Но вот поток затих, и консул убрал руку ото лба. Лицо его продолжало оставаться несколько отстранённым, когда он подошёл к замершему Гиб Аянфалю и негромко спросил:
– Скажи мне, Янфо, как строитель: какое из всех сооружений на твердыне по твоему мнению самое значимое? Что может вместить в себе мощь волн и красоту асайского танца? Если Голос попросит тебя, чтобы ты посвятил плод своего труда исчезнувшим, то что ты построишь?
Гиб Аянфаль не потратил и мига на размышления.
– Башню, – решительно сказал он и глянул на Сэле, – они самые значимые. Башни собирают волны городов воедино, через их потоки звёздные мастера правят самой Онсаррой. Аба говорил, что раньше их строили так же и для увековечивания памяти, что вполне подойдёт сейчас.
Глаза Сэле вспыхнули оживлением.
– Да! – проговорил он, – Башня. Ты абсолютно прав!
Консул мгновенно пришёл в прекрасное расположение духа и возложил ладонь на плечо строителя.
– Гиб Аянфаль, мы только что пришли к решению, которое так долго искали! – провозгласил он, – Это должна быть башня! Конечно, не такая заурядная, какие возводят в городах для труда с волнами. Но твой мастер Хосс должен будет справиться. Он, кстати, сейчас сам ищет меня в обители, вот я его и позову!
Правый глаз Сэле на миг сверкнул белёсым светом.
– А… как же залы? – спросил ошеломлённый Гиб Аянфаль, – мы ведь уже так продвинулись…
– Увы, придётся опять побеспокоить горняков, – как ни в чём ни бывало ответил Сэле, – возле моей обители только одна пустошь, к сожалению.
В это время невдалеке заколебались волны и вскоре они оба услышали громкие шаги абы Альтаса и через миг он вступил в залу.
– О! Вы тут с Гиб Аянфалем, консул, – бодро сказал аба Альтас, – а я уже потерял его! Наверное, хотите узнать о том, как продвигается строительство?
– Нет, дело совсем в другом, – улыбнулся Сэле, – мы тут с вашим учеником провели маленькое совещание, и он выдал мне единственно верное решение, которое мы столь долго искали. Это будет башня!
После этих слов Сэле вытащил из-за алого пояса карту проекта с залами обители. Легко встряхнув её, он стёр всю информацию, не обращая внимания на изумление мастера Хосса. Потом его глаза сверкнули, на мгновение погаснув, после чего он протянул карту архитектору.
– Вот. Тут некоторые мои пожелания, – жизнерадостно проговорил он.
Гиб Аянфаль в это время зажмурился и отвернулся. Он не смел взглянуть на своего учителя.
* * *
Строить в этот день, а вернее разрушать, так и не пришлось – на город неожиданно обрушился ливень. Рыжая атмосферная пыль, из которой состоят дождевые капли, разъедает незатвердевшую строительную массу и мешает тонкому управлению веществом – поэтому все городские строители прекращают труд на время дождей. Так поступила и команда Гиб Аянфаля.
Сами же Гиб Аянфаль и аба Альтас отправились в сад Сэле. Они расположились на стебле под густой кроной ягодного пасочника так, что дождь не мог доставить им неудобств. Аба сидел, сложив руки на коленях и, погасив глаза, погрузился в размышления. Гиб Аянфаль – рядом в такой же позе, прислушиваясь к тому, как напряжённо роятся мысли абы. Он чувствовал себя виноватым: ведь это он навёл Сэле на мысль о башне.
Вдруг волны стихли. Гиб Аянфаль почувствовал, что аба Альтас то ли нашёл решение, то ли просто остановился. Он с вопросом заглянул ему в глаза. Аба Альтас задумчиво потёр подбородок и проговорил:
– Очень непростые пожелания я получил сегодня. Давно такого не приключалось. Эта башня должна делать то же, что делает сотня техников волн. Такие волновые возмущения обычная строительная пыль способна создавать, концентрируясь в гигантских количествах, ей далеко до активности живой пыли. А мне нужно всё увязать в довольно изящную форму…
Он обернулся к Гиб Аянфалю, и его взгляд вдруг стал жёстче.
– Но единственное, что мне точно хотелось бы знать – действительно ли это окончательное решение. Башня – очень непростое сооружение, в неё придётся вложить много сил, времени, твердынной пыли, призвать больше асайев на труд… А ему потом понадобится что-нибудь ещё!
– Такого не случится, – уверенно возразил Гиб Аянфаль, – консул ведь сказал, что это решение – единственно верное. Я видел, что он не просто так его принял.
– Что ж, в таком случае продолжим выполнять свой труд, – произнёс аба Альтас, а затем с вниманием обратился к Гиб Аянфалю, чуть наклонившись, – скажи-ка, Янфо, а ты вот так прямо консультировал его? Как всё происходило?
Гиб Аянфаль потупил взгляд, рассматривая раскисшую из-за пылевого дождя траву.
– Мы немного поговорили о пропавшем страннике, и всё как-то само получилось. Я рассказал ему о преимуществах башен, и ему эта идея понравилась.
Он чувствовал, что аба Альтас смотрит на него с гордостью. Несмотря на то, что сегодняшний день обесценил всё, возведённое кропотливым трудом, аба Альтас не мог не обрадоваться тому, что его воспитанник давал советы самому консулу. Этот факт с лихвой компенсировал всю его досаду, и он с нескрываемым довольством произнёс:
– Запомни этот день, Янфо! Младшим ученикам вроде тебя нечасто доводится так влиять на строительную жизнь твердынь. Ты выдвинул решение, важное для всего города, а то и твердыни, и оно заслужило одобрение консула. Но всё-таки учти, что подобное должно решать, глубоко продумывая ситуацию. Действовать, следуя только зову случая, допустимо лишь в редких исключительных обстоятельствах. Я, конечно, доволен тобой, но тебе ещё предстоит долгое учение, – назидательно произнёс он.
Гиб Аянфаль только согласно кивнул, принимая этот урок. Они ещё немного посидели молча, прислушиваясь к приглушённым волнам.
– Хочу побеседовать с тобой ещё кое о чём, – вновь начал аба Альтас.
– Да?
– Ты в последнее время не видел Эньши?
Гиб Аянфаль живо вспомнил надоедливого рыжего ребёнка и недовольно поморщился. С чего вдруг аба решил говорить о нём?
– Мы встречаемся только на твоих трапезах, – кратко ответил он.
– А я думал, вы с Гиеджи хоть немного за ним приглядываете! Всё-таки вы соседи, – проговорил аба Альтас, – впредь будь внимательнее. Я вот несколько дней его не вижу.
– Сбежал из замка? – спросил Гиб Аянфаль.
– Нет. Он в обители, я даже наблюдаю его в волнах. Но он всё время прячется. Убегает, едва я к нему иду. А замковые воспитательницы уже высказывают мне опасения относительно его физического состояния. Разыщи его и сейчас же веди ко мне. И скажи, что так поступать нехорошо – у него нет никаких оснований бояться меня. Даже если с ним действительно что-то не так, никто не потащит его тотчас на исправление! К тебе он должен будет прислушаться.
Гиб Аянфалю совсем не хотелось давать наставления, но всё ж он согласился помочь абе из уважения к нему.
