— Нет у тебя двух часов, — ответил Дизель, покручивая топором.
— Что значит нет? Ты о чём, маломерный? — Кот не осознавал ситуацию до конца. — В правилах записано чётко…
— Насрать на правила, — Дизель подался вперёд. — Насрать на барона Геннегау. Теперь правила пишем мы. И по новым правилам ты — самая бледная поганка в мире. Усёк, помоешник?
Слева зашёл Курт, придвинул острие копье ему к шее. Кот вспотел.
— Соло… — обернулся он ко мне.
— Я же предлагал тебе договориться.
— Соло…
— Ты отказался.
— В любом клане такой, как я… Слушай…
Я махнул рукой. Дизель завёл руки Кота за спину, Курт накинул на запястья петлю, стянул, потом вместе они подхватили палача под мышки и поволокли к помосту. Никто из червивых не проронил ни слова, не шевельнулся даже.
— Соло, — на меня смотрел Шурка, — что ты задумал?
— Вернуть справедливость в этот город.
Шурка сглотнул.
— Не трогайте его, Соло. Мы не такие. Мы не должны так. Пойми…
— Это ты пойми, — скривился я. — Уголёк, объясни ему.
Девчонка взяла Шурку под руку.
— Так надо. Каждый отморозок должен усвоить, что зло порождает зло.
Она сказала это твёрдо, и Шурка обмяк. Он присел на корточки, сжался, Уголёк присела рядом с ним, обхватила за плечи.
Дизель с Куртом втащили Кота на помост, поставили на колени. На площади начал собираться народ. Подошёл Карен, вышла на балкон Рыжая Мадам. Никто не галдел, как обычно в ожидании нового зрелища. Раздвигая толпу плечами, вплотную к помосту подошли нубы во главе с Барином. Из-за плеча пахана выглядывал Бледный, уже переодевшийся в безрукавку. С другой стороны встали голые. Из ратуши выглянул мэр, удивлённый внеплановым сборищем. Я никого заранее не оповещал о готовящемся представлении, всё случилось само собой, или это сарафанное радио сработало безукоризненно. Что ж, в любом случае я рад, что пришло так много зрителей.
На помост поднялся Дрис с деревянным колом на плече. Он встал рядом со мной и кивнул: готово. Я поднял руку.
— Подёнщики! — можно было включить «Коварство» для пущей убедительности, дабы речь моя дошла до самой дальней клеточки мозга каждого, кто сейчас меня слушал, но площадь и без того ответила мне приветственным воплем. — Отныне беспределу — ша! Баста! Больше никто не будет грабить нас, никто не посмеет требовать свою долю от нашего лута, и девок тоже никто не будет обижать. Будем играть по правде. Только так! А если кого обидят, так обидчика на суд, — я указал пальцем в сторону ратуши. — Но не прощелыги-мэра, который подписывается подо всем, что скажут клановые, а на свой собственный суд. На суд подёнщиков! Так?
Ни Барину, ни мэру мои слова не понравились, зато здания вокруг площади вздрогнули от продолжительного воя. К небу взметнулись руки, а само небо ответило вороньим карканьем.
— Так!
— А вот и первый подсудимый, — указал я на Кота. — Все вы знаете, кто он такой и чем прославился, так пусть испытает на себе то же, что щедро раздавал другим.
Кота развернули задом к публике, и Дизель ножом разрезал ему штаны, оголяя седалище. Палач завертелся, Курт надавил ему на шею коленом, вжимая в доски помоста. Дрис приставил к выхлопному отверстию острый конец кола и надавил. Кот взвыл. Если до этого он ещё надеялся, что всё обойдётся, в крайнем случае, отрубят голову, то почувствовав дерево в заднем проходе, начал скулить. Дрис надавил сильнее.
— Не спеши, — посоветовали из толпы. — Иначе откинется прежде времени. Никакого удовольствия не получит.
Дрис взял топор у Дизеля и обухом стал тихонько подколачивать кол, чтоб не разорвать ненароком внутренности приговорённого. Я присел на колено и прошептал Коту в ухо:
— Ну что, сука, каково это — кол в жопе?
Кот меня не слышал. Все его ощущения сосредоточились в одном узком отверстии и на предмете, который его заполнял. Дрис продолжал подстукивать обухом, легко и точно направляя кол, как будто всю жизнь только этим и занимался.
В толпе я увидел Эльзу. Не думаю, что она переживала за своего подельника, глаза её, скорее, горели интересом, чем тревогой или страхом. Неподалёку стоял Старый Рыночник и неодобрительно качал головой. Не все были согласны с моими решениями, ну да на каждого не угодишь. Возле ратуши сидел на корточках Шурка и зажимал уши руками, чтобы не слышать воплей Кота. Уголёк гладила его по голове и вздыхала.
Вы получили дополнительное умение «Инквизитор». Доступен уровень 1 из 15
Этот всплеск гнева способен устрашить вашего врага и привести к покорности союзника. После него и тех и других у вас станет меньше, но не отчаивайтесь, ибо ваш Дух укрепится.
При полной прокачке умения вы получите особый бонус.
Вы получили новый стат
Дух: 10 (повышенный для палача)
Что он значит? Что он даёт? Впрочем, разберусь потом.
Дрис и Дизель установили кол с трепыхающимся телом вертикально, позволив Коту под собственной тяжестью опускаться вниз. Он оказался не таким уж и крепким, как могло показаться кому-то, и к вечеру сдох.
А утром пошёл дождь.
Острые струи упали на крыши домов, на мостовые, на выбеленные доски ристалища, смывая на землю остатки вчерашнего дня. Пелена облаков текла над городом быстро, словно спешила куда-то. Ветер гремел ставнями, играл флюгерами на крышах, а я сидел в кресле в главном зале перед камином и смотрел на огонь. Языки плясали, поленья потрескивали, волны тепла накрывали тело с головой. Глосс подал мне глиняную кружку с горячим глинтвейном и укутал ноги шерстяным пледом.
Благодать.
За спиной галдели рекруты. Большинство были маломерки, третий-четвёртый уровень. Как с ними в бой? Мало того, что у них навыки не прокачены, они не каждый раз за меч с правильной стороны берутся. Дрис выдал им тегиляи
[17], вооружил палками и заставил дубасить друг друга. Опыта это не приносило, но давало хоть какое-то понятие о том, что делать с мечом.
На галёрке тренировались стрелки. Уголёк подобрала команду из шести отвязных девчонок, и теперь они расстреливали столбы и стены кланхолла, похваляясь в меткости. Глосс смотрел на них, качал головой неодобрительно, но возражать не смел.
Здесь же в зале на общих правах тренировались фрамы
[18]. Так Дизель прозвал тех, кто хотел вступить в клан, но кому места не хватило. Где Дизель нашёл это слово — оставалось только догадываться, видимо, выкопал из уголков памяти, но оно прижилось. Фрамы учились по общей программе под приглядом Дриса, получали от клана сбрую и питание, но не имели доступа к клановым бонусам и жили в бараках.
