Slayer хоть и считаются одной из групп «Большой четверки», но они отличались от Metallica в плане звучания и идеологии. Они выбрали для себя беспроигрышный образ зловещих сатанистов. И, несмотря на то что с годами ребята стали писать более серьезные песни, музыка Slayer была гораздо менее прогрессивной – и менее коммерческой, – чем творчество Metallica.
Воспользовавшись возможностью выступить на разогреве, Metallica отправилась в трехмесячный тур с Осборном, который начался 27 марта. Было любопытно посмотреть, смогут ли они завоевать публику Осборна. Им не стоило беспокоиться, потому что концерты пользовались поразительным успехом, и острые как лезвие бритвы риффы Metallica были с энтузиазмом приняты всеми, кто видел группу живьем. Летом добавилось еще несколько концертов, а осенью ребят ждал европейский тур.
Но никто не ожидал того, что случилось 26 июля перед концертом в Эвансвилле, штат Индиана. Хэтфилд катался на скейте, и, как уже ранее упоминал Коттон, он, видимо, снова летел вперед себя и сломал запястье. Концерт пришлось отменить, но возникла куда более серьезная проблема. Из-за гипса Хэтфилд не смог играть на гитаре до конца сентября. Остаток гастролей с Оззи и половину европейского тура с Anthrax ритм-партии Джеймса, стоя сбоку сцены, исполнял гитарный техник Хэмметта Джон Маршалл.
На вопрос, насколько тяжело было справиться с навороченными ритм-партиями Хэтфилда, Маршалл честно ответил журналисту Джоэлу Макайверу: «Сложнее всего было соответствовать атмосфере и поддерживать мощный напор игры на гитаре. Я знал, как играть риффы, и аранжировки особых трудностей не представляли, но было тяжело поймать настрой. Наверное, меня больше беспокоило, что думали остальные участники группы, а не публика».
В середине сентября Metallica улетели отыграть десять концертов с Anthrax в Великобритании, затем отправились на континентальную Европу, чтобы самостоятельно продолжить тур Damage, Inc. Тур по Великобритании в компании Anthrax, учитывая неистовую публику на концертах, стал поворотным моментом для британского трэша.
У Anthrax были свои приоритеты. В марте следующего года должен был выйти их альбом Among the Living, ставший высшим достижением группы. Барабанщик Anthrax Чарли Бенанте вспоминает, каким был Джеймс в британском туре: «Мы на тот момент были уже очень хорошими друзьями и после концертов часто зависали и болтали обо всем подряд». У обеих групп было немало общего со времен репетиций в «Доме Музыки» в Нью-Йорке, но было подозрение, что двигались они в разных направлениях, из-за чего совместные тусовки случались крайне редко.
Сровняв с землей десять британских театров, Metallica с Anthrax отправились на пароме в Швецию, где продолжили европейское турне. К этому времени запястье Хэтфилда почти зажило, и ему не терпелось снова взять в руки гитару – что он и сделал в Стокгольме на концерте в Solnahallen. Позже тем же вечером конвой Metallica из двух автобусов отправился в Копенгаген, путь до которого пролегал через шведскую деревушку. Случившееся тем роковым ранним утром изменило Metallica навсегда.
Автобус, на котором ехала группа, слетел с дороги между городами Люнгбю и Вернамо. Некоторые утверждали, что на дороге была наледь, но какой бы ни была причина, гастрольный автобус Metallica оказался на боку. Разумеется, большой гастрольный автобус, набитый музыкантами и оборудованием, рухнул с грохотом. Однако выбравшиеся Хэтфилд, Ульрих и Хэмметт и другие сотрудники технической команды не осознавали, что басист Бёртон все еще зажат под автобусом. Койка Бёртона прилегала к окну, и во время аварии, выбив собой стекло, музыкант вылетел наружу.
