуться, прикоснуться к нему.
– Пожалуйста.
Это единственное, что я говорю, и я сама не представляю, о чем прошу.
Пожалуйста, остановись. Пожалуйста, вернись.
Демьян склоняется надо мной, трется щетиной о мое горло. Снова и снова, заставляя трепетать, покрываться мурашками.
Безумие. Самое настоящее. Мы в крови. Полностью перепачканы. И мы так близко, что становится страшно.
– Уходи, – раздается хриплый шепот. – Прочь отсюда.
– Что? – спрашиваю чуть слышно.
– Ты свободна.
Он отстраняется, отворачивается.
– Как? – не понимаю. – О чем ты?
– Уходи, – повторяет холодно.
– Но…
– Скоро здесь будет полиция.
– Откуда ты знаешь?
– Я сам их вызвал.
– Зачем?
– Я не был уверен, что справлюсь сам. Я не хотел рисковать твоей жизнью.
– Но как они… Разве они бы посмели ворваться в дом мэра?
– Нет, – криво улыбается, все равно не смотрит на меня, сидит в пол-оборота. – Я сказал им, что сюда ворвались бандиты, что на мэра напали и угрожают убить, если он не снимет свою кандидатуру с выборов.
– Я не уйду, – отвечаю твердо. – Я не оставлю тебя.
– Уйдешь. Прямо сейчас.
– Я…
– Прочь.
– Но ты не…
– Уходи, – рычит он. – Уходи, пока я и тебя не убил.
– Ты не…
Демьян резко поднимается, обхватывает меня за плечи и выталкивает из комнаты.
– Ты не монстр, – бормочу я, и слезы стекают по моим щекам. – Не монстр.
– Я чудовище.
– Нет, ты не такой как он. Ты не…
Демьян захлопывает дверь перед моим лицом, не говоря ни слова. Я оглядываюсь вокруг. И зажимаю рот ладонью. Тут повсюду трупы. Ощущение будто я посреди поля, где шла самая настоящая война, кровопролитная битва. Столько тел. Окровавленных, изломанных. Я успеваю насчитать человек десять. И это только по коридору. Потом просто сбиваюсь со счета. Я продвигаюсь вперед, стараясь не смотреть по сторонам.
Выходит, Демьян убил их всех. Убил. Но как? Как ему удалось одному справиться со всей этой толпой? Он и правда монстр. Машина для убийства. Идеальная.
Я опускаюсь вниз.
– Ты свободна.
Вот что он сказал. Решил сдаться властям? Что задумал? Почему?
И слова мэра…
Мать Демьяна убили? По чьему приказу? Как? Кто все это организовал?
Я запрещаю себе размышлять об этом. Только не сейчас. Если я начну анализировать происходящее, точно тронусь умом. Главное – выбраться отсюда.
Случайно замечаю зеркало. И свое отражение в нем. Полуголая, окровавленная. В таком виде далеко не уйти. Нахожу ванную. Пытаюсь отмыться, хотя бы минимально.
Черт, никогда бы не подумала, что так тяжело смыть кровь. Вдали звучат полицейские сирены. Или это только мое воображение?
Я вылетаю из дома, захватив чей-то плащ в коридоре, надеваю чьи-то высокие сапоги, чуть не падаю, поскольку обувь оказывается гораздо больше по размеру, чем мне требуется.
Я стараюсь идти осторожно, сбавляю скорость, плотнее запахиваю плащ.
Ну и как отсюда выберусь? Даже денег нет. Как добраться до нужного района? Еще и в таком странном наряде.
Проверяю карманы плаща. Пистолет. Проклятье. Еще этого не хватало. Нахожу смятую пачку долларов и пару отечественных купюр. Оглядываюсь по сторонам. Я произвожу очень подозрительное впечатление. Во всех смыслах. И я понятия не имею, куда идти. Домой нельзя. Не стоит подставлять мать. Друзей у меня нет. Где залечь на дно?
А с другой стороны… Кто меня теперь ищет? Мэр мертв. Демьян сам отпустил.
Я свободна.
Я выжила. Я должна радоваться, благодарить судьбу. Я должна плясать от счастья.
Так почему же на сердце тяжесть?
Я запрещаю себе… Все.
Но оборачиваюсь, будто хочу разглядеть в сгущающейся позади темноте Демьяна.
Глава 17
Есть кошмары, которые ты забываешь, едва стоит открыть глаза. Жуткие образы вмиг выветриваются, тают, покидают сознание. А есть кошмары, которые остаются с тобой навсегда.
Я ловлю попутное авто, добираюсь до своей квартиры, сбрасываю одежду и отправляюсь в душ. Я провожу там очень много времени. Не час и не два. Просто включаю душу и сижу под струями воды, не двигаясь. Так непривычно. Собственная ванная комната кажется чужой. Все кажется каким-то ненастоящим, инородным. Но проблема явно не в квартире. Проблема во мне. Я хочу выпить успокоительного, но отказываюсь от этой идеи. Я беременна, и я понятия не имею, как подобное лекарство может сказаться на ребенке. Так что я просто плотно задергиваю шторы, укладываюсь на постель и пытаюсь дать отдых сознанию. Я забываюсь тревожным сном и надеюсь, что утро внесет в мой мир ясность.
⁂
Звонок матери. Она плачет, спрашивает, куда я пропала, почему не звонила все эти дни. Рассказывает мне информацию, которую и так отлично знаю. Об отце, об операции. Рассказывает то, о чем слышу впервые. Про визит в клуб и кражу кошелька.
– Что? – я не могу скрыть удивление. – Какая кража?
