– Бывший пират, – поправила я своего Оберана.
– Как сказал твой отчим, бывших пиратов не бывает, – загадочно улыбнулся мне супруг, а затем на глазах всех гостей привлёк меня к себе и жарко поцеловал в губы.
Моя голова закружилась, а ноги стали подкашиваться, с такой страстью поцеловал меня Оберан. Мне было безумно приятно уверенное прикосновение горячих губ, на миг я даже забыла, где мы находимся. А когда очнулась, то покраснела оттого, что на нас все смотрели: кто-то с завистью, кто-то с доброй улыбкой, кто-то с негодованием. Как-то не принято в высшем обществе вот так целоваться на виду у всех.
– Удачи, – тихо шепнул супруг мне на прощание и исчез за несколько секунд до того момента, как Кристофер Дарси подошёл ко мне.
Я смотрела ему вслед и никак не могла понять, зачем нужен был этот поцелуй? И так все уже в курсе, что мы женаты и счастливы в браке. Меня не покидало ощущение, что Оберан поцеловал меня специально на глазах у Кристофера.
– Я смотрю, вам больше не требуется моя помощь в оформлении развода, – проговорил Дарси, чуть насмешливо приподняв бровь и проводя взглядом спину уходящего Оберана.
– И вам добрый вечер, Кристофер, – ответила я как ни в чём не бывало.
Дарси перевёл на меня внимательный взгляд ярко-зелёных глаз, а я почувствовала давление на свой мысленный купол.
– Занятный у вас щит, Габи. Кажется, что его нет, но он есть, – произнёс Кристофер со странной интонацией.
Я возмущенно вдохнула воздух, совершенно забыв, что дала себе слово не дышать глубоко в этом платье. Расшитый камнями лиф опасно натянулся на моей груди. В этот момент давление на мой мысленный купол прекратилось, и понимание того, на что так беззастенчиво отвлёкся Кристофер, меня разозлило ещё больше. Но Дарси среагировал быстрее, чем я успела что-либо произнести:
– Габриэлла, а вы умеете удивлять, – и предложил руку. – Потанцуем?
Я задушила в себе откровенное желание отказаться от танца с этим мужчиной, да и вообще оказаться где-то подальше от его раздевающего взгляда, но, понимая, что Оберану нужно время, подала руку. Дарси уверенно повёл меня через весь зал под звуки начинающегося вальса.
Мы встали по центру зала, я посмотрела на Кристофера и вмиг утонула в его зелёных омутах глаз, не способная к сопротивлению. Куда-то резко пропало и раздражение, и возмущение на мужчину, что повёл меня в танце. Аромат кедра, смешанный с нотками мускуса и сандалового дерева, мягко, но настойчиво окутал меня, опьяняя, а где-то на задворках сознания я машинально отметила, что этот мужчина действует на меня как наркотик. Посмотрев на него лишь раз, вдохнув его аромат на мгновение, уже невозможно от него оторваться.
Прямая спина, смеющийся взгляд, идеально уложенные тёмные волосы и расстояние между нами, несколько меньшее, чем предусматривает этикет. Со стороны всё выглядит более чем прилично, но почему же я нервничаю, как пятнадцатилетняя девочка, впервые поцелованная юношей? Кристофер закружил меня в танце, и всё вокруг смазалось в единую бесконечную картину, будто нарисованную широкими мазками нерадивым художником в дикой спешке. Я не видела ничего, кроме его лица с высокими скулами и яркими блестящими глазами.
– Габриэлла, и вы, и я понимаем, что ваше время на обдумывание моего предложения истекло, – первым нарушил молчание Кристофер. – И даже то, что вы так демонстрируете свою брачную татуировку всем присутствующим, не меняет наших договорённостей. Или вы с завтрашнего дня служите под моим началом и развиваете свой ментальный дар, или Леон Трейтс отправится в тюрьму за свои преступления.
Слова Дарси несколько отрезвили, и я быстро вспомнила, где нахожусь и кто передо мной.
– Кажется, вы не сомневаетесь в том, что я соглашусь стать менталистом? – Не знаю, почему я так ответила. Наверно, опьянела от мужского запаха.
Дерзкие слова вырвались у меня быстрее, чем я прикусила себе язык. Отчего-то находясь с этим мужчиной, который двигался, как дикий тигр, у меня возникало безумное желание подёргать его за усы.
Зрачки Кристофера пугающе расширились то ли от гнева в мой адрес, то ли от… желания? Я почувствовала, как невольно краснею. Или же это так душно в зале? Небесная Дева, ну почему я так реагирую на этого мужчину? Кажется, в ответ на высказанную дерзость Кристофер захотел прочесть мои мысли, так как я вновь ощутила давление на ментальный купол.
– Зря стараетесь, – произнесла я как можно небрежнее, стараясь скрыть в голосе мысли, которые уже нарисовало моё воображение, – я тренировалась в удержании щита. Вам не проникнуть.
– О, меня безумно радует, что вы уже поняли, насколько ментальная магия серьёзнее и важнее реставрации старых артефактов. Уверяю, когда вы согласитесь на тренировки со мной, это принесёт вам ещё большее удовольствие, – переиначил мои слова Кристофер. Я скрипнула зубами от негодования.
И почему меня не покидает ощущение, что он специально сказал настолько двусмысленную фразу? Я пыталась уверить себя, что злюсь на этого человека, потому что в ином случае уже давно бы растеклась лужицей у его ног. Уверенные руки Кристофера на моей талии обжигали сквозь тонкую ткань платья, бережно прижимая меня к крепкому мужскому торсу. Пряная нотка муската в аромате Кристофера медленно, но верно сводила меня с ума.
– Неужели у вас настолько большая нехватка в кадрах, что вы даже не погнушались воздействовать внушением на моего отчима, чтобы после этого шантажировать меня его действиями? – зло бросила я в лицо Кристоферу.
Я отчаянно пыталась сосредоточиться на разговоре, а к тому же мне хотелось увидеть выражение лица Кристофера, когда он поймёт, что я знаю о его нечестных методах. Мужчина резко переменился, из глаз ушло веселье, на лице промелькнула обеспокоенность.
– Габриэлла, вы всё не так поняли, я вам вовсе не враг.
Я хмыкнула. Ну-ну, друзья так не поступают. Интересно, Кристофер со всеми действует через запугивание и угрозы?
– Габи. – Кристофер сократил моё имя так, как это я позволяла делать только своим друзьям. Я недовольно поджала губы, но не стала говорить ему, что не позволяла так себя называть. – Я действительно встречался с Леоном Трейтсом и… несколько повлиял на него. Я расследовал дело государственной важности, и мне надо было выяснить, что Леон делает с украденными морскими маршрутами. А потом… мне пришла в голову мысль убедить его в том, чтобы он подменил карты вашего супруга. Так надо было для расследования, это являлось независимой проверкой третьего лица. Но уверяю, что моё воздействие на разум вашего отчима было минимальным. Большую часть времени он занимался воровством маршрутов для своих торговых кораблей по собственной воле.
– То есть подменой карт вы проверяли какое-то третье лицо? – пробормотала я, а затем ужаснулась. – А если бы Оберан не заметил подмены, и корабли действительно потонули бы?!
Кристофер пожал плечами, давая понять, что, значит, так тому и быть. Действительно, к чему сожалеть о том, что не случилось? Я по-новому взглянула на своего собеседника. Выходило, что одним небольшим внушением на Леона Трейтса он умудрился достичь всех целей: и сделал проверку, необходимую для его расследования, и получил рычаги влияния на торговца, чья приёмная дочь его заинтересовала.
