— Я найду тебя засранец…
Гуда зашвырнул ее в хижину и она заткнусь. Ирма лежала и, глядя бесцветными глазами в дырчатый потолок, сквозь который пробивались лучи солнца теребила край своего ветхого одеяла. Гуда прицепил цепь и быстро вышел, словно боялся и лишнюю секунду пробыть в их конуре.
— Не грусти зажигалочка — прошептала Ирма.
— Он говнюк…паршивый говнюк, — уткнувшись в колени тихо проговорила Хоори.
— Не говори так… — Ирма слегка улыбнулась и в тусклых карих глазах промелькнула вспышка огонька, — ты прелесть Хоори, ты лучшая…
— Он предал тебя! — закричала срываясь Хоори и из глаз брызнули слезы, о, боги, как выдержать этот тоскливый взгляд любящей подонка женщины. Все также преданной и не допускающей даже заслуженные оскорбления в его сторону…И это любовь? Да к чертям собачьим такую любовь…
Ирма вздохнула и повернула лицо к тоненьким полоскам света…
Короткий треск разорвал тишину, с потолка сквозь прорезь сверху метнулась тонкая, гигантская игла и ударила точно в белоснежный лоб Ирмы…Короткая судорога, игла ушла наверх и пропала, а женщина так и осталась лежать с открытыми глазами, из которых наконец ушла боль и тоска.
Хоори вскрикнув, отпрянула, завертела головой в ожидании новых ударов. Обхватила цепь и дернула…еще раз и еще…бесполезно. Снаружи раздался знакомые звуки и крики мутантов…Кто-то из них умер, близко от хлипкой стены, издав леденящий сердце предсмертный крик…Пауки. Ну вот Хоори, на этот раз ты серьезно влипла — сморщилась, дергая цепь, закашлялась сама себе перекрыв доступ воздуха. Заметалась, насколько позволяла длина ее привязи, запнулась и упала…отдышалась. Снаружи возня, судя по всему пауки удачно поохотились, потроша обессиленных мутантов-бродяг, она снова обернулась на Ирму. Она мертва…ей уже все равно…
Хоори закрыла глаза. Из них лились слезы…Огонь…Ну давай, мое солнце, сегодня она даст ему разгореться во всю силу и мощь. Она вспыхнула большим жарким факелом, языки пламени расходясь во все стороны, лизнули край одеяла умершей, деревянные стены…потолок — на нем она ползли, словно живые…Хижина загорелась, отпугивая пауков и давая ей возможность освободиться от кожаного ошейника и веревок. Пламя не только дарило долгожданную свободу, оно очищало и придавало сил. Ложе Ирмы теперь горело, скрывая от нее лицо мертвой…Прощай… и Хоори шагнула из пылающей хижины наружу. На ней нет теперь одежды, она скользнула за нее. Постепенно приглушая огонь, двинулась к дереву, где прислонившись к темному стволу, с дырой вместо левого глаза сидел Гуда. Хоори толкнула здоровяка и стянула с него вполне пригодную куртку, морщась от чужого, неприятного запаха натянула на полностью голое тело. Нижний край доходил до середины бедра — пойдет, пока не найдет что-нибудь более пригодное.
Пригнувшись выглянула из уже быстро догорающей хижины. Автомобиль, нужно добраться до него — осмотрелась…Лицом в костер валялся убитый мутант, тот, что готовил обед, еще один у автомобиля и у него в руке, что-то вроде мачете, сгодиться. Дальше, к валунам камней у ручья, Тур и еще один из его людей отбивались от трех пауков.
Она побежала к автомобилю, вытащила из скрюченных пальцев рукоятку ножа и открыла дверь.
