– Это даже лучше, чем моя корабельная койка рядом с лафетом!
Сестры поахали, восхищаясь мужеством принца, проводящего много времени на военных кораблях, а Иржина просто ушла, сказав, что желает пожелать доброй ночи дочери. Лицо Ричарда приняло весьма странное выражение, но через миг он улыбнулся и продолжил беседу с монахинями.
Мужских вещей в доме не нашлось, так что ночному гостю предложили купальню и две простыни, пообещав вычистить его мундир и выстирать сорочку. Его Высочество легко расстался с одеждой, поблагодарил за заботу и скрылся в купальне.
– Грицина, зачем ты принца к Иржине положила? Еще ведь кладовка есть! – шепотом спросила Нонна, расправляя мундир на специальной вешалке.
– Затем, что им поговорить надо! – буркнула сестра и подтолкнула товарку к выходу из комнаты.
Убедившись, что женщины ушли, принц принял ванну. Конечно, купальня отличалась изяществом и наличием флакончиков, мешочков, каких-то милых изящных вещиц непонятного назначения. И в то же время здесь все стояло на местах, стопка чистых простыней расположилась у входа – удобно взять, трудно забрызгать. Пузырьки и коробочки под рукой. Мыло и мочалка рядом. Вдохнув лавандовый аромат, мужчина улыбнулся непонятно чему и погрузился в горячую воду, радуясь теплу. Море быстро учит ценить простые вещи: горячую еду, сухую одежду, рюмку грога после ночной вахты…
Закончив омовение, принц завернулся в толстый лен и вышел в спальню. Иржина уже была здесь, сидела у огня, устало потирая глаза.
Сообразив, что девушка просто ждет своей очереди, чтобы помыться и переодеться, Его Высочество торопливо скрылся за ширмой, предоставляя певице возможность отойти ко сну.
Она встала, покосилась на плотный шелк, расписанный тонкой искусной кистью, и погасила лампу. Ночничок давал достаточно света, чтобы распустить шнуровку платья, вынуть шпильки и босиком, в одном белье добежать до двери купальни.
Ванна быстро наполнилась, пока Иржина мерно водила щеткой по волосам. Осталось высыпать в изящное корыто на бронзовых лапах щепотку мыльной стружки, добавить мешочек с травами и медленно погрузиться в горячую воду. Девушка полежала пару минут, чувствуя, как расслабляется напряженное тело, а голову заполняют воспоминания о прошедшем дне. Премьера была великолепна! Аплодисменты, цветы… Беседа с принцем и принцессой под взглядами десятков глаз. Поездка в ресторан, поздний ужин, безумная вакханалия с посудой и мебелью, а потом возвращение домой.
Особняк скрипел и вздыхал, словно предчувствовал скорую разлуку. Иржина знала, что сестры уже упаковали вещи – немного, лишь скромный дорожный гардероб для всех, игрушки и книжки Агнешки, да кое-какие мелочи, необходимые в пути. Правда сундучок с детскими игрушками имел второе дно, но об этом не знала даже Агнешка.
Просто мать-настоятельница была предусмотрительна и делала любопытные подарки. Поэтому в шкатулке с украшениями Иржины лежало совсем немного скромных украшений: нить жемчуга, несколько пар «утренних» серег, тонкие браслеты, уместные днем в городе да несколько перламутровых пряжек и шпилек. Ни одного кольца – содержанки их практически не носят, ни одного драгоценного пояса, которые вошли в моду после исполнения «Благоразумной Берты», только милые пустяки.
В кошельке примы болтались медь и серебро. Золотые монеты были преизящно спрятаны в кожаную папку с нотами. Еще часть носили в поясах сестры. На всякий случай. Сестра Грицина обязала каждую из них иметь при себе запас денег, достаточный для возвращения на Родину вместе с Агнешкой и Иржиной. Копии ценных документов лежали за обложками их молитвенников. Кому-то такие предосторожности показались бы чрезмерными, но женщины видели слишком много наивных «птичек», угодивших когда-то в силки птицеловов.
