— Идем, подберем тебе что-нибудь подходящее и покормим, — деловито кивнул Гро.
— Берешь все на себя, братец? Понимаю, — ухмыльнулся Кай. — Ну хрен с ним. Я на подхвате.
— Что он имеет в виду? — спросила у широченной спины шедшего впереди по коридору брюнета.
Волосы у него, похоже, до самой задницы, девкам на зависть. Густые, гладкие, блестят даже собранные на затылке в подобие гульки, с торчащими из нее стальными спицами. Зуб даю, они там не для украшения прически.
— Что мы всегда все делаем в паре, — буркнул Гро.
— И с девушками так встречаетесь? — ляпнула и тут же вжала голову в плечи, желая себе по губам надавать. Ну какого хрена, Отэм! Вот прям самый насущный вопрос сейчас, конечно.
Гро чуть притормозил и покосился на меня через плечо.
— А ты думаешь потянула бы нас обоих? — насмешливо спросил он.
— Да причем здесь я вообще? Я не имела в виду ничего та…
— Ага, я так и понял. Не ерзай, жадность — нормальная черта для гуев. — Он толкнул дверь справа и отступил, предлагая мне войти. — Иди, выбирай.
Внутри небольшого помещения оказался настоящий склад. Стопки одинаковых черных футболок, серых джинсов, курток, ряды ботинок. Не такие, как у Гро, обычные армейского образца. В коробках — ремни кожаные, перчатки, еще что-то непонятное. Белье постельное, а вот ни трусов, ни лифчиков что-то не наблюдалось.
— ЭТО будет ходить среди нас? — О, а голос этой явно не дружелюбной девицы я уже знаю. — Серьезно?
— Ли, не лезь не в свое дело, — невозмутимо ответил Гро, перекрывая своей монументальной фигурой весь дверной проем.
— С какой стати эта возня? Вывести ее и…
— Заткнись! — грохнул темный верзила так грозно, что я аж присела, выронив все из рук. — Стар одобрил этот эксперимент Кая, а значит, мы будем его продолжать по своему усмотрению. Отставить вмешиваться!
— Ну конечно, — прошипела так и не попавшая в поле моего зрения фурия. — Кай же у нас особенный, ему можно всякой дурью заниматься. Однажды подставит всех!
— Кончала бы ты беситься, Ли. Закрой для себя тему с Каем, и жить станет легче.
— А мне и так не тяжело! — огрызнулась она и замолчала.
Глава 5
— А сколько и чего я могу взять? — уточнила, сделав вид, что их беседа меня не касается.
— Бери сколько надо, — ответил Гро, как-то понимающе ухмыльнувшись.
— Что? — спросила я, возвращая три из десяти захапанных футболок на место. — Откуда мне знать, сколько понадобится?
— Говорю же, гуевы самки — на редкость жадные создания.
— А то, что это элементарная женская запасливость и предусмотрительность, в голову не пришло? — огрызнулась, рассматривая ярлыки с размерами на джинсах. — У меня нет никакого желания опять шастать с голым задом и выпрашивать у кого-то кусок ткани прикрыться.
— По-моему, я не заставлял тебя выпрашивать. Не подумал сразу дать, ну тут уж извини. Мне еще не приходилось никого выпускать из того бокса навести чистоту.
— Хочешь сказать, что живьем его до меня никто не покидал? — Очень многозначительная тишина в ответ в стиле «понимай как хочешь». — Мило.
— До сих пор эти фокусы Кая с приживлением одной сущности на другую не срабатывали, — в голосе Гро прозвучал намек на сожаление, хотя мне могло и почудиться. — Никто уже особенно и не верил в эту его теорию. Если гуевы жены и проходили трансформацию, то получалось нечто либо нежизнеспособное, либо совсем лишенное мозгов.
— А… — Я подзависла, осознавая, какая пуля мимо просвистела. И еще раз представив, сколько же было этих самых неудачных попыток до меня. И кто сказал, что я — удачная? — А почему же ты меня так запросто выпустил? Вдруг я в любой момент рехнусь?
— Я с тобой справлюсь, не переживай.
— По твоим словам выходит, что переживать нужно не мне. Что, если я кому-то наврежу?
— Это только при необычайном везении с твоей стороны, — фыркнул он пренебрежительно.
Живот заурчал, и я, повернувшись спиной к Гро, натянула джинсы и поморщилась.
— А белье у вас считается лишней деталью гардероба? Вроде Кай трусами не пренебрегает. Ну, по крайней мере, если его об этом попросить.
Гро не отвечал мне, пока я обувалась и зашнуровывала ботинки. Глянув через плечо, я заметила, что его обычная мрачность почему-то стала мрачностью в квадрате. Невольно потянула носом, уловив сквозь запахи белья, новой кожи и порошка еще один аромат. Он сто процентов исходил от Мрачного брюнета, но был не тем, что я уже знала. Щекотал ноздри, казался одновременно едким и дразнящим. Запахом-провокацией, что ли.
— Постельное белье тоже себе бери, — велел он, наконец отморозившись.
— Я буду теперь спать не как животное на витрине в том вонючем кубе? — съехидничала я. — Спасибо огромное.
— Сидеть там для тебя больше в ближайшее время нет причин.
— То есть меня выпустили не навсегда?
— Опасный период начнется за двое суток до полнолуния.
Ясно, у меня почти четыре недели до часа «х», я это уже поняла.
— А что я буду делать до этого?
— Принято решение, что тебе пойдет на пользу физическая нагрузка. Так что я стану тебя тренировать наравне с нашим молодняком.
— А можно тот же вопрос, что и у этой личной хэйтерши Кая?
— Кого?
— Ну этой… Ли, да? С чего вся эта возня со мной? Если, я так понимаю, прежде вы не церемонились с женами этих… э-эм-м… гуев, то что не так со мной?
— Дело не в тебе. А в том, что у Кая впервые сработало. Ты сейчас вроде как прецедент, заслуживающий наблюдения и изучения.
Ну ясно, ты, Отэм, по-прежнему объект эксперимента. Мышь лабораторная. Ну или мартышка. И о всеобщей борьбе за запрет опытов на животных тут не слышали. Непопулярная в данной среде общественная инициатива.
— Ладно, но поведай мне, в чем хоть главный глубинный смысл? Зачем Кай в принципе занимается этими экспериментами?
— Ради жизни, — пожал широченными плечами Гро. — Всегда, веками напролет, волхи и гуи враждуют. И все взаимодействие между нами только и заключалось во взаимном истреблении. Кай же ищет способ… ну, скажем, свести примитивное избиение к минимуму. Если есть способ лечить гуевых жен, то он хочет его найти.
— Но Кай сказал, что человеком обратно мне все равно никогда не стать.
— Нет. Но что ты выберешь: не жить вообще или жить, будучи кем-то иным? Люди вон живут без рук или ног.
— Ага, только людьми они же при этом быть не перестают.
— Ну так и не переставай. Сохрани в себе себя человека и стань еще и чем-то сверх этого. — Мой желудок снова подал громкий протест по поводу своей пустоты. — Ладно, есть идешь?
