— Я люблю Нэда, как своего сына, Джорджи. Я захотела заявить, что он мой сын, — это была моя идея, а не Анны! Элеонор пыталась убедить меня поступить иначе, но я полюбила Нэда в тот момент, когда взяла на руки.
— Ты всю жизнь любишь Тайрела, и Анна это знала и все равно переспала с ним! — воскликнула Джорджи.
Лизи закрыла глаза, чувствуя ту же самую боль, как тогда, когда узнала о предательстве Анны. И теперь почувствовала ее вновь…
— У нее всегда были проблемы с моралью! И эта история — тому доказательство! — воскликнула Джорджи.
Лизи покачала головой:
— Давай не будем нападать на Анну. Она очень сожалеет о своей ошибке. И это было всего лишь раз, в ночь на Хеллоуин, когда мы поменялись костюмами.
Она не хотела говорить, что у ее сестры были другие любовники до Тайрела.
Джорджи издала непонятный звук и с недоверием посмотрела на Лизи:
— Она все время была распущенной, не так ли? И мы годы потратили, защищая ее беззаботное поведение. Возможно, нам не стоило так стараться, — с горечью проговорила она.
— Она наша сестра, — напомнила Лизи. — Она меня тоже обидела, но, в конце концов, мы родственники и должны оставаться преданными ей.
— Ты слишком великодушна, Лизи, — уныло сказала Джорджи. — И я не уверена, что на твоем месте повела бы себя точно так же.
— Что мне делать? — в отчаянии спросила Лизи, думая о том унижении, которое испытает завтра. — Мама с папой поедут в «Адар» и расскажут графу с графиней, что я мать ребенка Тайрела. Их ничто не остановит! Я скоро окажусь в самом унизительном положении! Но мы не можем разрушить жизнь Анны. Что же мне делать? — повторила Лизи.
Джорджи села.
— Как это сложно! Ты права. Мы должны защищать Анну. И маму с папой ничто не остановит. Я не вижу выхода. — Она встретилась взглядом с Лизи. — Бедняга. Тайрел будет думать, что ты бессовестная лгунья.
Лизи кивнула.
— Но это нечестно! — воскликнула Джорджи.
— Я не верю, что есть какое-то решение, — сказала Лизи.
— Пока мы не захотим разрушить жизнь Анны.
Сестры посмотрели друг на друга. Джорджи встала.
— Ты слишком добра, Лизи. Может быть, и Тайрел это когда-нибудь поймет.
Лизи сомневалась в этом.
Лизи не спала всю ночь. Сейчас она сидела с родителями в богатой гостиной, сложив руки на коленях и ожидая графа и графиню Адар. Нэд сидел на коленях Рози в соседнем кресле. По приезде Джеральд отдал дворецкому визитную карточку и настоял на том, что должен поговорить с графом.
Лизи знала, что граф отправит дворецкого, придумав какую-нибудь причину, чтобы не спускаться к ним. Но Адар считался очень щедрым и поистине благородным джентльменом. Хоть Джеральд и не вращался в тех же кругах, что и граф, Лидия заявляла, что он состоит в очень дальнем родстве с пасынком графа, Девлином О'Нилом. Очевидно, они оба могли проследить свою генеалогию до Джеральда Фицджеральда, бесславного графа Десмонда, в честь которого назвали отца Лизи. Эта связь и тот факт, что они соседи, придали Лизи уверенность в том, что их примут.
Прозвучали шаги, очевидно, женщина шла в тапочках. Лизи напряглась, когда огромные дубовые двери распахнулись. Дворецкий стоял там вместе с графиней.
Джеральд откашлялся, а Лизи занервничала.
— Миледи, — сказал он. — Я надеялся поговорить с графом.
Графиня кивнула ему с легким недоумением, посмотрев на Рози и Нэда.
— Дорогой мистер Фицджеральд, как вы поживаете? Так мило с вашей стороны приехать в гости. И я рада встрече с вами, но мой муж сейчас очень занят. Уверена, вы слышали, что у нас в доме много гостей.
— Да, конечно, я слышал, — напряженно проговорил Джеральд, его лицо тоже напряглось. — Миледи, боюсь, я должен поговорить с графом. К сожалению, это не визит вежливости. Случилась ужасная несправедливость, и ее может устранить только ваша семья.
Графиня подняла брови. Казалось, она не удивлена; возможно, она подумала, что Джеральд склонен преувеличивать, как его бесславный предок. Или такова была черта ее характера — оставаться спокойной и уравновешенной. Лизи не могла не поразиться великолепным манерам леди — грации и выдержке.
— Несправедливость? Не могу понять, о чем вы говорите. Мне очень жаль, но я не могу прервать лорда в данный момент. Может быть, вы придете в другой раз?
Она мило улыбнулась папе.
— Тогда, я боюсь, мне придется озаботить вас моей шокирующей новостью.
Графиня, казалось, слегка озадачена. Однако она улыбнулась и сказала:
— Мне сесть?
— Думаю, да, — мрачно произнес папа, пододвинув к ней стул.
Ее улыбка исчезла, она села и мельком взглянула на Лизи, которая вспыхнула. Сердце забилось, как дверь на ветру. Словно чувствуя смятение Лизи, графиня тепло ей улыбнулась.
— Пожалуйста, продолжайте, сэр, — проговорила она.
Джеральд посмотрел на Лизи.
— Подойди, Элизабет, — сказал он.
Лизи застыла перед ужасным моментом раскрытия правды. Повинуясь отцу, она подошла и встала рядом с ним. Она старалась не смотреть на графиню, которая изучала ее с нескрываемым любопытством.
— Моя дочь — Элизабет Энн Фицджеральд.
Лизи сделала реверанс; кончики ее пальцев почти коснулись пола, чтобы сохранить равновесие.
— Поднимись, дитя.
Лизи почувствовала, как герцогиня прикоснулась к ее плечу.
Лизи послушалась и встретилась с ней взглядом. В тот момент она знала, что эта женщина может быть только доброй.
— Моя дочь была вдали от дома почти два года, — сухо сказал Джеральд. — Она никогда не говорила нам, почему решила уехать к своей тете в Дублин, и мы верили, что Элеонор вызвала ее. Но Лизи никто не звал. Она уехала, чтобы тайно родить ребенка. Ее ребенок — наш внук.
Графиня уставилась на него, широко раскрыв глаза:
— Прошу прощения?..
— Рози, принеси Нэда, — велел Джеральд.
Он был сейчас пунцовым от волнения.
Лизи обернулась и взяла ребенка на руки, крепко прижала к себе. В тот момент она боялась, что ее выгонят, а Нэда оставят.
— Ваш пасынок, Тайрел, отец этого ребенка, — строго сказал Джеральд.
Лизи закрыла глаза.
— Мне жаль, — прошептала Лизи, обращаясь к графине.
— Я не верю в это, — сказала та. — Мне не нужно еще раз смотреть на вашу дочь, чтобы увидеть, что она приличная девушка. И Тайрел не развратник. Он никогда не повел бы себя так бесчестно.
— Он должен поступить правильно по отношению к моей дочери и своему сыну! — воскликнул Джеральд.