Хэтфилд тут же пришел в ярость, как рассказывал в интервью 1993 года: «Я увидел, как из-под автобуса торчат его ноги, и меня накрыло… Клифф был мертв». В одних трусах и носках Джеймс пробежался обратно вдоль дороги, пытаясь найти наледь, из-за которой автобус начал скользить, что, предположительно, привело к аварии. Позже Хэтфилд утверждал, что никакой наледи не увидел. Впоследствии с водителя сняли все обвинения и отпустили домой. После того как всех оставшихся участников группы и технический персонал привезли в больницу, группа остановилась в отеле Люнгбю. Хэтфилд топил горе в обильном количестве алкоголя и в приступе ярости и отчаянья бил стекла в номере отеля, сокрушаясь из-за смерти друга.
Остаток тура был отменен. Во время той европейской поездки Коттон общался с Хэтфилдом по почте. «Джеймс, находясь в туре, писал мне кучу писем и рассказывал, что происходило. В одном письме он даже высказал свое опасение насчет гастрольного автобуса, – вспоминает Коттон. – Я хранил все эти письма, но при переезде потерял». Несмотря на то что, прежде всего, Коттон был другом Джеймса, он стал и хорошим другом Бёртона и высоко ценил его как басиста.
Бёртон был не только талантливым музыкантом, оказавшим огромнейшее влияние на музыкальное направление Metallica, но и приятным и добродушным 24-летним парнем, к которому Хэтфилд питал очень теплые чувства. Бёртон был не только спокойным и расслабленным, он был еще и мыслителем.
Джоэл Макайвер, автор двух книг о Metallica (одна из которых – о жизни Бёртона), признал значимость Бёртона в жизни Хэтфилда, несмотря на то что, в теории, у них было мало общего. «Клифф был хиппи из деревенского пригорода Сан-Франциско, любителем панка, тогда как Джеймс был одержимым стадионным роком забулдыгой из трущоб Лос-Анджелеса. Интересно заметить, что Клифф был старше и мудрее и больше знал о музыкальной теории».
Временами Джеймсу Хэтфилду казалось, что все, кто его окружал и с кем он был близок, либо умирали, либо уходили по собственному желанию. Это отсутствие контроля побудило его руководить событиями вокруг. В интервью, которое Хэтфилд дал много лет спустя во время пресловутого документального фильма Some Kind of Monster, он весьма красноречиво описал это чувство: «Я показывал свою любовь, предпочитая душить до смерти. “Не уходи, не оставляй меня. Ты должен остаться”».
Искренние слова Хэтфилда соответствуют его поведению. И, несмотря на то что многие задыхались от его контроля – особенно те, кто был рядом с ним, – невозможно не проявить сочувствие к парню, который к 23 годам знал об утрате больше, чем другие.
Вернувшись в Сан-Франциско, Metallica была опустошена смертью друга. Они решили, что лучше всего будет отправиться на гастроли. Как предположил Хэтфилд в интервью MTV 1990 года, Бёртон не хотел бы, чтобы они прекращали деятельность: «Меньше всего Клифф хотел бы, чтобы мы прекратили. Он бы первым дал нам пинок под зад и заставил проснуться». И они проснулись. После «нескольких эмоциональных недель траура» Metallica принялись искать басиста, который заменит незаменимого Бёртона.
Глава 8. Джейсон, «Джеймз» и Эрик
«Я реально считаю, что смерть Клиффа оставила на сердце Джеймса глубокую рану», – предполагает басист Pantera Рекс Браун. Кто бы ни заменил Бёртона, ему было бы непросто по двум причинам. Во-первых, Бёртон был совершенно уникальным, и его стиль и поведение сыграли важнейшую роль в музыке Metallica в период с 1983 по 1986 годы. Во-вторых, что гораздо важнее, оставшиеся участники группы – в особенности Джеймс Хэтфилд – были слишком убиты горем, а времени на траур было мало. Возобновить гастроли так быстро – смелый поступок, но ребята таким образом закрыли глаза на эмоциональные противоречия, рискуя столкнуться с неприятными последствиями.
