– Варвара! – ведущий указал на полную женщину с большой грудью и маленькими, злыми, бегающими глазками. – Потомственная ведунья, прокляла свой род, чтобы остаться самой сильной гадалкой.
– Святой игумен отец Никифор, – Ольга с интересом посмотрела на сухонького мужчинку с внешностью бухгалтера, который, однако, предстал перед камерами в сером саване, – святой отец, видящий будущее.
– Мальчик с драконом, – Олег Сухарный указал на двадцатилетнего юношу, на плече которого сидела летучая мышь.
Ольга вздрогнула, она не переносила этих тварей.
– Наталишечка, потомственная ясновидящая, она видит людей насквозь, используя для этого их волосы.
– Алексей, – ведущий показал на краснолицего мужчину, – еще вчера он был депутатом, а сегодня решил помогать людям.
Воротынцеву уже после «мальчика с драконом» подбрасывало от смеха, но «депутат, помогающий людям» – это уже был перебор.
Она рассмеялась и не услышала, как Олег Сухарный начал представлять ее перед камерами.
– Может видеть прошлое, умеет общаться с умершими душами, знает, что ожидает любого человека в будущем. После перенесенной клинической смерти ее глаза приобрели такой цвет, пока она находилась в коме. Хантр утверждает, что может путешествовать во времени и вызвать на разговор душу любого человека, даже того, который умер много веков назад.
Последней в этом списке «великих и ужасных» шла та самая женщина в нормальной человеческой одежде, сухонькая, с короткой стрижкой, похожая на бухгалтера, и звали ее Мария.
После подводки и завершающей части Олег Сухарный ушел, а Коля поздравил всех еще раз и напомнил, что послезавтра все встречаются в аэропорту, так как следующие серии «Войны провидцев» будут сниматься в Великобритании.
Англия. XVI век
Скотти продолжал бежать за Айрин следом до тех пор, пока девушка не остановилась.
– Ну, хорошо, – сдалась она, – но ты должен мне обещать, что будешь слушаться меня во всем и… и… я не знаю, что нас ожидает дальше.
– Хорошо, – Скотти утер слезы и прижался к сестре, – я буду тебе помогать!
– Тогда пошли с дороги в лес, – решила Айрин, – я переоденусь в одежду Джона, ты обрежешь мне волосы как можно короче и станешь называть меня Айри, и с этого момента я стану твоим братом.
– Братом? Это зачем? – Малыш искренне удивился, а затем немного поразмыслил и, видимо, понял. – Ты не хочешь, чтобы мама с папой и Вильям тебя нашли и выдали замуж за соседа Джерри?
– Точно! – Айрин улыбнулась и потрепала его по волосам, до чего же смышленый у нее братишка.
Они свернули в лес, прошли вглубь, Айрин оставила Скотти на полянке, а сама спряталась в кусты, перевязала грудь (она у нее была небольшая и так почти незаметная) тряпками, переоделась в одежду Джона и вышла к брату.
Мальчишка бегал по поляне и пытался поймать бабочку.
– О! – только и сумел он вымолвить, разглядывая сестру. – Теперь тебя надо подстричь?
– Как можно короче! – Айрин села на траву, а Скотти взял большие ножницы и принялся за дело.
Через какое-то время все пространство вокруг Айрин было усыпано ее волосами, она не могла посмотреть, как выглядит, надо было найти водоем, но голове стало гораздо легче.
– Все! – Скотти бросил ножницы на траву. – Что будем делать дальше?
– К ночи мы должны добраться до соседнего поместья, – Айрин положила ножницы в сумку, вдруг еще пригодятся, – там надо найти ночлег. Я тебя покормлю репой, может, еще что-то из еды получится разыскать. А потом надо будет искать Кристиана, надеюсь, он уже там.
– А если торговца анисом там еще нет? – Скотти, несмотря на свой возраст, Кристиана запомнил.
– Значит, пойдем дальше до следующего поместья, – тихо ответила Айрин, собираясь в дорогу.
– А если его нет и там? – не унимался малыш.
– Значит, будем искать его ровно столько, сколько надо. – Айрин подошла к брату и присела рядом с ним. – Скотти, запомни, теперь я твой брат и зови меня Айри, хорошо?
– Конечно, – мальчишка кивнул, – я сразу запомнил, что я, дурак, что ли?
Они шли по дороге довольно долго, ровно до тех пор, пока она круто не пошла вверх, и тогда Скотти остановился.
– Устал? – Айрин и сама вымоталась, кроме того, ее мучала жажда, а голодный живот то и дело сводила судорога, но до ближайшего поместья еще идти и идти.
– Пить хочу и есть, – малыш посмотрел на сестру виновато, – я не ною, просто воды бы…
У Айрин была с собой бутыль с элем, но предложить ребенку спиртное у нее духу не хватило.
Она огляделась: пустынная дорога без конца и края простиралась вокруг, справа лес, слева голое поле с редкими порослями травы, ни воды, ни еды.
Айрин уже хотела сказать брату: «я же тебя предупреждала, что будет тяжело», но потом посмотрела на бледное личико Скотти и прикусила язык.
– Давай немного отдохнем, – предложила Айрин, – только надо уйти в лес подальше, не хочу светиться на дороге. Полежишь на траве, а потом пойдем дальше, нам надо до ночи добраться в поместье и найти ночлег.
– Нет, – Скотти сам сделал первый шаг вперед, – тогда пошли, и не надо мне отдыхать.
– Хорошо. – Айрин взяла его за руку, ручка оказалась холодная и повисла у нее в ладони, словно плеть.
«Скотти ужасно устал», – поняла она, все-таки последние пять часов они шли без отдыха.
Теперь каждое движение давалось с трудом, и когда Айрин уже была на грани паники, впереди она сумела разглядеть небольшие хижины, это значит, они все-таки добрались до соседнего поместья.
Уже стало смеркаться, а ночь в этих краях наступала резко, поэтому Айрин ускорила шаг и потащила за собой брата. Еще не хватало, чтобы темнота застала их в дороге. Очень опасно находиться вдалеке от людей ночью, потому что разбойники в этих краях не такая уж и редкость.
И как бы Айрин ни прибавляла шаг, в поместье они зашли уже глубокой ночью.
Большинство хижин, это были строения бедняков, были без окон, а вот там, где виднелся свет лучины или свечи, обитали люди побогаче.
– Я полежу здесь! – Скотти упал прямо на дорогу.
Айрин подняла его на руки, но брат оказался неожиданно тяжелым, и ей пришлось положить его обратно.
Девушка огляделась: ближе всего к ним располагалась хижина без окон, поэтому Айрин решила зайти во двор и попросить у хозяев какую-нибудь работу, чтобы они дали им воды и немного еды.
– Ты полежи здесь пока, – Айрин оттащила брата с дороги в поле, – а я схожу до вон той хижины и сразу же вернусь.
