Однако, тупик. Дизель, по-прежнему не отпуская меня, присел на краешек нар и обернулся к зрителям, словно надеялся найти у них подсказку. Не нашёл. Эмоции аудитории были однозначны, и требовали одного — крови. Особо рьяные даже потрясали кулаками и подбадривали громилу выкриками: убей, убей, убей!
Господи, всё как в дешёвом балагане, даже тошно…
Осторожным движением я высвободился из захвата и отодвинул ослабевшие руки Дизеля от себя. Надо срочно спасать положение. Если любители кровавых зрелищ вобьют в эту пустую голову мысль, что авторитет превыше всего, меня ждёт незавидная участь. Стало быть, надо поторопиться и вбить туда иную мысль.
— Выпить хочешь? — предложил я.
— Выпить? Это… ну… — растеряно забормотал он.
— За мировую.
— За мировую? А-а-а… тогда, конечно. За мировую надо выпить. Угощаешь?
Дизель зря боялся потерять авторитет. Стоило ему встать, как толпа разом схлынула, и ни одного разочарованного крика или упрёка за недосмотренное шоу ему не прилетело.
Мы вышли на улицу. Мощёные бутовым камнем дороги города накалились под жарким солнцем; ноги поднимали с мостовой серую пыль, которая, расплываясь по всей ширине улицы, осаживалась на стены бараков, на лица прохожих, делая всё вокруг однообразно серым. Далёкая крепость в сравнении с этой серостью выглядела оазисом надежды. Нужен был дождь, который всё приведёт в одинаково цветущий вид. Очень нужен.
Но дождя не было. За всё время проживания в Форт-Хоэне я не видел на небе ни единого облака, что уж там говорить про тучи. Здесь вообще бывает иная погода кроме солнечной?
Серая сеть прямых улочек привела нас на площадь к ратуше. Стройное здание городского самоуправления, одноэтажное, но от того не менее величественное, встретило нас радостным боем часов на вечевой башне. Медный колокол отбил одиннадцать раз, самое время обедать. Я указал на распашные двери в форме крыльев летучей мыши. Над дверями качалась вывеска: «Рыжая Мадам». Дизель согласно кивнул. Этот трактир пользовался среди подёнщиков особым уважением за крепкое пиво, весёлых девочек и низкие цены.
Я толкнул двери. В полутёмном зале было непривычно тихо: не играла музыка, не стучали кружки, не верещали девчонки. После штурма численность подёнщиков заметно сократилась — кто-то не вернулся, кто-то до сих пор отлёживался в бараках — и это отразилось на посещаемости заведения. Длинные столы по центру, за каждым из которых легко могла разместиться компания из десяти человек, стояли пустыми, и лишь несколько столиков поменьше возле окон и в каминной части были заняты случайными посетителями. За барной стойкой стоял бородач в кожаном фартуке. Бармен. Он медленно водил тряпкой по чистой столешнице и искал в ней своё отражение. Когда мы вошли, глаза его встрепенулись, но мы направились к камину, и он разочарованно вздохнул.
Камин в трактире никогда не зажигали, но его вид настраивал на позитивное настроение, потому я всегда старался сесть ближе к нему. Вот и сейчас мы сели рядом. К нам подскочила толстогубая разносчица в платье с непомерно открытым декольте и защебетала:
— Тёмное, светлое, нефильтрованное, игристое…
Я положил на стол четыре медяка.
— Два светлого. И воблы.
Девчонка смахнула мелочь в ладонь и упорхнула к стойке. Дизель провёл пальцами по усам и усмехнулся, глядя ей в нижнюю часть спины.
— Я бы игристого… кхе… не прочь.
— За четыре медяка тебе игристого не подадут, — осадил его я.
Дизель скислился. По всем приметам подёнщиков, он сидел на мели, и это был плюс для меня.
— Слушай… Соло, да? — Дизель снова начал ковыряться в голове, подбирая нужные слова. — Не хотел я на тебя наезжать. Так, настроение дерьмо. Я бы всё равно только попугал… А ты молодец, не обоссался.
Со словарным запасом у него был швах. Он изъяснялся на упрощённо-неказистом дворовом сленге, разобраться в котором было делом непростым, однако отсутствие культуры речи целиком замещалось недюжинной силой. Иметь такого силача в группе было бы неплохо.
— Проехали, — отмахнулся я. — Я так понимаю, у тебя проблемы с валютой? Как насчёт рейда?
— Рейда? — недоверчиво проворил он.
— Не подумай, в горы не пойдём. Не с нашим уровнем туда соваться. У тебя какой, кстати?
— Четвёртый, — он сказал это без какого-либо энтузиазма и добавил в том же духе. — Я в этой дыре уже десяток таймов разменял.
О как! Четвёртый. Вот и сбылась мечта пообщаться с кем-то поопытней.
— На что очки потратил?
Дизель закатал рукав и сжал бицепс, получился мячик, который и двумя ладонями не обхватишь. Хороший танк выйдет из этого усача.
— С такими данными могут взять к червивым, — оценил я его демонстрацию. — После штурма у них народу поубавилось.
Червивыми мы за глаза называли «Червовых валетов», и они полностью оправдывали своё второе имя. Больших беспредельщиков, чем они, в долине не было. Даже хозяйка «Рыжей Мадам», на что терпеливая тётка, и та отказывалась пускать их в свой трактир. А после того, что они устроили при штурме Форт-Хоэна, их рейтинг и вовсе умчался в минус.
— Не, червивые дерьмо. Вообще, кланы дерьмо. Я сам по себе. А ты мужик. Я за тобой пойду. Хошь на болота, хошь ещё куда.
Он по-прежнему видел во мне героя, и никак не хотел понять, что мне просто повезло. Сильно повезло. По сути, пониженный уровень харизмы должен был отталкивать от меня людей, или как минимум делать их нейтральными. Но штурм изменил многое.
— Договорились, — кивнул я. — Я бы ещё Курта взял.
— Заикастого? — Дизель недоверчиво поджал губы. — Слащавый он. Да и на кой нам третий на болотах? Мешаться будет.
— Он, между прочим, тоже из выживших.
Вернулась разносчица, поставила пиво, бросила небрежно сухую рыбину. Четыре монеты даже для подёнщиков было не щедро, чаевых ждать не приходилось. Ну да мы не в обиде, понимаем. Тур взял воблу, размял в пальцах. Я отхлебнул из своей кружки, отметив про себя, что пиво слишком уж водянистое.
— Хочу группу собрать, — поделился я планами. — Человек пять-шесть. На болотах опыта много не возьмёшь, надо идти на серьёзного босса. Подкачаться, приодеться — и идти. Там и опыт возьмём, и шмот редкий. У тебя десять таймов за плечами, а уровень до сих пор четвёртый. На таких скоростях из Форт-Хоэна не уедешь.
— А чё торопиться? — Дизель оторвал воблине голову, начал счищать кожу. — Я не тороплюсь. На пиво всегда заработаю.
— Хочешь дождаться, когда за тобой барон Геннегау приедет?
Нет, этого он не хотел, и, никто в городе не хотел. Ни один из тех, кого забрал барон, в город не вернулся. И в замке их тоже не видели. Дизель нахмурился и одним глотком опорожнил кружку на треть.
— Дерьмо… Пиво дерьмо, — и повернулся к стойке. — Опять разбавили, суки!
