Одна из тварей, издавая странные нервные смешки, на четвереньках выползла на середину комнаты, а потом подпрыгнула вверх, взвизгнув и щёлкнув пастью. Кейси вскрикнул и поджал ноги. Приземлилась тварь неудачно и разъярённо завыла, буравя его взглядом жёлтых глаз. Остальные дикари разразились воплями. Тварь снова прыгнула.
– А-а-а-а!
Кейси заорал и дёрнулся вперёд, пытаясь вылезти, но под руками угрожающе затрещала крыша. Кейси замер, боясь даже дышать. Существо внизу всё прыгало, надеясь достать его, стащить вниз и попировать вволю.
– Ох Свет! – послышался возглас впереди, и Кейси открыл зажмуренные глаза.
– Я сейчас!
– Скорее, Кё-ё-о-о-н… – простонал Кейси, с ужасом глядя на состайника.
– Там крыша прогнила, сейчас вытащу, только держись! Не дёргайся!
Кейси замер, вцепившись в доски. Когти твари царапнули его кроссовку, и он завопил, поджимая ноги. От визга тварей под ним кровь стыла в жилах. А потом руки состайника подхватили его и рванули вверх. Повалившись на спину, Кейси подался назад, отталкиваясь от крыши ногами. Вместе с Кёном они отползли на безопасное расстояние от дыры, из которой неслись вопли и безумный хохот дикарей.
– Сваливаем отсюда, – выдохнул Кейси, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься бежать во все лопатки, но Кён покачал головой.
– Да не бойся. Сюда они точно не полезут. Ф-фух… – он уселся на крыше, переводя дыхание. – Это ж надо, чуть не свалиться в самое их гнездо. И кота упустили…
Кейси лёг на спину, глядя в ясное голубое небо. Сердце постепенно успокаивалось, колотясь уже не так отчаянно Лучше бы, мрачно подумал Кейси, он пошёл с Рэйнесом копать бесов дудник.
Глава XXV. Щенок
Опёршись на ногу, Кейси охнул и пошатнулся.
– Не могу, – выдохнул он, кусая губы. – Больно ужасно.
Кён помог ему сесть. От нагревшейся на солнце крыши шёл жар. Кейси чувствовал, как липнет к потной спине футболка, и шевелил лопатками, пытаясь сделать так, чтобы тёплая, противно влажная ткань не касалась кожи.
Кейси осторожно ощупал лодыжку. Она болела так, словно по ней полоснули ножом, и выглядела опухшей, но Кейси не замечал на коже ни ран, ни синяков.
– Мышцу, видать, растянул… – Кён вынул из кармана шорт новую пачку сигарет, зашуршал полиэтиленом, распечатывая её. – Лучше не двигайся, а то хуже станет.
Кейси с благодарностью взял предложенную сигарету.
– Как мы спустимся на землю? – спросил он Кёна, когда состайник закурил сам и дал закурить ему.
– Я поищу удобный спуск, а ты пока тут посиди.
Он ушёл, то и дело оглядываясь. Докурив и отшвырнув затушенный окурок, Кейси тяжело вздохнул. Он больше не боялся, что дикие охотники вылезут из дыры в проломленной крыше, но всё ещё слышал их возню, стоны и гортанное рычание, и эти звуки беспокоили его, вынуждали тревожно озираться и ёжиться. Голоса охотников будили в нём странные, не самые приятные чувства: словно зудело что-то в самой глубине его организма, около солнечного сплетения. Подтянув к груди здоровую ногу, Кейси упёрся подбородком в колено и прикрыл глаза.
Отрешиться от боли, отрешиться от этих непонятных, необъяснимых чувств…
Звук раздался словно отовсюду и ниоткуда – и тут же стих. Кейси поднял голову. Сердце часто забилось, в горле пересохло. Тревожный, ищущий и в то же время потерянный, но Кейси не понял, кто или что издавало этот звук, откуда он донёсся. Он прислушался, но звук не повторялся. Кейси тяжело сглотнул.
