Девушка замерла.
Нет, его слова определенно были слишком хороши, чтобы оказаться правдой. Почему он так старательно отводит взгляд в сторону? Видимо, за его странным поведением что-то скрывается и ее снова лишь хотят выгодно использовать.
От этой мысли вся радость от перемены в Слэйде моментально исчезла.
Слэйд, уже намеревавшийся взять Регину за руку, заметил, как изменилось выражение ее глаз, и отдернул руку.
— Почему ты не говоришь то, что думаешь на самом деле?
Крепко схватившись руками за край стола, Слэйд опустил голову.
— Я говорю то, что думаю, черт побери.
Она почувствовала боль. А она-то думала, что под своими суровыми манерами Слэйд прячет честное сердце.
Видя, что Слэйд продолжает прятать глаза, Регина вскочила на ноги.
— Элизабет…
Она прервала его:
— Ты принимаешь меня за дуру?
— Вовсе нет. — Он тоже поднялся из-за стола.
— Ты совсем не умеешь лгать.
Хотя лицо Слэйда оставалось бесстрастным, глаза безнадежно выдавали его. Было ясно, что в его душе что-то происходит.
— Я действительно хочу, чтобы ты осталась, — нерешительно произнес он наконец.
— На какое-то мгновение я тебе поверила, — дрогнувшим голосом произнесла Регина. — Поверила, что ты переменил свое отношение ко мне и что после прошлого вечера ты… ко мне что-то чувствуешь.
— Ты не ошиблась, — медленно ответил он. — У меня действительно… появились к тебе чувства.
— Но я в это совсем не верю! — выкрикнула Регина. — Ты опять затеял какую-то игру? Или, может, решил на свой манер позабавиться? Поиграть мной и моими чувствами? Или тебе просто хочется заполучить мое наследство? Ах вот в чем дело! Значит, сейчас ты будешь делать мне предложение?
— Черт! — со злостью выдохнул Слэйд. — Черт побери!
Чувствуя, что ее захлестывает ярость, Регина повернулась, чтобы покинуть комнату, но Слэйд оказался проворнее. Он успел схватить ее за плечо и повернуть к себе. На его лице Регина увидела отчаяние.
— Это не игра. Ты ошибаешься, Элизабет. Послушай, мы можем быть друзьями. Мы уже друзья. Я думал над этим и понял, что…
— Мы не друзья! Ты не знаешь, что значит дружба! Загляни в словарь! — выкрикнула Регина. — Друзья не пытаются друг друга обмануть. Ты лжешь мне в лицо, и у тебя это получается очень плохо!
— Элизабет…
— Нет! — яростно прервала его Регина. — Не говори мне больше ничего! — Сообразив, что ее глаза наполняются слезами, она поспешно отвернулась и метнулась к двери во двор.
Какой же дурой она была, когда решила остаться! Она просто не желала расставаться со Слэйдом, хотя и не хотела себе в этом признаться.
Регина опрометью бросилась к своей двери, слыша за собой шаги Слэйда. Очутившись в комнате, она повернулась, чтобы захлопнуть дверь перед самым его носом. Но Слэйд схватился за ручку, и девушка, потеряв равновесие, внезапно оказалась на полу.
К счастью, вязаный коврик смягчил ее падение. Однако Регина приземлилась на спину, которая после падения с лошади все еще болела, и позвоночник тут же дал о себе знать тупой болью. Какое-то мгновение она лежала неподвижно, ошеломленная тем, что с ней произошло. Только через несколько секунд она поняла, что Слэйд стоит рядом, опустившись на одно колено.
Его руки гладили ее плечи.
— Господи! Ты не ушиблась?
— Не прикасайся ко мне, — прошептала Регина. Колено, на котором он стоял, оказалось около ее ноги. Она могла физически ощущать, каким сильным и могучим был Слэйд и какой слабой и хрупкой была она сама.
Опершись на руки, Регина попыталась передвинуться в сторону.
Но Слэйд не шелохнулся. Когда она подняла на него взгляд, то увидела в его глазах боль.
— Извини, — произнес он. — Я очень огорчен, что так случилось.
В его голосе действительно звучало сожаление.
— За что я должна тебя извинить?
— За вторжение в твою комнату, за то, что я тебя толкнул. За все. Я не хотел причинить тебе вреда, Элизабет.
Она продолжала лежать неподвижно. Что-то было в его взгляде такое, от чего она не могла оторваться.
Внезапно Слэйд нахмурился.
— Поверь, я вовсе не отъявленный лгун. — Он смущенно моргнул. — Прости. Мне редко доводилось иметь дело с леди.
То есть с такими леди, как ты.
Этот комплимент, неожиданный и явно искренний, тронул Регину до слез.
— Ладно, — мягко ответила она, — возможно, я просто не правильно тебя поняла.
— Мне не следовало слушать Рика. Я никогда раньше не ухаживал за женщинами. Это занятие не для меня.
— Не ухаживал за женщинами?
— Я пытался ухаживать за тобой. — Он потупился. — Какая дурацкая затея.
Но Регина так не думала. В других обстоятельствах внимание Слэйда было бы для нее волнующим. Только не сейчас. На ее глаза навернулись слезы. Значит, его ухаживание не имеет ничего общего с любовью. Она закрыла лицо руками.
— Не плачь, — прошептал Слэйд. — Мне очень жаль, что я так поступил. Очень.
Она покачала головой:
— Я и не плачу. — Однако мысль о том, что вся обходительность Слэйда вызвана лишь интересом к ее наследству, не давала ей успокоиться. Должно быть, и его комплименты были тоже притворством.
Слэйд помог ей подняться на ноги, и Регина стерла слезы с глаз.
— Давай поговорим откровенно. — Слэйд внимательно поглядел на нее.
— О причине, по которой ты стал ухаживать за мной?
— Да.
Регина прямо взглянула в его очень серьезное лицо; но влага на глазах все еще мешала ей видеть ясно.
— Я уже знаю. Все это из-за желания Рика устроить нашу свадьбу. Ему все же удалось уговорить тебя.
Было видно, как на скулах Слэйда напряглись желваки.
— Он никак не способен меня уговорить, Я его достаточно хорошо знаю. Тебе он может задурить голову, но не мне.
— Тогда почему ты начал за мной ухаживать, если не думал о женитьбе?
— Не думал? Я так не говорил, — хмуро буркнул Слэйд. — Я имел в виду именно женитьбу. А ты… хотела бы… выйти замуж?
Регина изумленно взглянула ему в лицо. Никогда прежде она не видела в мужских глазах столько решимости — и вместе с тем столько страха. Она внезапно поняла, что слышит предложение руки и сердца, хотя и крайне неумелое, словно само сорвавшееся с губ. И подобное предложение делает ей самый красивый и мужественный человек из всех, кого она когда-либо встречала! Однако за этим предложением не стояло любви или вообще какого-либо чувства. На глаза снова навернулись слезы. Всего несколькими мгновениями раньше она произнесла бы «да». Но не теперь.