— Стой сучка… — возле нее нарисовался Тур, с исказившимся от ярости лицом. Видимо у него тоже планы слинять отсюда на облезлом пикапе. Огромной ручищей вцепился в воротник куртки и потянул из салона…
Вдруг он перестал тянуть из машины и она, опешив от булькающих звуков, замерла. Из скривившегося рта Тура вываливалась толчками темная густая кровь. Он все еще смотрел на нее, но гнев в остекленевших глазах сменился удивлением…Сначала мутант упал на колени, и теперь его мерзкая рожа с полосой крови вниз по подбородку, оказалась у нее перед самым носом, затем он умер, завалившись вперед и уткнувшись в переднее сиденье пикапа. Она успела отпрянуть назад поджав голые ноги. Метнулась взглядом в заднее стекло, у валунов дергался в разные стороны один оставшийся паук, в вокруг него те, кто добивали его. Люди Дорна.
Рука в черный вязи, схватив ткань пропитанной кровью курки Тура, с легкостью стянула труп с сиденья наружу, оставляя на нем темную лужу. Дорн нагнулся, заглядывая в салон и голосом, не терпящим пререканий, коротко резанул.
— Выметайся…
С колотящимся сердцем и со смесью вселенской радости и страха, Хоори еле выговорила.
— Нет…
Дорн схватил обеими руками за лодыжки и за ноги потянул к себе, она закричала от неожиданности и, пытаясь натянуть пониже куртку, задницей приземлилась на землю. Вскочила.
У Дорна на лице было просто зверское выражение. Многозначительно прошелся по ее одеянию. Особого труда не составляло догадаться, что под огромной мужской курткой на ней ничего нет. В голосе Дорна казалось весь яд на который он способен.
— Хорошо повеселилась?
— Дорн…я…
Короткий удар по лицу. Лишь слегка, только чтобы унизить и показать свое отвращение, но голову мотнуло в сторону. Больше она ничего не говорила. На горло опустилась опасно напряженная рука, и Хоори знала, какая страшная сила жила в ней. Дорн приблизил бледное, окаменевшее лицо и тихо выдавил.
— Заткнись.
Она уже поняла! Только не расплакаться и не вздумать оправдываться. Хоори прекрасно понимала, как все выглядело в его глазах, но шанс-то можно было дать…хотя бы выслушать. А теперь она и говорить не сможет, ком едкой горечи перекрыл горло, скручивая мышцы в спазме…Только не рыдать…нет.
Все люди Тура мертвы, а у ручья несколько разрубленных тел пауков. На пепелище поплыл стойкий запах их едкой крови…Самодельные стены хижины обрушились и где-то там, под еще дымящимися головешками лежала освободившаяся Ирма.
Втолкнув ее в машину на заднее место, Дорн заскочил в машину и Фил, сидящий за рулем, сонно зевнув тронулся в путь. За все время возвращения никто и слова не проронил. Хоори сидела, уткнувшись в окно, абсолютно раздавленная и униженная. Пощечину…Она, попав в плен к отморозкам Тура, получила от мужчины, с кем накануне провела умопомрачительную ночь, пощечину…Хоори закрыла глаза, хотелось спать — закрыться в своей комнатушке, зарыться в одеяло и поспать.
К счастью, когда Дорн все также молчаливо тащил ее через холл, по лестнице и коридору, им навстречу никто не попался. Вид у нее потрясающий, в вонючей грязной куртке, пропахшей потом Гуды, дымом и кровью и с голыми ногами. Дорн затащив ее в комнату, сдернул с нее куртку и брезгливо поморщившись прошипел.
— Помойся, ты вся Туром пропахла…
Мудак, — обозвала Дорна в мыслях Хоори, но даже и бровью не повела, отупевшая от произошедшего и накатившей опустошенности, — врет и не краснеет — это одежда не Тура, но так хотелось думать мутанту…
Дверь с треском захлопнулась и, оставшись наконец одна, она дала волю слезам.
* * *
Хоори так до вечера и носа не показала. Просидев около часа в чане с горячей водой, избавляясь от чужой крови и запахов, вспомнила об оставленном квадроцикле. Надо сказать Дорну, где мутанты Тура его припрятали, но прокатиться с ветерком ей больше однозначно не светит.