Даже дом Иржина не бросала просто так: сдавала на сезон через мать-настоятельницу. Деньги пойдут на счет в банке, за вычетом привычного процента приюту. А личные вещи уже собраны в кладовки и заперты на замки. Еще один кусок жизни закончен по воле кого? Принца? Королей? Глупенькой принцессы, пожелавшей любить?
Вода остыла. Девушка быстро смыла пену, прополоскала волосы специальным настоем трав и вышла из ванны, кутаясь в простыню. Жаль, нельзя вернуться в спальню и сесть у огня в одной тонкой сорочке! Нужно высушить тело, натянуть рубашку до пят и спрятать ее под теплым капотом. Мокрые волосы придется отжать через кусок полотна и скрутить в неловкую косу. Утром сестра Нонна разберет спутанные пряди и сделает прическу. А теперь – спать! И не думать о том, кто лежит на расстоянии пяти шагов от нее, нарушая своим дыханием тишину спальни.
⁂
Ричарду не спалось. Иржина давно прошуршала шелками, позвенела шпильками и ушла в купальню, а он все прислушивался, надеясь уловить какие-то звуки, понять ее настроение. Странный день. Все пошло по плану и все же совсем не так, как он представлял.
Вместо кокетливых взглядов от певицы, ему достались только усталый и недоуменный. Было стыдно даже просить Иржину улыбаться и заигрывать с ним, пока их вели в «отдельный кабинет». Впрочем, это было и лучше. Первое знакомство, некоторая настороженность уместна. Но потом! Когда она поела и даже растерла его клятую ногу, она вдруг предложила нечто дикое, невероятное, свободное… как море! В какой-то момент мисс Валевски вновь напомнила ему ту девушку, яркую и солнечную, на морском берегу. Как же хрустели тарелки под его сапогом! Как звенел хрусталь! И от этих звуков ярче разгорались ее глаза и улыбка! Ему так хотелось схватить ее, зацеловать, но он до дрожи в руках боялся погасить это пламя. Искру, которая горела в ней.
Уже возле дома он понял, что сейчас ничего не будет: ни поцелуев, ни жаркой ночи в ее объятиях. Она не станет удобной любовницей с привычным набором услуг. А если он предложит это вот прямо сейчас, то навсегда ее потеряет. Телом она возможно останется рядом, выполняя условия договора, но вот душой… Этим огнем, который горит внутри, озаряя окружающих, с тем, кто принудит ее, Иржина делиться не будет. А ему нужен этот огонь, свет ее глаз, голос, черные косы… Он вдруг понял, как скучал без нее все эти годы…
Мысли прервали осторожные шаги. Волна аромата фиалки и лаванды донеслась сквозь щели в ширме. Осторожный скрип кровати, немного возни с тяжелым одеялом и тишина, прерываемая лишь ее дыханием. Принц вздохнул, повозился, устраиваясь удобнее и неожиданно для себя крепко уснул.
Глава 22
Утро выдалось странным. Его разбудила пожилая монахиня. Она принесла и повесила на край ширмы его мундир, а когда он умытый и одетый вернулся в комнату из купальни, его уже ждала Иржина. Девушка сидела в кресле у накрытого стола, одетая в простое утреннее платье, а напротив свободного кресла стоял завтрак и лежала свежая газета.
– Простите за суету, Ваше Высочество, – мелодично извинилась Иржина, – через полчаса после трапезы мы будем готовы к путешествию.
Ричарда удивили эти слова: он планировал покинуть город после полудня, но, взяв газету, все понял. На первой странице красовались фотографии – его и «певчей птички». Рядом была напечатана литография разгрома, который они устроили в лучшем «кабинете» ресторана. Ниже красовались свидетельства очевидцев, уверяющих, что принц влюбился с первого взгляда, осыпал приму цветами и подарками, а потом увез «в номера» и не выпускал до рассвета.
