Между ними оставалось только шагов десять… пять. Дрожь внезапно унялась, и вместо этого Гиб Аянфалю показалось, что чёрные пылинки просачиваются у него сквозь кожу, образуя сеточку каналов, как у больного асайя. Но он боялся пошевелиться лишний раз и поэтому не мог осмотреть себя. Перед его глазами стоял только синий патрицианский знак в виде квадрата.
Гейст остановилась прямо перед ним. Гиб Аянфаль ощутил на себе её пронизывающий насквозь взгляд. Он поднял глаза на консула, стараясь изо всех сил сохранять спокойствие. Консул Гейст тоже наклонила голову так, что чёрная кибаха была обращена к Гиб Аянфалю. Выражение её лица было в точности таким же, как и во время всех их предыдущих встреч. Оно, похоже, вообще никогда не менялось.
Гиб Аянфаль, ощутив, что головокружительный ужас немного притих, начал собираться с духом, чтобы сказать то, зачем он пришёл. Но он совершенно растерялся и не знал, с чего начать. В мыслях путались обрывки воспоминаний, строительные данные, тревога за исчезнувшего абу Альтаса и фрагменты видений, подсмотренных им у Гиеджи. Он поспешно попытался прибрать весь этот разброд, чтобы не дать ускользнуть в густое информационное пространство. Ему это удалось, и в сознании воцарилась зажатая пустота.
«Что ты хочешь?» – неожиданно грохотнул в этой пустоте чей-то голос. Кажется, эти слова были произнесены вслух и прозвучали прямо около ушей, но Гиб Аянфаль видел, что губы консула Гейст при этом не дрогнули.
«Говори, что хотел. Я слушаю», – повторил голос.
«Я хочу поговорить с тобой!» – резко подумал Гиб Аянфаль, не выговаривая слов, – «О моих родичах. Гиеджи и абе Альтасе».
Запоздало он подумал, что следовало бы обращаться к Гейст так же почтительно, как он обращался к Сэле и архитекторам, и как они к нему обращались. Но с Гейст всё выходило как-то по-другому. Он вдруг ощутил странную привязанность к ней. Как будто бы они были знакомы уже много-много циклов и сейчас вновь встретились после долгой разлуки.
Молчание, как ему показалось, длилось целую вечность. Синий консул то ли специально медлила с ответом, то ли у неё просто была такая манера разговаривать.
«Хорошо», – её голос опять прозвучал и на яву, и в мыслях, – «Сумеешь пройти по моему следу – открою тебе кое-что интересное, Янфо».
Гиб Аянфаль невольно удивился, услышав своё имя, а Гейст между тем обошла его и направилась дальше.
«Так ты идёшь?» – опять прозвучал её голос.
Гиб Аянфаль поспешил следом за консулом, почти догнав. Он шёл и, скосив глаза, рассматривал спину Гейст, оплетённую густой сеткой синих лент, и её длинные чёрные волосы. Они поднимались над городом всё выше, но Прозрачная галерея не кончалась. Красная башня осталась далеко позади, и Гиб Аянфалю с трудом удавалось сопоставить место, где они находятся, с пространством оставшегося внизу замка. Кроме того, он заметил, что с полем происходит что-то странное: оно всё слабело и слабело, как будто оставалось позади, а скоро и совсем исчезло. Гиб Аянфалю показалось, что вообще не чувствует рядом ничьего присутствия. Желая убедиться, что перед ним не волновая иллюзия, он протянул вперёд руку, чтобы прикоснуться к одеждам консула. Его пальцы лишь чуть-чуть не достигли цели, но он явственно ощутил лёгкое дуновение самого нижнего слоя её внутреннего поля.
Гиб Аянфаля начали вдруг одолевать сомнения в том, что сказала ему Гиеджи о некой сестре и её словах. Быть может, никто не приходил к ней? Наверняка белые сёстры погрузили её в исцеляющий сон, и ей привиделась вся эта история с непонятным асайем. Гиеджи поверила ей и ввела в заблуждение Гиб Аянфаля. Было бы разумней убедить её вновь обратиться к белым сёстрам и рассказать всё старшему родичу Ае. Гиб Аянфалю вспомнилось, с какой осторожностью он обычно говорил о своём родстве. А тут не постеснялся явиться с этим к самой Гейст, к тому же готовясь обвинить её в том, что она утаивает от народа Онсарры правду. Этот поступок вдруг показался ему слишком самонадеянным и глупым.
