— Лизи? — привлек ее внимание Рори.
Лизи вышла из транса. Она повернулась к нему лицом, зная, что жар распространяется от щек к горлу и груди; ее тело оживало в первый раз после того, как она узнала о предательстве Анны.
— При… Привет, — промямлила она. — Я… Я так рада видеть тебя, Рори.
— Ты в порядке? — с возрастающей озабоченностью спросил он.
Ей удалось кивнуть, и она осмелилась посмотреть на Тайрела. Выражение его лица ожесточилось, словно было вырезано из камня, а взгляд потемнел. На самом деле, он выглядел рассерженным, очень рассерженным.
Округлив глаза, Рори произнес:
— Где мои манеры? Лизи, познакомься, это лорд Тайрел де Уоренн, мой хороший друг. Тай, это мисс Элизабет Фицджеральд.
Лизи молилась, чтобы не упасть в обморок. Рори и Тайрел друзья? Ей конец.
— Моя сестра, — прошептала она. — Мисс Джорджина Мей Фицджеральд.
Лизи смутно видела, как Джорджи делает реверанс, хотя тоже была напряжена от волнения. Рори галантно поклонился в ответ и улыбнулся своей самой обольстительной улыбкой:
— Очень приятно, мисс Фицджеральд. Могу только сказать, что мне жаль, что мы не познакомились прошлым летом в Глен-Берри. Мне так понравилось общество вашей сестры. Вы пропустили некоторые веселые моменты.
Щеки Джорджи покрыл легкий румянец, что сделало ее невероятно привлекательной. Она была почти одного с ним роста и смотрела ему в глаза, когда говорила:
— Я провела прошлое лето ухаживая за нашими родителями. Лизи не… Она не рассказывала о вас.
Ее румянец стал гуще, когда она поняла, что сказала бестактность.
— Что за впечатление я, должно быть, произвел! — пробормотал Рори. Он улыбнулся Джорджи. — Как это благородно — заботиться о родителях. Я очень надеюсь, что у них не было тяжелых болезней?
Джорджи отвела взгляд:
— Все в порядке, спасибо, сэр.
Джорджи казалась очень взволнованной, что было не похоже на нее, но Лизи не могла об этом думать. Тайрел не отводил взгляд. Она снова попыталась вздохнуть и обнаружила, что это еще труднее.
Узнав о предательстве Анны, она отказывалась думать о нем иначе, кроме как об отце Нэда. Она отказывалась мечтать о нем, особенно как о любовнике. И любые постыдные сны она отказывалась вспоминать.
Сейчас, глядя на него, она могла думать только о том вечере, на балу на Хеллоуин, когда она встретила его впервые.
Тайрел сделал шаг вперед и поклонился.
— Но мы же с вами уже встречались, не правда ли, миледи?
Его голос был опасно мягким.
Тревога Лизи не знала границ. Как он мог узнать ее? Она должна была оставаться анонимной. На самом деле она могла бы быть от него так далеко, как только возможно!
— Сэр, боюсь, что вы ошиблись, — наконец удалось сказать ей.
— Моя память редко подводит меня, особенно когда встречаешь такую красавицу, — произнес он и бросил на нее выразительный взгляд.
Лизи потеряла дар речи. Удивительно, он считал ее привлекательной? Она снова заговорила:
— Сэр, боюсь, что этот разговор неуместен. Такая лесть характерна для бальных комнат.
Сообразив, что сказала, она заморгала.
Он рассмеялся, но без веселья.
— Я буду льстить там, где захочу, — резко сказал он.
Лизи вздохнула:
— Ваши глаза вас подводят, сэр.
Повисло молчание; он оценивал ее взглядом.
— Вы разве не слышали, что красота в глазах наблюдателя?
Лизи сглотнула. Он считает ее красивой?
— Так говорят. Но не здесь. Извините, мы с сестрой опаздываем.
Она сделала реверанс и собиралась сбежать. Но у нее не было шансов.
Тайрел схватил ее за руку.
— Почему вы притворяетесь, что мы незнакомы? — спросил он.
Его касание воспламенило ее так, как не воспламеняло ничто за последние два года.
— Если бы нас представили, я бы это запомнила.
— Так, значит, я незабываем?
Она напряглась; в голове крутилось множество ответов.
Он улыбнулся:
— Я принимаю ваше молчание как «да». Вы играете в веселую игру, миледи, — сказал он. — И ведете веселую охоту.
Он флиртовал с ней так, как делал это на Хеллоуин, и это было так же непонятно, как тогда. Она не могла отвести взгляд, но и признать, что они знакомы, тоже не могла.
— Вы перепутали меня с другой, — наконец сказала она. — Вряд ли я лиса, которую можно преследовать в лесу.
— Держу пари, что другая, — спокойно сказал он. — И я всегда узнаю игру, когда в нее играют.
— Тогда вы играете сам, сэр, — твердо сказала Лизи.
— И кто над кем смеется? — поинтересовался он. — Я никогда не играю один.
Ее сердце бешено забилось. Этот флирт слишком быстро развивался. Хуже того, ей почти нравилось.
— Приношу свои извинения, милорд.
Но он закончил шутливую беседу:
— Мы познакомились, мадам. В Шервудском лесу.
Лизи отступила. Что ей теперь делать?
— Не отрицайте это, — предупредил он.
Лизи продолжала пребывать в унынии и одновременно ликовала. Он знал, что она была девой Мэриан. Прошло более полутора лет с того костюмированного бала, но он не только помнил их пылкое знакомство, но и запомнил достаточно хорошо, чтобы узнать без маски. Часть ее разума, больше не скованная, открылась как дамба, и тысячи огненных фантазий хлынули наружу. Тайные образы мелькали у нее в уме, в каждом из них она была в объятиях Тайрела де Уоренна.
— Вы двое встретились в Шервудском лесу? — спросил Рори, и Лизи вспомнила, что она и Тайрел были не одни.
Они стояли на центральной улице между парой торговцев, продающих кукурузные хлопья и выпечку, мимо них проезжали повозки и проходили крестьяне, разбрызгивая грязь. Взгляд Рори был пристальным.
— Ты хочешь сказать, Шервудский лес? — спросил он.
— Мы встретились на балу по случаю Хеллоуина, — сказал Тайрел. — Мисс Фицджеральд была одета девой Мэриан.
Лизи открыла рот, чтобы отрицать это, но слова застряли у нее в горле. Он не поверит ни единому слову, которое она скажет.
Рори поднял брови и переводил взгляд с одного на другую.
— Ах. Тогда это конечно же все объясняет, — криво усмехнулся он.
Лизи вздохнула, потрясенная до глубины души и все еще поглощенная желанием того мужчины, который никогда не будет ее. Услышав, как у кого-то на улице плачет ребенок, она с болью вспомнила о Нэде. Тайрел представлял для нее угрозу. Самую большую угрозу, с которой она когда-либо сталкивалась. Она облизала губы. Нужно покончить с этим. Раз и навсегда.
