– Так вы же сами ко мне Катерину Макаровну направили, – пожал тот плечами.
– Ладно, с сестрицей переговорю, что по самолету, какие недоделки и трудности?
– Да в общем-то, – начал говорить Василий, помолчал, запустил ладонь в свою шевелюру и медленно произнес: – проблема в прицельном механизме и размещении пулеметов. Я бы даже сказал, что не представляю, какое оружие здесь использовать. Пулемет Максим слишком тяжел и громоздок, Иван Матвеевич обещал один из иностранных предоставить, но, – он развел руками, – не сподобился.
Если мне не изменяет память, то первые пулеметы в авиации были переделанные из Максима, потом уже пошли пушки другого калибра. По моей задумке, которую очень удачно воплощает в жизнь Теркешин, будут и подвесные бомбы, которых у нас нет. Ну, это-то легко в жизнь воплотить, как и ручные гранаты, над которыми пока еще раздумываю. С одной стороны, у нас окажется преимущество, пара солдат может забросать противника, но и против наших броневиков, если ручные бомбы… Блин! Ведь совсем из головы вылетело! Ручные бомбы – это те же гранаты в таком исполнении, и они уже давно применяются, правда, насколько знаю, не пользуются популярностью. А вот с появлением броневиков те же эсеры о таком виде оружия задумаются. Кстати, не удивлюсь, что в самой Германии и у ее союзников уже идет подготовка для уничтожения наших броневиков.
– Ты можешь изменить Максим под наши нужды? – задал вопрос своему конструктору. – Выкинуть все лишнее железо, облегчить ствол, а подачу патронов сделать на металлической ленте.
Увы, больше не могу помочь Василию в решении поставленной задачи. Кроме нескольких деталей первого авиационного пулемета ничего не вспомнил, как не пытался. Допускаю, что с устройством пулемета в подробностях не знакомился.
– Можно попытаться, подобная идея меня посещала, многое упиралось в подачу патронов. Теперь же можно обдумать, – ответил Василий, который стал расхаживать взад и вперед.
– Это еще не все, – отвлек я Теркешина, – мне нужна бумага и карандаш.
– Что еще придумали? – поинтересовался конструктор.
– А исполнять вам и в очень сжатые сроки. Кстати, сколько бронемашин в неделю можете поставить в часть?
– Одну, да и то если нет задержек с запчастями, которые стремительно заканчиваются. Если не ошибаюсь, на складе двигателей на семь броневиков, есть запас металла, но после сборки данных машин у нас будет провал по времени, – попытался объяснить Василий.
– А производство двигателей нам долго еще ждать?
– Строится, – уклончиво ответил Василий, вздохнул и уточнил: – На стройке давно не был.
– Разберемся, бумагу давай, – отмахнулся я, понимая, что задач наваливаю на парня выше крыши, как бы он не сломался под грузом ответственности.
– Тут есть рабочий кабинет, – указал куда-то вглубь цеха мой конструктор. – Может туда пройдем?
– Веди, – коротко велел я.
Хм, помещения оказались завалены чертежами, какими-то смоделированными узлами управления самолетом. И при всем этом чувствуется рука Катьки. На стенах развешены ее картины, занавески на окнах и даже какие-то цветы в горшках.
Наскоро нарисовав схему миномета и гранаты, попросил Василия заняться данным оружием как можно быстрее, так как тут ничего сложного, на мой взгляд нет.
– Мне отложить доведение самолета или делать параллельно? – рассматривая мои рисунки, уточнил он.
– Самолет в приоритете, – покачал я головой. – Что с механизмом башни у бронетранспортера? Есть подвижки?
– Механизм поворота башни, – задумчиво повторил Теркешин, а потом широко улыбнулся: – Да, с этой задачей справился, опытный образец, надеюсь, через неделю будет готов. Не бронетранспортера, а механизма, – уточнил он, видя, что я уже совсем обрадовался. – Разместил заказ, должны сделать, после чего на макете опробую и можно попытаться внедрить. Переделок оказалось много, – он как бы стал оправдываться.
– Василий Андреевич, за такое короткое время вы сделали то, что мне и не снилось, – махнул я рукой. – Хочется-то всего и сразу, но прекрасно понимаю, что так не бывает.
Оставил я своего главного конструктора в задумчивости, а сам отправился к Гастеву. Хотелось бы познакомиться с Луи Сегеном и услышать из его уст характеристики двигателя, но с этим можно повременить. Сегодня или завтра самолет сделает пробный взлет, вот тогда-то и переговорю. А вот с Катериной нужно дома побеседовать, никак не в присутствии Василия, на которого она явно имеет большое влияние. Влюбила в себя парня? Очень на это похоже. Блин, сейчас не до всяких там соплей и стенаний, работать нужно. А как Катька подразнит Василия, да от ворот поворот укажет? Кого вместо него поставить? Сам не смогу, а еще одного «самородка» хрен найдешь.
– Прибыли, – вновь отвлек меня от раздумий подпоручик, остановившись возле штаба.
С офицерами, которых Гастев собрал зная, что обязательно появлюсь, долго не стал разговаривать. Муштавели все уже Гастеву доложил, да и Ожаровский рассказал, что и как, мне осталось только вкратце указать на наши ошибки и достижения.
– В целом, мы действовали правильно, нет нашей вины, что противника оказалось намного больше. Задача стоит такая: собрать все наши имеющиеся силы и освободить столицу и захваченные города и села от эсеров. К сожалению, судя по всему, численность не на нашей стороне. Однако, превосходство в живой силе далеко не главное. Бронемашины делаются, завод автоматов не останавливается. Готовим и новинки, в войска, после испытаний поступят новейшие разработки, которым нет равных. Все! Господа офицеры, готовимся к походу, не афишируем на каждом углу, но начинаем планировать операцию и производим передислокацию наших сил. Вопросы?
– Ваше высокопревосходительство, – посмотрел на меня Гастев. – Что, если нам объявить о наборе добровольцев? Или же созвать ополчение?
В Российской Империи резерв вооруженных сил, который созывается только на время войны, имеет вспомогательное значение и составляется из лиц, прошедших срок службы под знаменами и в запасе или по каким-либо причинам освобожденных от службы в постоянных войсках, но физически годных к военному делу. Это определение я отлично помню, не так давно Еремеев его озвучивал. Повторять его не стал, генералу и всем офицерам оно отлично известно.
– Вопрос непростой, – вздохнул я. – Добровольцев можно набирать, а вот насчет ополчения пока говорить нельзя. Увы, хоть и из-за внешнего врага все началось, вернее, явно прослеживается рука иностранной разведки в действиях эсеров, но мы собираемся подавить мятеж, ни о какой войне, официальной, речи не идет.
– Понял, – согласно кивнул Гастев.
– Господа-офицеры у нас у всех очень мало времени, необходимо усиленно работать и понимать, что цена ошибки очень высока, – напоследок сказал я и покинул штаб.
Следует объехать заводы, посетить больницы и аптечные пункты, но с этим можно повременить денек-другой. Прежде чем заняться накопившимися документами, зашел в ресторан Марты. Поручика взял с собой, время уже близится к полднику, а мы ничего не ели с самого утра. Встал рано, толком ничего не сделал, а уже больше половины дня прошло. Как все успеть?