Властительница шагала впереди, а Гиб Аянфаля одолело мучительное стеснение. Он содрогнулся, когда представил, как Гейст снова обернётся к нему, и он вновь ощутит на себе её мучительный взгляд. Бороться с воздействием её поля второй раз Гиб Аянфалю очень не хотелось. Да он и сомневался, что найдёт в себе ещё силы. Быть может, если бы он пришёл сюда вместе с Хибой…
Он взглянул в сторону, сквозь прозрачную стену. Вечер. Звезда садится за горизонт, последними лучами окрашивая стены замков в тёпло-розовый цвет. Где-то мчится междугородний трансфер, он даже уловил далёкие звуки…
Гиб Аянфаль повернул голову и, остолбенев, остановился. Галерея впереди была пуста. Он погасил глаза, глянул на неё через волны. Никого. Оглянулся назад – тоже никого. Консул Гейст просто исчезла, как в воздухе растворилась.
Он ещё раз оглянулся. Далеко же они ушли! Гиб Аянфаль прислушался к своему чувству пространства, но оно являло ему лишь видение вытянутого и бесконечного коридора, ведущего в неизвестность. Он немного постоял, раздумывая. Пора идти назад, раз ничего не удалось добиться. Неожиданно навалилась разочарованная усталость: столько времени идти непонятно куда, непонятно зачем. Гиб Аянфаль сел на пол и устремил взгляд поверх куполов обителей за горизонт, где в лёгкой дымке утопала Онсарра. Город стих до утра. А Гейст… может быть, её вообще не было рядом с ним с самого начала? Внутреннее поле могло быть волновой иллюзией… И где синий консул теперь?
Конечно, он мог бы соскочить с места и метаться по галерее, разыскивая Гейст, шуметь и поднять всех на ноги. Нарушить покой в Обители Учеников клана Фарах, всполошить белых сестёр, разбудить задремавший внизу город. Гиб Аянфаль почувствовал, что не может сдвинуться с места, потому что его сознание неудержимо захватывают сонные волны, ставшие равными по силе Голосу Ганагура.
Пол стал мягким, почти как ложе, он даже и не заметил, как опустился на него. Спохватившись, Гиб Аянфаль попытался подняться, упираясь руками в прогибавшуюся под его весом поверхность. Руки расползлись, и он без сил упал. Ему показалось, что он провалился куда-то внутрь галереи и медленно тонет в тёмной и тёплой бездне, которая прежде так испугала его.
Глава 15. Беспокойства в замке абы Альтаса
Сонные волны принесли ему тревожные и неясные видения. Гиб Аянфаль пробудился с затихающим в нутре чувством опасности, которая некогда грозила ему, а ныне растворилась в небытие. В памяти настойчиво стояла только холодная пустота, да слова о Малкириме, о которых он вспоминал крайне редко, помня наставление Ае. Некоторое время он лежал, стараясь тщательно запомнить выловленные крохи информации, после чего обратил внимание на реальный мир. Его тут же посетила мысль о том, что, отдыхал он, похоже, совсем не дома.
Гиб Аянфаль открыл глаза и увидел, что лежит на толстом отрезе одёжной материи, из которого на строителя среднего роста можно было бы сотворить десяток нарядов. Должно быть, кто-то таким образом позаботился, чтобы ему было не очень жёстко почивать на прохладных ступенях. Гиб Аянфаль осмотрелся – он находился в одной из спальных комнат Обители Учеников. Через огромные во всю стену прозрачные арки виднеется город, окутанный ярким светом Звезды. Было уже позднее утро, и спальная комната пустовала. Ступенью ниже сидел только один техник волн, которого Гиб Аянфаль не сразу признал за представителя именно этой рабочей точки. Незнакомый асай был одет в одно только нижнее розовое платье без рукавов, а верхняя одежда лилового цвета лежала рядом. Он старательно оплетал белой лентой длинные до пояса волосы. Строителя смутил его непринуждённый вид и непокрытая голова. Он даже хотел снова лечь, притворяясь спящим, но не успел – асай оглянулся, не прерывая своего занятия.
