Иду в спальню, аккуратно неся чашку с горячим чаем.
Вадим лежит под одеялом и тяжело дышит. Ой-ей. Что-то ему хуже, чем я думала.
– Вот, выпей, – ставлю чай на тумбочку рядом с ним.
– Соня, – с затуманенным взглядом он смотрит на меня.
Я присаживаюсь рядом с ним и беру чашку. Дую на нее, слегка охлаждая.
Приставляю ко рту Вадима. Он отпивает немного. Ставит чашку на тумбочку и обнимает меня за талию.
Проводит ладонью по лицу так нежно, что у меня замирает сердце.
– Вадим, ложись, – мягко говорю я.
– Ты меня не бросишь сегодня? – спрашивает он, заваливаясь на кровать.
– Нет. Сейчас скорую вызову, – достаю телефон дрожащими руками. – Или в аптеку сгоняю.
– Соня, у меня лекарства в шкафчике, не вызывай, – говорит он, закрывая глаза.
– Там нет необходимого, а ты горишь как факел, – возмущаюсь я.
Я не знаю, что с ним делать больным.
Вадим закрывает глаза, а его начинает слегка лихорадить. Ну, явно ему не чай нужен. Да и температура не тридцать семь и два, когда мужик себя чувствует при смерти. А тут сорок! Ну, или под сорок.
Решено. Я бегу в аптеку и покупаю жаропонижающее. Ставлю чайник.
Набираю номер частной больницы. Вроде элитная в городе. Но мой звонок прерывается звонком от Насти.
– Алло, – я выхожу из комнаты.
– Соня, папе плохо стало. Я вызвала карету. Соня, – плачет она в трубку. – Я не могу поехать с ним.
Я закрываю глаза, вспоминая утренний разговор с Зимневым. Дословн не помню, но смысл припоминаю. ВСегда ли ты будешь срываться куда-то, считая, что без тебя ничего не решится? Да, папе плохо, но Настя вызвала скорую. Значит, способна на самостоятельные решения без меня. И это здорово. Здесь и сейчас у меня больной мужчина и я должна решить, что делать с ним.
– Хорошо, Насть. Я сейчас закончу здесь и поеду в больницу, – спокойно говорю я.
Дверь позади меня открывается.
– Соня, – раздается хриплый голос Вадима в дверях у кухни. И Настя его услышала.
– Соня, папа умирает. А ты со своим ебарем! – истерит она мне.
– Я тебе сказала… – не могу отвести взгляд от Вадима, пока Настя начинает раскаляться в трубку.
– Что ты сказала? Папе плохо, я с ребенком маленьким!! Все я поняла! Попрошу соседку с ребенком, раз тебе плевать на нас!
– Я приеду… – шепчу я, глядя в больные глаза Зимнева.
– Да пошла ты.
Связь обрывается.
– Иди в кровать, – спокойно говорю Вадиму, подпирающему дверной косяк.
– Брось телефон, – хрипит он.
– Я наберу скорую. Там папе плохо. Мне нужно будет уехать.
Я тоже умею быть упрямой. Шатающейся походкой мужчина подходит ко мне.
– Здравствуйте, администратор Валерия, слушаю вас.
– Здравствуйте, Валерия, прошу прислать скорую по адресу, – протягиваю Вадиму чашку с жаропонижающим, увернувшись стороной с телефоном. – Михайловская тридцать три, квартира семь – последний этаж. Температура высокая и горло красное.
– Хорошо записали, время ожидания двадцать минут…
Телефон из руки все-таки выбивают. Вадим зол. Пыхтит на меня будто бык, сжимая горячую чашку ладонями.
– Мне надо уехать, – посмотрела на него.
– Зачем скорую? – он закатывает глаза. – Я тебе говорил никого не вызывать. Вот выпью эту бурду и достаточно.
– Вадим. Тебе нужна помощь.
Зимнев тяжело вздыхает.
– Мне надо уехать. Прошу вернись в кровать. Все будет хорошо. Я обязательно к тебе вернусь.
Умалчиваю, что может быть, если папе совсем плохо не будет.
Боже, не дай мне выбирать между двумя дорогими мне мужчинами. Пусть у всех все будет хорошо.
Вадим кивает и усаживается на стул.
– Лучше бы шел спать, – я вновь касаюсь его лба.
Нет, температура так и не упала.
И вновь звонок от Насти.
– Соня приезжай, – молила она. – Я Егорку оставила соседке, но я не могу одна! У меня нет денег! Я не знаю, что делать! Соня!
– Хорошо я еду.
Вадим сидит за столом с закрытыми глазами.
– Иди в кровать, – говорю я. – Тебе надо лежать, так лучше будет.
Он поднимает на меня глаза и слегка усмехается.
– Не так, я хотел встретить этот вечер с тобой.
Я должна успокоится. Папа с Настей. Я с Вадимом до приезда скорой. Почему все в один день? Я не могу бросить этого мужчину. Я влюбилась в него. Полгода бегала от себя и своих чувств к нему, но влипла как муха в паутину. Я даже согласна навсегда остаться его любовницей, лишь бы он не бросал меня. Не смогу смотреть ему в глаза, потому что мои уже не смогу смотреть с холодным и отстраненным взглядом.
Отвожу его в комнату.
Вадим сбрасывает одеяло. Я кладу холодную тряпку ему на лоб, но он и ее смахнул. Где ж скорая? Уже больше двадцати минут прошло!
Он же один останется. Даже охрана не поможет.
И как же там папа? Но Вадиму так плохо, что я не могу оставить его одного. В конце-то концов, Настя может посидеть с отцом! Я не могу тащить все лямки на себе.
Я мысленно кричу мужчине – не оставляй мне выбора. Я не хочу выбирать между вами двумя.
Вадим затихает. Его грудь медленно вздымается при каждом глотке воздуха. Я укрываю его и кладу вновь холодную тряпку на лоб.
И вновь звонок от Насти.
– Соня! Мы в больнице. Что делать? Папу кладут в палату интенсивной терапии.
– Настя, просто будь с папой.
– И ждать пока ты натрахаешься? – шипит она.
Я прикрываю глаза пальцами и массирую их. Только бы не сорваться. Я и так уже натянута до предела. И высказаться сестре хочется.
– Вот молчишь же.
– Настя, ты тоже его дочь! Просто заткнись и будь рядом! И не смей валить все на меня!
Теперь уже я отключаюсь. Обхватила себя за плечи. Не было сил даже заплакать.
– Иди, – слышу хриплый голос Вадима.
Он смотрит на меня.
– Ты дверь скорой не откроешь.
– Я вызову Аню, – он тянется к своему телефону на тумбочке.
Глава 48
Он слышал, как я ругалась на Настю. Ну да, теперь вызовем девочку-соплячку, которая только и рада будет, чтоб за начальством присмотреть.
Глупо как-то получается. Мог бы сразу ее к себе позвать.
