Он замёрз. Ещё спящий, Джей содрогнулся, подтягивая ноги к груди в поиске тепла, сворачиваясь в комок на жёсткой постели.
Слишком жёсткой.
Тревожная мысль вспыхнула во мраке сна; Джей прерывисто вздохнул, цепляясь за неё, силясь проснуться.
Он бродил по коридору, когда так сильно вдруг закружилась голова… А дальше лишь тьма – и пустота на месте воспоминания.
Вязкая хмарь наполняла голову, мысли путались. Слишком хотелось спать. Уши будто заложило ватой, и вокруг царила звенящая тишина. Он, наверное, упал в обморок. Ведь доктор говорил, что будут случаться приступы дурноты, что он может терять сознание… Да, верно. И вот это случилось с ним, впервые после начала терапии.
Всё ещё не открывая глаз, Джей глубоко вздохнул. Вставать резко было нельзя, он об этом знал, и потому не спешил, боясь, что ему снова станет плохо. Пол казался шероховатым сквозь ткань пижамы, что-то кололо бок, впивалось в голые руки.
Что это? И почему он до сих пор лежит на полу? Неужели никто до сих пор не заметил его?..
Очень неясно, будто бы издалека донёсся тихий звук. Джей открыл глаза… И тут же зажмурился. Участившийся пульс загрохотал в висках; в тот же миг глухота прошла, и окружающие звуки навалились на него, пронзительные и тревожные после минут гробового безмолвия. Уличные, городские звуки.
Джей жмурился изо всех сил, чувствуя, как сильно бьётся сердце.
Ему померещилось. Пожалуйста, пусть ему просто привиделось.
Но, открыв глаза во второй раз, он не оказался, вопреки надеждам, лежащим в больничном полутёмном коридоре, и не проснулся в своей постели.
Он лежал на улице.
Джей медленно сел, озираясь. За спиной – узкий тупик, образованный глухими стенами двух домов и высоким кирпичным забором. У забора – ряд контейнеров, переполненных мусором до такой степени, что несколько пластиковых пакетов выпали из них, рассыпавшись. Какие-то мешки порвались, вывалив на асфальт гнилые внутренности. От них несло сладковатым, тошнотворным запахом разложения.
Джей встал на ноги. Что-то продолжало впиваться в руки, причиняя боль. Он потёр предплечья и ощутил, как осыпаются с кожи мелкие камешки, оставляя после себя зудящие вмятинки. Джей почесал их, хмурясь и жуя губу.
Если асфальтная крошка успела впечататься в кожу, то сколько же времени он тут пролежал?
Что-то зашуршало позади; обернувшись, он увидел, как из мусорного пакета выползла крыса и, не обращая внимания на человека, скрылась за одним из контейнеров. Проводив её взглядом, Джей сглотнул и поёжился.
Как тут холодно! Если это сон, то пора бы ему закончиться.
Но слишком реальными были грязный асфальт под ногами и вонь отбросов. Сон это или не сон, но толку стоять среди помойки не было.
Совсем рядом раздавались знакомые звуки вечернего города, загруженной магистрали: автомобили перекликались гудками и рычали моторами, взвизгивали шины, доносились человеческие голоса, смех и обрывки музыки. Джей медленно пошел вперёд и, дойдя до угла здания, остановился, оглядывая развернувшуюся перед ним улицу.
Темнело, и в сгущающихся сумерках одна за другой загорались, мигая, неонки вывесок и тускло-оранжевые уличные фонари. Сновали по тротуарам прохожие. Осмелев, Джей вышел из своего укрытия. Тут же людской поток подхватил его, потащил за собой, выведя к дороге. На противоположной стороне проезжей части вспыхнул зелёный огонёк, разрешая переход; машины встали в два рокочущих ряда. Толпа двинулась вперёд, и Джей тоже пошёл, сам не зная, куда и зачем; чужие локти, плечи и животы задевали его, теснили, толкали.
Оглянувшись, Джей с трудом смог разглядеть едва видный закоулок, из которого он вышел, и который тонул теперь в густых фиолетовых тенях.
Стоит ли уходить от этого места? Может, лучше было бы оставаться там, вдруг он каким-то чудом перенёсся бы назад, в больницу?
Развернувшись, Джей начал проталкиваться сквозь толпу, чтобы вернуться, когда огонь светофора сменился на красный, и люди рванули вперёд, заторопились на другую сторону улицы под нетерпеливые гудки автомобилей. Какой-то мужчина налетел на Джея, чуть не сбив его на землю.
– Чего встал?!
Джей шарахнулся от злого окрика и прыгнул на тротуар, уходя с проезжей части. Ряды машин двинулись навстречу друг другу и сомкнулись, похожие на стальные зубы. Дождавшись зелёного, Джей пошёл через дорогу на противоположную сторону, уворачиваясь от идущих навстречу людей. Мужчины и женщины ворчали, тесня его и окружая со всех сторон плотной стеной тел, тычками и давкой, запахами пота и духов, духотой, в которой трудно было дышать и ориентироваться, гневным "Куда прёшь?!" Вырвавшись из течения толпы и очутившись наконец на свежем воздухе, Джей задыхался.
Он подошёл к тупику, завернул в него и резко остановился. В одном из баков ковырялась, выбрасывая на землю пакеты и мусор, неопрятная женщина в обтрёпанном пальто. Джей замялся, глядя на её широкую, сутулую спину, сгорбленную над контейнером, и отступил назад как можно аккуратнее и тише.
Он дождётся, когда она уйдёт, и…
Тут женщина оглянулась. Увидев Джея, она развернулась к нему всем корпусом и зашипела, злобно оскалившись. Джей оцепенел, уставившись на неё во все глаза, не в силах шевельнуться. Женщина шагнула вперёд, протягивая руки, чтобы схватить его. Джей отшатнулся со всхлипом и бросился прочь. Вслед ему нёсся низкий, похожий на собачий, рык.
Остановился он только тогда, когда выдохся окончательно. Упёрся ладонями в колени, морщась от колотья в боку. Во рту было сухо и горько, сердце готово было выскочить из груди.
Давно уже ему не приходилось так бегать, да и просто – бегать. Надо же, нарваться на сумасшедшую…
Джей выпрямился и утёр ладонью рот. Мчался он, не разбирая дороги, и теперь стоял в безлюдном месте, где не было ни автомобильного движения, ни фонарей. Вдоль дороги теснились обшарпанные пятиэтажки. И по пальцам можно было пересчитать окна, в которых горел свет. Джею не нравилось здесь, не нравились тишина и густой сумрак.
Под порывом ветра закачались, шумя, деревья. Джей поднял глаза и оцепенел: в небе, окруженные бледным ореолом, висели две луны.
Джей с силой потёр лицо, вновь взглянул в небо, но видение не исчезло. Он покачал головой, чувствуя, как губы сами собой расползаются в улыбке, дрожащей, жалкой.
Такого просто не может быть.
Где-то вдали залаяла собака, и вновь воцарилась тишина. Стремясь снова выйти к людям, Джей устало побрёл туда, откуда, как казалось, прибежал. К своему удивлению он быстро добрался до оживлённых улиц и остановился на перекрёстке, над которым, как распяленное автомобильное божество, висел на проводах четырёхсторонний светофор. Он угрожающе раскачивался, когда под ним пёстрыми мазками проносились машины.
Не зная, что делать и куда идти, Джей отрешённо наблюдал за мигающими огнями. Мысль о том, чтобы обратиться за помощью, он отмёл сразу же, едва только она возникла. Да и к кому он мог бы обратиться? Что бы сказал?
