– Мистер Хьюлетт, с нами дамы. Прошу вас выделить сопровождение и помощь до моего дома на Лейн-сквер.
У начальника порта чуть глаза не вылезли из орбит: женщина на военном корабле к несчастью! А их несколько?! Однако приказы не обсуждают, их выполняют, и Хьюлетт немедля послал личных вестовых на корабль, чтобы помочь дамам спуститься и забрать багаж. Когда по трапу «потекли», семеня, монахини, стук упавших челюстей был столь явным, что принц оглянулся и задержался полюбоваться зрелищем, не дойдя до присланной за ним кареты буквально несколько шагов.
Первой на трап ступила сестра Грицина, а последней шла Иржина, сжимая маленькую ручку Агнешки. На этот раз между бортом и причалом не было пугающей полосы воды, так что девушка сумела сдержать свой страх и спуститься. Несколько комментариев и свист из толпы грузчиков заставили приму смутиться, и Ричард уже шагнул к ней, чтобы, плюнув на все, лично отвезти певицу в свой дом, но тут за его спиной раздался грохот. Доски причала кинулись в лицо, все потемнело.
Очнулся принц, лежа на моряцких робах. Его голова покоилась на коленях Иржины, а сестра Грицина безжалостно совала ему под нос флакончик с нюхательными солями. Рядом раздавалась цветистая брань, что-то трещало, ломалось, остро пахло дымом.
– Что? Что произошло? – попытался сразу вскочить «Морской Коршун».
– Лежите, Ваше Высочество! – строго прервала его монахиня, ощупывая голову, но убедившись, что тяжелых ран нет, снизошла до объяснений под испуганным взглядом Иржины: – На вашу карету скатились бочки, из пирамиды неподалеку. Не знаю, что в них было, но почти сразу обломки загорелись. Вам повезло, что вы стояли спиной, и толчком воздуха вас просто швырнуло вперед. На лбу шишка, лицо поцарапано, возможно, есть другие раны на теле…
Мягко отстранив женщину, принц прислушался к себе и аккуратно встал. Огляделся, принюхался и скомандовал громко, перекрывая портовую суету и шум:
– Хьюлетт! Вестового во дворец! Я сам отвезу дам в особняк. Место происшествия оцепить и никого не пускать!
– Но почему? – расстроенно выдохнул начальник порта, понимая, что перекрытие главного причала затормозит работу.
– Принюхайтесь! – бросил Ричард, направляясь к экипажу чиновника.
Тот послушно втянул воздух, закашлялся, ловя запах дыма и селитры, потом, осознавая, произнес:
– Порох?
– Именно.
– Покушение! – простонал начальник, – на Его Высочество! В моем порту!
– Не причитайте! – одернул его принц, – скоро прибудут королевские дознаватели и все просеют мелким ситом. А пока тушите пожар и пришлите моим людям воду и свежие продукты. Фрегат останется на вахте до особого распоряжения!
Закончив беседу с мистером Хьюлеттом, Ричард усадил дам в его экипаж, извиняясь за тесноту, и приказал кучеру править на Лейн-сквер.
Дом ждал своего хозяина. Ричард с удивлением смотрел на освещенные многочисленные окна, расчищенные от опавших листьев дорожки, начищенные ручки дверей и дежурящих у ворот лакеев.
– Ваше Высочество! – слуги поклонились, помогая дамам выйти. – Лорд Шератон прислал нарочного с распоряжением подготовить дом к визиту важных гостей. Ужин подадут через два часа.
– Отлично! – получив объяснения, принц поторопился передать дам горничным.
Ему необходимо было предупредить родителей обо всем, что произошло, и отменить скандал на балу. Пока Ричард писал короткую записку Их Величествам, дворецкий доложил о приезде лорда Шератона.
– Дориан! Прошу! – пригласил принц, не отрываясь от письма.
– Письмо родителям? – осторожно уточнил лорд, присаживаясь в кресло.
– Еще минуту! – отозвался принц.
Закончив писать, Ричард аккуратно свернул лист, положил в конверт, накапал расплавленного сургуча и приложил личную печать. Ожидавший лакей тотчас отнес письмо вестовому.
– Благодарю вас, лорд Шератон, за то, что предупредили моих слуг! – начал Ричард, всматриваясь в худощавое заостренное лицо верного слуги Короны.
Короны или его отца? Почему искусный интриган, не имеющий ни капли романтики в ледяном сердце выбрал на роль скандальной любовницы известную приму? Заново оценив Иржину, Ричард понял, что выбор не был случайным. Только как узнать, что за ним крылось?
– Пустяки, Ваше Высочество! – отмахнулся советник, придавая лицу самое приятное выражение. – Я лишь предположил, что дам утомит дорога.
– Вы оказались правы… Скажите мне, бумаги из Мондана уже пришли? Я запрашивал сведения о семье мисс Валевски.
– Работа затруднена, – покачал головой лорд Шератон, – мисс появилась в столице уже взрослой девушкой, и как она жила после поступления на службу в театр, мы знаем. Сведений не много, ничего опасного или скандального. Я отправил человека в тот городок, который указан в бумагах мисс, как место рождения, но это глухая провинция, к чужакам там относятся недоверчиво…
– А что отец мисс Валевски? Мне кажется, в начальном резюме было указано, что он жив, – так же нейтрально спросил принц.
– Мистер Валевски поступил в братскую обитель неспящих и теперь находится в затворе. Общение с миром для него невозможно как минимум до Новогодья, – безмятежно сообщил Шератон.
Ричард сдержался и перевел разговор на покушение. Советник перестал изображать леденец, собрался и вместе с принцем начал проработку версий.
⁂
Дом встречал Иржину. Он сиял огнями, вкусно пах воском и апельсинами, манил уютной мебелью и радостно приветствовал бодрым звоном колокольчиков. Слуги не выстроились в холле, но сновали по комнатам, готовя ванну, накрывая кофе, принимая верхнюю одежду и багаж.
Сестры не стали тратить время – моментально отыскали дворецкого, выяснили, где находятся приготовленные для них комнаты, и вместе с Агнешкой удалились мыться и отдыхать с дороги. Иржину со всем пиететом проводили в анфиладу из пяти комнат, занимающую ровно половину второго этажа центрального здания. Монахинь отвели в левое крыло с уверениями, что им там понравится. Более темная дверь справа от лестницы, намекала на то, что покои новой фаворитки находятся ровно напротив комнат принца, но уточнять девушка не стала.
Гостиная. Приятная светлая комната, украшенная орнаментом из волн, изображениями парусников и подводного мира. На этом индивидуальность помещения заканчивалась. Здесь не было личных мелочей, а мебель могла стоять в любом модном салоне Андарры или Мондана. Иржину успокоил легкий запах обойного клея и свежей стружки: похоже, комнаты обставили совсем недавно, и ей не придется конкурировать с призраком неизвестной ей любовницы принца.
Следующую дверь по знаку дворецкого распахнул лакей. У обоих мужчин было такое выражение лица, что девушку кольнуло любопытство: чем же так гордятся слуги Его Высочества? За резными створками с изображениями морских коньков и водорослей скрывалась музыкальная комната с роскошным роялем, арфой, цитрой и множеством других инструментов в специальных стойках. Иржина медленно обошла ее, оценив стены, обитые войлоком и красивой синей тканью с переливом, похожим на блеск воды. Полистала ноты, лежащие на полках изящной бамбуковой этажерки. Нашла стопку чистых нотных тетрадей на столике, а потом заметила на стене программки «Жар-Птицы» и «Сирены» под стеклом. Неужели принц все же бывал на ее спектаклях?