Неожиданно ему остро захотелось оказаться дома, рядом со старшими.
– Кён!
Тишина в ответ.
Зуд усилился, став почти болезненным. Кейси с ожесточением чесался, но облегчения это не приносило. Ему хотелось запустить руку в собственную глотку и как следует почесаться изнутри.
– Кён! – заорал он, теряя терпение.
На этот раз состайник отозвался и, судя по голосу, находился он неподалёку.
– Тут я. Чего горло дерёшь?
Круглая, как мяч, коротко стриженная голова Кёна показалась из-за двускатной крыши ближайшего здания. Махнув рукой Кейси, он обнажил зубы в широкой улыбке.
– Ну что, пошли?
– Только если ты поможешь мне встать.
– Какие проблемы? – казалось, физически невозможно улыбнуться ещё шире, но Кёну каким-то чудом это удалось.
Кейси ухватился за протянутую жилистую руку и не без труда поднялся, стараясь не опираться на стопу больной ноги. Кён смерил его полным сомнения взглядом.
– Полезай-ка мне на спину, приятель.
– Ты что, Кён, с дуба рухнул? Ты не спустишься, если я буду на тебе висеть.
– Мне лучше знать, спущусь или нет. Сказал я тебе полезай, так полезай и не хныкай, а то заставлю через весь Блай сигать на одной ноге.
– Ещё чего, – проворчал Кейси, но послушно забрался ему на закорки.
Кён шёл бодро. Сперва он насвистывал, пытаясь показать, что ноша в виде четырнадцатилетнего парня не доставляет ему никаких забот, но затем всё же умолк, следя за дыханием. Они прошли по раскалённым, пышущим жаром крышам четырёх домов, а потом спустились вниз по наружной металлической лестнице одного из зданий. Кён аккуратно опустил Кейси на землю.
– Дай отдышусь. Тут-то хоть дышать можно, тень есть…
Кейси молчал, подолом футболки вытирая мокрое от пота лицо. Осеннее солнце со всей щедростью отдавало своё последнее тепло. На какие-то секунды у Кейси снова возникло чувство, что до сих пор длится лето, и что оно будет длиться вечно – неизменное в своих солнечных днях, слепящих белых бликах на оконных стёклах, птичьих песнях и шелестящем шуме тополей, так похожем на шёпот – словно деревья о чём-то переговариваются между собой. Кейси закрыл глаза, впитывая их голоса, надеясь запомнить их и пронести с собой через предстоящую зиму, которая – он знал это так же чётко, как собственное имя – будет казаться ему такой же нескончаемой, каким кажется лето сейчас.
И тут же вернулся зуд, ужасающий, нестерпимый. Будто внутри него засело насекомое, грызущее, царапающее. Кейси содрогулся всем телом. Кён ничего не заметил, и он был этому только рад. Состайник принялся бы задавать вопросы, на которые у самого Кейси не было ответов.
– Пойдём дальше? – спросил Кён.
Получив в ответ согласный кивок, он опять усадил Кейси на спину и понёс его домой.
– Знаешь, ты мог бы просто подставить мне плечо. Я опирался бы на тебя, но шёл сам, – сказал Кейси некоторое время спустя.
– Что за человек такой, – проворчал Кён. – Его везут, а он ещё и недоволен.
Кейси улыбнулся и ткнулся лбом в смуглый затылок состайника.
Старших они встретили на пустыре, около самой кромки леса. Лутай стоял с сигаретой в зубах, руки закинуты были на ружьё, лежащее на его плечах. Вся его поза, расслабленная и непринуждённая, дышала спокойствием, но плотно сжатый рот выглядел порезом бритвы. Повязки на глазу не было, и лицо подмастерья казалось незащищённым, открытым и почти уязвимым. Лутай пристально смотрел на младших состайников. Мирайя сидел на камне у его ног с пустым, невыразительным лицом.
