Он сделал реверанс, я попытался изобразить нечто похожее, едва не упал, и выскочил за дверь. Слава богу, отделался, теперь надо думать, как вернуться обратно. Если на ристалище вышли новые игроки, можно дождаться очередного апогея и тем же макаром проскочить за спинами зрителей…
— Соло.
Возле конторок стоял Шурка. Обёрнутый в зелёный плащ, он походил на гороховый стручок. Не так давно мы вместе шутили над клириками, подбирая им непристойные эпитеты, а теперь он сам клирик и сам достоин эпитетов.
— Привет, Шурка.
— Я видел тебя возле «Красного дракона», потом увидел, как ты зашёл в ратушу, — глаза его были испуганные и всё время метались между мной и входной дверью. Он определённо ждал кого-то и очень не хотел этой встречи. — Ты меня искал?
— Не совсем тебя. Но ты мне нужен.
— Что ты хочешь?
— Сможешь вывести меня через чёрный ход?
Шурка подошёл к крайней конторке и вынул из бюро связку ключей.
— Идём.
Мы спустились в подвал. Пахнуло влагой. Где-то в глубине узкого коридора капала вода. Шурка снял со стены масляный светильник, подкрутил фитиль, стало чуть светлее. Из темноты высвободилась дубовая дверь, за которой находилась камера перезагрузки. Я был в ней трижды: один раз, когда прибыл в Форт-Хоэн, и дважды после смерти. Непривлекательное место — холодное, влажное и мрачное.
— Не заглянешь? — кивнул я на дверь. — Вдруг там есть кто-то?
— На обратном пути, — ответил Шурка.
Он шёл первым, подняв светильник над головой. Отзывчивый на каждое движение огонёк отбрасывал на стены корявые тени. Я загадал: если светильник не погаснет, пока мы идём, значит, всё будет хорошо. Слукавил, конечно, затушить масляный светильник не так-то просто, но всё равно пусть будет, как задумал…
Шурка обернулся ко мне на ходу.
— Нубы всю площадь перетряхнули, два раза в ратушу заходили. Сказали, если появишься, чтоб сразу им донесли, иначе всех на кол обещали натянуть… — голос его дрогнул, губы затряслись, и он почти проплакал. — Они не смеют меня трогать. Не смеют. Я клирик.
— Конечно, Шурка, тебя не тронут. Клириков не трогают.
— Я не сдам тебя, — Шуркины губы по-прежнему тряслись.
Я кивнул: да, так и есть, не сдашь, даже если тебя снова потянут на эшафот. Поэтому я считаю тебя своим другом и сделаю всё, чтобы защитить тебя.
Мы подошли к другой двери: железная, с маленьким зарешёченным окошком на уровне головы. Сквозь узкую решётку на глаза давил дневной свет. Шурка перекинул несколько ключей в связке, нашёл нужный и сунул в замочную скважину.
— Если я тебе понадоблюсь, — Шурка повернул ключ, дверь со скрежетом открылась, — жди меня здесь. Вечером я приду ещё раз.
— Договорились.
Чёрный ход вывел меня за пределы города к реке. В этом месте она делала крутой поворот и уходила в сторону замка широким плёсом. Чуть дальше, метров за тридцать, в реку вдавались дощатые мостки, с которых подёнщики ловили рыбу. Я подобной работой никогда утруждался, не рыбак я, но иногда хожу к мосткам искупаться.
На мостках и сейчас сидело человек десять с удочками. Я понаблюдал за ними. Разыгравшийся ветер теребил речную гладь лёгкой рябью, и рыбакам приходилось перекидывать снасти с места на место, возвращая поплавки в исходную точку. Ни у кого ни разу не клюнуло. Я подождал ещё, клёва по-прежнему не было, и направился к городу.
Обойдя центральную часть по дуге, я вышел к окраине квартала персонажей. Дело близилось к вечеру, солнце, которое утром так слепило меня, убежало к закату, и в окнах домов загорались светильники.
Во дворе Старого Рыночника сгущались сумерки. Старик сидел на лавке, курил.
— Долго ходишь, — услышал я вместо спасибо. — Я уж думал, тебя нубы схватили. Передал кошель?
— Передал.
— Ну и славно. Держи.
Вы получили «Колода игральных карт»
Говорят, первые игральные карты появились в эпоху династии Тан. Тогда они являли собой ровные прямоугольники из дерева или слоновой кости, и были доступны лишь представителям высших сословий. Никому не ведомо, что было на них начертано и какую пользу приносили они своим хозяевам, но владелец наших карт станет заметно ловчее и умнее.
Я заглянул в мешок. С лица колоды на меня смотрел шут в дурацком колпаке и с карточными индексами по углам. На тыльной стороне значилось: владелец получает +3 к ловкости, +3 к интеллекту. Я сразу же заглянул в характеристики. Так и есть, прибавилось, жаль только, что долго владеть колодой я не буду.
Я уже собрался уходить, но Рыночник окликнул меня.
— Эй, игрок.
Я оглянулся. Старик протягивал мне свиток.
— Это тебе в качестве подарка.
— За что?
— За девчонку.
Вы получили свиток «Дар Бога»
Свиток был запечатан. На сургучной печати виднелся контурный оттиск человека с воздетыми к небу руками. Любопытно. Я сломал печать, развернул свиток.
И где бы ни застал мой Дар тебя, его ты получил не зря
Вы прочитали свиток «Дар Бога»
Я почувствовал холодок в низу живота, поспешно открыл интерфейс и увидел, что к харизме прилетело плюс пять. Вот как? Неплохо. Сам бы я ни за что не потратил на неё ни одного очка, а на халяву приму сколько угодно.
Бумага в моих руках съёжилась и обратилась дымом. Я закашлялся. Надо бы, наверное, поблагодарить старика, не каждому игроку он свитки дарит.
— Спасибо, герр Рыночник.
— Заходи ещё.
Когда я добрался до площади, солнце уже успело свалить за горизонт. Клирики зажигали фонари, около трактиров толпился народ. В Форт-Хоэне начинался очередной вечер полный неожиданностей, неординарностей и разбитых носов. Завтра с утра протрезвевший люд по обыкновению потянется к аптеке за хилками или в больничку за более квалифицированной помощью, ибо перезагружаться ради сломанных челюстей и лодыжек решится не каждый. Но сейчас все ещё были здоровы, трезвы и опрятны. С болот возвращались последние группы рейдеров, торопливо скидывали лут лавочникам и спешили к любимым трактирам. Ратуша расцветала китайскими фонарями и радовала женскую часть подёнщиков богатым выбором чая. На ристалище мутузили друг друга маломерки, используя вместо мечей палки, зрители подбадривали их криками. И только возле кланхоллов было тихо. Странно. Не горели светильники у входных дверей, в окнах не мелькали огни. Вымерли они там? Или готовятся к чему-то?
В последний раз такая подготовка обошлась нам в полторы тысячи трупов под стенами замка. Клановые точно так же позакрывались в своих хижинах, а потом выдали радостную весть: идём на Вы! И пришлось идти, чтобы не получить то, что получил Шурка. Только я так больше ходить не желаю и, думаю, никто из подёнщиков не желает. Хотите штурмовать замок? Ради бога! Но чтоб по всем законам тактики и инженерного искусства, а не на авось и уж тем более не на халяву.
