– Вот же! – ругательство сдержал, мысленно чертыхнулся и, поаплодировал плутовке, та четко идет к поставленной цели.
На мутном фотоснимке императрица в кабине, я же склоняюсь над ней и наши головы находятся под таким ракурсом, что можно подумать будто ее целую.
– По тексту никаких претензий, – мрачно продолжил Анзор. – Подчеркивается, что Хозяин Сибири принимает императрицу со всеми возможными почестями. Не жалеет ни сил, ни средств, ни времени.
– Тираж изъять, как понимаю, невозможно, – обронил я.
– Совершенно верно, – подтвердил Анзор. – Сама плутовка отсиживается у вашей сестры и категорически не желает со мной говорить. Катерина Макаровна, разумеется, свою подругу защищает.
– Плутовку не исправить, в этом себе отчет отдаю, но хотя бы сумели большую часть времени контролировать, – заметил я. – Ладно, пойду к Ольге Николаевне, покажу ей статью.
Императрица с послом уже переговорила, сэр Гардинг со мной раскланялся и сделал вид, что увлечен одной дамой, которая ему строит глазки, хотя и замужем. Муж находится рядом, что-то обсуждает со своим компаньоном и на поведение жены внимание не обращает. Ну, не мое дело влезать в их отношения, хотя и хочется Чарльзу как-то напакостить, но не размениваться же по мелочам.
– Иван Макарович, что это вы такой хмурый? – поинтересовалась императрица, что-то своей фрейлине рассказывая.
– Ваше императорское величество, все сделаю в точности, как велели, – сказала собеседница Ольги Николаевны и почему-то на меня посмотрела оценивающим взглядом, словно раздела до трусов.
– Идите милочка, надеюсь на вас, – отпустила фрейлину императрица. – Так что вам рассказал ваш начальник контрразведки? Поделился дурными новостями.
– Да, – коротко ответил я. – Нам стоит переговорить.
– Хорошо, после приема жду вас в кабинете, – сказала императрица и развернувшись направилась к группе военных, которые с Гастевым что-то активно обсуждают.
Хм, почему она так себя повела? Я озадачился, но мысленно рукой махнул, понять женщин не всегда представляется возможным, даже тех, кто правит империей и умеет держать в своих руках всех и вся, не поддаваясь эмоциям.
– Иван Макарович, простите, пришлось пообещать императрице, что гонка состоится, – печально сказал Гондатти. – Пари есть пари даже если придется стартовать без соперников.
– Николай Львович, это вас так Ольга Николаевна настроила? – поинтересовался я.
– Буду честен, – кивнул он, – попросила, очень хочет посмотреть, как вы сумеете что-то гоночной машине противопоставить.
– Хорошо, – согласился я. – Нам следует найти какой-нибудь участок трассы, скажем, длиной километров пять. Там и погоняемся. Вот только некому организацию данного мероприятия поручить.
– Так ведь Мария Генриховна уже несколько вариантов подготовила, – огорошил меня Гондатти, а увидев мое удивление, продолжил: – Это мне сама Ольга Николаевна поведала. Кстати, один из вариантов не так уж и плох.
– Можно полюбопытствовать – какой?
– Старт из резиденции, разворот перед городом и тот, кто первый пересечет ворота, из которых и выехал – победитель заезда, – ответил Гондатти, а потом добавил: – Дорога тут неплохая, относительно ровная и широкая могут и три машины рядом проехать, если столько участников наберется.
Пару минут поразмышлял, но уже понимаю – хрен отвертеться. Впрочем, почему бы и не погонять? Вопрос на чем? Заведомо со слабым движком шансов слишком мало, у Николая Львовича машина скоростная, но выжать из нее максимум он вряд ли сумеет, на этом все и строится. Ну, пожалуй, последние мерседесы не так и слабы. Кстати, а чего это мы сами не займемся выпуском аналогичных машин? Грузовики и танки выпускаем, самолеты, а деньги платим заграницу! Гм, можно сказать, я недоглядел и о такой мелочи не задумывался. Стоимость-то в разы упадет, а если украсть идею у Генри Форда, который первый применил конвейерную сборку, то и вовсе сущие копейки на себестоимость уйдут! Блин, если бы не война на носу, то сразу же дал задание своему главному конструктору эту идею проработать. А может еще и не так поздно? Дешевый транспорт, превратившись из роскоши, создаст толчок в развитии многих отраслей. И все же, не стоит пока размениваться, необходимо отладить все производства и границы обезопасить, а потом уже и за это дело браться.
Пообщался с офицерами Генерального штаба императрицы. Как ни странно, но в их лице нашел поддержку, не знают они как задействовать нашу технику и всячески стараются от командования отвертеться. Какие-то две дамы из свиты Ольги Николаевны прямо цель поставили затащить меня в постель. Первые представились, наплевав на этикет, а потом стали заигрывать. Видя, что не реагирую, прямым текстом заявили:
– Вы такой статный, сильный и волевой господин, так нам понравились – готовы пасть к вашим ногам прямо в неглиже, в любом месте и в то время, какое назначите. Не смущайтесь, нравы при дворе просты. Все всё знают, но вида не подают. Одна императрица словно пуританка. А если у вас какие-нибудь особые желание, то мы ко всему привыкли! Недаром у каждой по несколько охранителей разного пола! Так что, если пожелаете, можем втроем развлечься или пригласить кого-то еще.
Это они мне вдвоем такую речь толкнули, рассудительно и с улыбками на милых и непорочных лицах (на вид). Даже не сразу с ответом нашелся, но потом все же ответил:
– Дамы, ищете развлечения не там. Сегодня ваша охота не удалась, но еще не поздно, можете продолжать, но ко мне не подходите. Честь имею, – развернулся и отправился на поиски нормальной еды.
Естественно, мой путь лежал на кухню, где Марта командует официантами. Ларионов же сидит в углу на стульчике, читает газету и время от времени на свою подругу поглядывает.
– А ничего существенного съесть нет? – поинтересовался я, осматривая малюсенькие порции, которые собираются в зал выносить.
– Иван Макарович! – встал со своего стула ротмистр. – Боюсь вас разочаровать, но горячее привезут через час, а достанется оно далеко не всем.
– Почему? – мрачно полюбопытствовал я и заметил несколько батонов, которых тонко-тонко нарезают. – Хоть хлебушка дайте!
Подойдя, я взял у повара половину булки и попросил:
– Стакан молока налейте, будьте так любезны.
– Сей момент, ваше высокопревосходительство, – улыбнулся тот.
Через минуту, я с аппетитом откусывал от свежей, мягчайшей и ароматной буханки, запивая молоком. Вениамин Николаевич моему примеру последовал, и мы даже ничего не говорим, ротмистр проголодался не менее моего. Марта же шипит, что мужчины могли бы потерпеть и дождаться изысков.
– Это божественная пища! – хмыкнул ротмистр и подмигнул мне: – Не дали вы мне от голода тут окочуриться! Все закуски проскакивают и ими не наесться! Считайте, что я ваш должник.
– Ничего, сочтемся, – допив молоко, хмыкнул я и поинтересовался: – Как к статье отнеслись? Поверьте, это инициатива не от меня исходила.
